Вспомнить все: Моя невероятно правдивая история

Еще через год мое прошение было удовлетворено. 16 сентября 1983 года я в числе двух тысяч других иммигрантов гордо стоял в Святой аудитории напротив студенческого городка Университета Южной Калифорнии, присягая на верность Соединенным Штатам. Я с десяти лет чувствовал себя американцем, но только теперь это стало реальностью. Подняв руку и прочитав слова клятвы, я почувствовал, как по всему телу побежали мурашки. Впоследствии фотографы выследили меня и засняли, как я демонстрирую сертификат о предоставлении гражданства, рядом со мной стоит Мария, и мы оба улыбаемся. Я сказал журналистам: «Я всегда считал, что нужно ставить перед собой самые высокие цели, и теперь, когда я стал американцем, я чувствую, что присоединился к команде-победителю».

Дома мы устроили праздничный ужин для своих друзей. Я надел рубашку и шляпу с изображением американского флага и не переставая улыбался, радуясь тому, что наконец официально стал американцем. Это означало, что я мог участвовать в выборах, я мог путешествовать по свету с американским паспортом. Со временем я даже мог бороться за какую-нибудь выборную должность.

Глава 16 Терминатор

Когда я впервые увидел макет афиши фильма «Терминатор», машину-убийцу изображал не я, а Оу-Джей Симпсон. За несколько недель до этого я столкнулся с Майком Мидевоем, главой компании «Орайон пикчерс», финансировавшей проект, на съемках сюжета о полицейском вертолете.

— У меня есть для вас самый подходящий фильм, — сказал он. — Он называется «Терминатор».

Во мне тотчас же зашевелилось недоброе предчувствие, потому что несколько лет назад уже выходил один дрянной боевик под названием «Экстерминатор» [18] .

— Странное название, — пробормотал я.

— Ну, — сказал Майк, — название можно изменить. В любом случае, роль крупная, ведущая, очень героическая. — Он вкратце пересказал сюжет научно-фантастического фильма, в котором мне предстояло сыграть роль храброго солдата по имени Кайл Риз, который сражается с роботом, защищая девушку и спасая будущее. — Мы уже почти уговорили Оу-Джея Симпсона на роль терминатора, то есть, машины-убийцы. Почему бы нам всем не встретиться вместе? — предложил Мидевой. — Режиссер живет в Венисе, как раз рядом с вашей конторой.

18

Опустошитель (англ.).

Дело было весной 1983 года. Я читал множество сценариев, намереваясь заняться еще одним проектом параллельно с продолжением «Конана», съемки которого были намечены на конец года. Мне предлагали фильмы про войну, фильмы про полицейских и даже пару романтических историй. Больше всего мне пришелся по душе сценарий про Пола Баньяна, легендарного дровосека, настоящего мужчины. Мне понравилось то, что он борется со злом и несправедливостью, и я нашел очень смешным то, что закадычным другом у него синий бык. Был еще один сценарий «Большой плохой Джон» про героя фольклора, написанный по мотивам популярной песни 1961 года певца в стиле кантри Джимми Дина. В ней говорилось о таинственном необычайно сильном шахтере, который выручал своих собратьев, когда тех заваливало в шахтах, однако себя он спасти не смог. Теперь, когда я снялся в кассовом фильме, связанном с именами Дино Де Лаурентиса и «Юниверсал», студии и режиссеры обхаживали меня, предлагая все более хорошие сценарии. Незадолго до выхода на экраны «Конана» я сменил агента, подписав контракт с Лу Питтом, деятельным главой отдела кинокомпании «Интернешнл криэйтив менеджмент». Мне было неловко расставаться с Ларри Кубиком, который так мне помог, когда я еще был ничем в мире кино. Но я полагал, что у меня за спиной должно стоять крупное агентство вроде ИКМ, которое вело дела всех ведущих режиссеров и актеров и обладало необходимыми связями. И, разумеется, было приятно удостоиться самого теплого приема в одном из агентств, которые несколько лет назад мне отказали.

Мое сознание быстро приспособилось к тому новому миру, в котором я оказался. Я всегда говорил Марии, что моя цель — получать миллион долларов за фильм, и в контракте на второго «Конана» была прописана именно такая сумма. Но я уже больше не хотел быть только Конаном. От мысли снять несколько фильмов в духе Геркулеса, забрать деньги и заняться спортивными клубами, как это сделал Редж Парк, не осталось и следа. Я почувствовал, что мне нужно ставить перед собой более высокие цели.

«Теперь, когда студии сами обращаются ко мне, — говорил я себе, — что, если я полностью посвящу себя кино? Всерьез займусь актерским мастерством, всерьез займусь трюками, всерьез займусь всем тем, что нужно для экрана? А также начну по-настоящему рекламировать себя, рекламировать свои фильмы, продвигать, представлять их? Что, если я поставлю перед собой цель войти в пятерку ведущих голливудских актеров?»

Все говорят, что на вершине лишь считаная горстка настоящих мастеров, но я никогда не сомневался в том, что еще для одного место там всегда найдется. Мне казалось, что поскольку места наверху так мало, многим просто страшно, и они убеждают себя в том, что уютнее и спокойнее оставаться внизу. Однако на самом деле чем больше людей так мыслит, тем больше народу скапливается на нижней ступеньке! Не надо ходить туда, где толпа. Лучше идти туда, где пусто. И даже если дорога туда трудна, именно там мое место, и конкуренция там не такая острая.

