Вспомнить всё (сборник)

– Сейчас вы увидите кое-что важное, – сказал техник. – Шарик летит к подушке, в которую только что врезался. Не смотрите на него, смотрите на подушку!

Тинбейн пригляделся. Над подушкой вилась крошечная струйка серого дыма. Он вопросительно взглянул на техника.

– Теперь смотрите на шарик! – резко сказал тот.

Шарик снова налетел на подушку-акселератор, расположенную чуть ниже улавливателя. Однако на этот раз она не отреагировала на удар.

Тинбейн моргнул. Шарик беспомощно скатился в улавливатель – раунд был окончен.

– Не сработало, – сказал он через мгновение.

– Видели дым? Это сгорела проводка. Короткое замыкание. От подушки шарик отскакивал в опасном направлении – угрожающем деревне.

– Другими словами, – подхватил Тинбейн, – автомат учел воздействие подушки. Он защищается от шарика.

Тинбейн уже встречал подобное в других игровых автоматах пришельцев: мудреные микросхемы, благодаря которым игровое поле постоянно менялось, как живое, затрудняя победу игрока. В данном конкретном автомате игрок побеждает, если пять стальных шариков пройдут через центр поля – копию ионийского поселения. Значит, его нужно защищать. Следовательно, конкретную стратегически расположенную подушку-акселератор нужно вывести из строя. По крайней мере, временно. Пока не преобразится карта местности.

– Ничего нового, – сказал техник. – Вы видели подобное дюжину раз, а я – сотню. Предположим, на этом автомате сыграно десять тысяч игр, и каждый раз электроника тщательно перестраивалась, чтобы нейтрализовать стальные шарики. Допустим, модификации сохраняются и накапливаются. То есть, сколько бы очков игрок ни набрал сейчас, это будет ничтожный процент от ранних результатов, поскольку у электроники было время отреагировать. Модификации – как и во всех игровых автоматах пришельцев – направлены на достижение минимального, нулевого коэффициента победы. Попытайтесь нанести удар по деревне, Тинбейн. Мы настроили постоянный механический запуск и сыграли сто сорок игр. Шарик ни разу не приблизился к деревне на опасное расстояние. Мы составили таблицу результатов. С каждой новой игрой количество очков незначительно снижается.

Техник усмехнулся.

– И что? – спросил Тинбейн.

– И ничего. Как я и говорил и как показывает отчет. – Техник помолчал. – Кроме одного. Взгляните сюда. – Пригнувшись, он провел тонким пальцем по защитному стеклу к центру миниатюрной деревни. – Судя по серии фотоснимков, с каждой новой игрой становится заметнее одна деталь. Очевидно, за ее сборку отвечает электроника автомата. Собственно, как и за все модификации. Вам ничего не напоминает эта конструкция?

– Похоже на римскую катапульту, – сказал Тинбейн. – Правда, у этой штуки ось вертикальная, а не горизонтальная.

– И нам так показалось. Посмотрите на пращу – на фоне деревни она выглядит несоразмерно большой, просто гигантской. Если быть точным, она не вписывается в масштаб.

– Такое ощущение, что туда почти поместится…

– Не почти, – перебил техник. – Мы ее измерили. Совпадение полное: в пращу идеально входит стальной шарик.

– А дальше? – По спине Тинбейна пробежал неприятный холодок.

– А дальше катапульта запустит шарик в игрока, – невозмутимо сказал техник. – Она нацелена в точку перед автоматом, прямо и вверх. И практически готова.

Лучшая защита, размышлял Тинбейн, изучая нелегальный автомат пришельцев – это нападение. Но при чем тут пинбол?

Ноль, осенило его, не устраивает защитные схемы автомата. Ноль не годится. Значение должно быть меньше. Почему? Потому что электроника стремится не к нулевому коэффициенту победы, а к оптимальной оборонительной стратегии и тактике. Слишком уж разумно она устроена. Хотя…

– Как по-вашему, – спросил Тинбейн долговязого техника, – пришельцы изначально так задумали?

– Неважно. По крайней мере, сейчас. Есть два основных фактора: автомат был экспортирован – в нарушение террианских законов – на Терру, и на нем играли люди. Намеренно или нет, он может стать и скоро станет смертельным оружием. По нашим расчетам, примерно к двадцатой игре. С каждой новой монеткой строительство возобновляется. Неважно, приблизился шарик к деревне или нет. Достаточно, чтобы поступала энергия от центральной гелиевой батареи. Питание подается автоматически с началом игры. Прямо сейчас электроника строит катапульту. Лучше запустите оставшиеся четыре шарика, чтобы питание отключилось. Или дайте разрешение разобрать автомат – хотя бы вынуть батарею.

– Пришельцы не очень-то ценят человеческую жизнь, – задумчиво произнес Тинбейн. Он вспомнил кровавое месиво при попытке захвата казино. Для них это обычное дело. На фоне такого масштаба жертв автомат выглядит невинной игрушкой. Может, у него есть какая-то скрытая цель? – Избирательность, – сказал он вслух. – Автомат уничтожает только того, кто играет.

– Каждого, – поправил техник. – По очереди.

– Но кто рискнет играть после первого смертельного случая?

– Люди ходят в казино, зная, что при облаве пришельцы выжгут дотла всех и вся, – заметил техник. – Тяга к игре – это зависимость, мания; настоящему игроку плевать на риск. Слышали о русской рулетке?

Тинбейн дернул за штырек; второй стальной шарик подскочил вверх и покатился к миниатюрной деревне. На этот раз он пробился за холмистую местность и полетел к домику на окраине. «Может, я до нее доберусь? – зло подумал Тинбейн. – Прежде чем она доберется до меня». Его охватило странное, непривычное возбуждение. Шарик раздавил крошечную постройку и двинулся дальше. На фоне любого сооружения в деревне даже маленький кусочек стали казался грозным оружием.

Любого, кроме центральной катапульты. Тинбейн напряженно вглядывался: шарик угрожающе шел прямо на нее, однако внезапно врезался в высокое здание, отскочил и попал в улавливатель. Тинбейн немедленно дернул за пусковой штырек, и третий шарик взвился вверх по стартовому желобку.

– Игра идет по-крупному, верно? – тихо сказал техник. – Ваша жизнь против их жизней. Крайне притягательно для людей определенного склада.

– Думаю, – сказал Тинбейн, – я доберусь до катапульты раньше, чем ее достроят.

– Может быть. А может, и нет.

– С каждым разом шарик все ближе.

– Для выстрела катапульте нужно стальное ядро – это ее заряд. Вы даете ей все больше шансов завладеть одним из шариков. По сути, вы ей помогаете, – сказал техник. И мрачно добавил: – Без вас она вообще не сработает; игрок – не только противник, но и недостающее звено. Прекращайте игру, Тинбейн. Эта штука вас использует.

– Прекращу, – сказал Тинбейн, – когда попаду в катапульту.

– Не сомневаюсь, черт побери! Потому что будете трупом. – Он посмотрел на Тинбейна, прищурясь. – Возможно, именно для этого пришельцы создали автомат – чтобы расквитаться с нами за облавы. Очень похоже на то.

– Есть еще монетка? – спросил Тинбейн.

Во время десятой игры автомат неожиданно изменил стратегию: перестал защищать деревню.

Стальной шарик впервые покатился через центр. Прямо к идеально совпадающей по масштабу катапульте.

Видимо, строительство закончилось.

– Тинбейн, как старший по званию, – напряженно сказал техник, – приказываю вам выйти из игры.

– Любой ваш приказ мне, – отозвался Тинбейн, – отдается в письменном виде и утверждается в управлении на уровне инспектора. – Тем не менее он неохотно отошел от автомата и задумчиво сказал: – Я могу попасть в нее, но не отсюда. Мне нужно быть в другом месте, подальше, откуда меня не видно.

Тогда она не сможет засечь меня и прицелиться.