Разумеется, было совершенно очевидно, что я никогда не стану таким актером, как Дастин Хоффман или Марлон Брандо, или таким комиком, как Стив Мартин, но я относился к этому совершенно спокойно. Я был нацелен на образы неправдоподобно могучих героев, какие воплощали на экране Чарльз Бронсон и Клинт Иствуд, а до них — Джон Уэйн. Вот это были те, на кого я равнялся. Я просмотрел все фильмы с их участием. Работа мне предстояла большая, — но зато передо мной открывалась возможность стать такой же яркой звездой, как и они. Я хотел встать в один ряд с ними и зарабатывать столько же. Как только все это оформилось у меня в сознании, я ощутил спокойствие. Потому что я четко увидел перед собой цель. Точно так же, как это было и в культуризме, я был уверен на все сто процентов, что добьюсь этой цели. Впереди появился новый образ, а я всегда считал, что если я его вижу и верю в него, то обязательно смогу до него дойти.

Мы с Лу Питтом уже присматривались к фильмам о войне и героическим эпопеям в качестве запасного варианта на тот случай, если «Конан» выдохнется. Хотя, по большому счету, это была лишь пустая трата времени, поскольку по условиям моего нынешнего контракта я на ближайшие десять лет полностью принадлежал Дино Де Лаурентису. Контракт обязывал меня сниматься в продолжениях «Конана» раз в два года, когда это сочтет нужным Дино, всего в пяти фильмах, и не браться ни за какие другие роли. Так что если бы «Конан» добился успеха, чего мы все желали, мы бы сняли третий фильм в 1986 году, четвертый — в 1988 году, и так далее, и заработали бы кучу денег. Лу успокоил меня относительно того, что я был связан контрактом: «Не беспокойтесь об этом. Если понадобится, мы перезаключим контракт на новых условиях». Поэтому я отбросил все тревоги. Мысль перейти от героев, у которых есть только одни мышцы, к серьезным ролям в качественных фильмах казалась мне все более притягательной.

Майк Мидевой договорился, чтобы я пообедал вместе с режиссером «Терминатора», а также с продюсерами Джоном Дейли и Гейл-Энн Херд. Я предварительно прочитал сценарий. Сценарий оказался очень неплохо написан, захватывающий и полный действия, но сюжет был странный. Сара Коннор, простая официантка, вдруг обнаруживает, что за ней охотится безжалостный убийца. На самом деле это Терминатор, робот, облеченный в человеческую плоть. Он был переправлен назад во времени из 2029 года, когда на Земле наступила эра ужаса. Компьютеры обезумели и спровоцировали ядерную катастрофу. Теперь они с помощью терминаторов добивают уцелевших представителей человеческой расы. Однако сопротивление людей крепнет, ход борьбы изменяется в их пользу, и у них есть харизматический предводитель по имени Джон Коннор — будущий сын Сары. Машины решают подавить восстание в зародыше, не дав Коннору даже появиться на свет. Поэтому они используют временной портал, чтобы отправить в прошлое терминатора, который выследит и уничтожит Сару в настоящем времени. Единственной надеждой на спасение для нее является Риз, молодой солдат, преданный Джону Коннору, которому удается проскочить во временной портал, прежде чем тот оказывается разрушен. Риз должен любой ценой остановить терминатора.

Джеймс Кэмерон, режиссер фильма, оказался худым деятельным мужчиной. Весь этот причудливый сюжет родился у него в голове. За обедом мы подробно обсудили фильм. Кэмерон жил в Венисе, и, подобно многим художникам оттуда, мне он показался гораздо более настоящим, чем, скажем, жители Голливуд-Хиллс. До этого он снял только одну картину — итальянский фильм ужасов под названием «Пиранья-2: Нерест», о котором я даже не слышал, но мне он сразу же понравился. Кэмерон рассказал, что искусству кино он учился у Роджера Кормена, режиссера, гения малобюджетных постановок. Уже по одной речи Кэмерона я почувствовал, как он хорошо технически подкован. Казалось, он знает все о кинокамерах и объективах, о том, как снимаются дубли, о софитах и освещении, о расстановке декораций. И еще Кэмерону были известны все всевозможные лазейки, позволяющие экономить деньги, чтобы можно было снять фильм стоимостью двадцать миллионов долларов всего за четыре миллиона. Четыре миллиона долларов — именно такой бюджет выделили «Терминатору».

Когда мы начали обсуждать фильм, я поймал себя на том, что меня больше интересует образ Терминатора, а не Риза, главного героя. У меня сложилось очень четкое представление о терминаторе. Я сказал Кэмерону:

— Вот что меня беспокоит. Тот, кто будет исполнять роль терминатора, будь то Оу-Джей Симпсон или кто-либо другой, для него очень важно иметь соответствующую подготовку. Потому что, если задуматься, раз этот тип на самом деле машина, он будет стрелять, не моргнув глазом. Когда он вставляет в автомат новый магазин, ему не нужно смотреть, попал ли он в приемное отверстие, потому что это делает машина, компьютер. Когда он убивает, у него на лице нет никакого выражения — ни радости, ни торжества, абсолютно ничего. Терминатор не думает, не моргает, не рассуждает, а только действует.