Вспомнить Все

Испугавшись его внезапного перепада настроения, слетела с кровати и, запнувшись за брошенные не на месте тапки, растянулась между столом и стеной. Едва руки Алекса коснулись меня, я бешено задергалась в его объятиях. Прикосновения показались неестественно горячими, а реакция собственного тела напугала сильнее всего.

— Уходи, оставь меня! — завопила я, глядя куда угодно, лишь бы не на него. Стыд и вина непонятно за что требовали одиночества. На секунду объятия стали крепче, паника от непонимания самой себя достигла предела. — Убирайся отсюда!

Отчаяние и беспомощность, вот что явственно проступило на лице Алекса прежде, чем он отпустил. Почувствовав свободу, кинулась на кровать, уткнувшись в подушку. Все тело сгорало от стыда, а мозг кричал, что после такие громких слов это конец. Отвернувшись к стене, я так и не узнала, долго ли он еще находился в комнате и когда ушел. Вокруг царила гробовая тишина.

Ночные приключения не прошли даром, едва зазвонил будильник и я разлепила глаза, включилась головная боль, точно кто-то только ждал момента, чтобы нажать на красную кнопку.

Мешающая пульсация в висках требовала продолжить отдых, сознание же напоминало о ранее пропущенных днях лекций. Заставить себя встать удалось не сразу. Одевшись, умылась ледяной водой, только после этого немного полегчало. Папа, допивающий утреннюю чашку кофе, удостоился вялой улыбки.

— Не выспалась, дочка? — бодро поприветствовал он, кивая на горячий чайник и пододвигая ко мне тосты и баночку джема.

— Да, — вздохнула я, заливая пакетик чая кипятком, — а ты как?

— Небывало бодр и свеж. Представление было отменным, в последнее время я сильно уставал и только пришел домой, тут же отрубился. С утра уже успел закончить кое-какую работу.

Папа развернул газету. По утрам он никогда не смотрел телевизор, не сидел в телефоне и не читал книг. Газета утром — его пунктик много лет. Опустившись напротив, принялась вяло намазывать джем на тост, по привычке читая страницу, обращенную ко мне.

— Ну наконец-то приняли меры.

— Ты о чем? — не отрывая бегающих по строчкам глаз, поинтересовался он.

— Пишут, что на следующей недели будут сносить старое здание у нас в парке. Технику начнут стягивать к объекту в середине недели.

Он закашлялся, быстро перевернув газету и, не произнеся ни слова, принялся жадно вчитываться в изложенный текст.

— Папа я хотела сегодня…

— Позже дочка, позже, — глубокая морщина пролегла между бровей, он встал, опрокинув кружку с недопитым кофе и поспешно выбежал из квартиры.

Не совсем понимая причин подобного беспокойства, подтянула к себе газету, дочитав статью до конца. Странно, обычная информация о сносе обветшалого здания, ничего особенного.

В институт добиралась людными улочками, всюду мерещились следящие за мной и идущие по пятам люди, нервно оглядываясь, пыталась заприметить хоть одного.

На лекциях тоже сосредоточиться не получилось. Мысли то и дело возвращались к вчерашнему вечеру, подкрепляя уверенность, что Алекс больше меня не захочет видеть. Я даже поймала себя на мысли, что перегнула палку. Вот бы с ним увидеться, только что ему сказать при встрече? Извиниться?

Едва дождавшись окончания лекции, приняла решение встретиться с отцом. Его утреннее поведение засело в голове, да и недавние происшествия не давали покоя. Ясности требовала хоть одна из этих странностей.

Выбрав скамейку напротив офиса, где работал папа, села, осматриваясь кругом. Здесь на деревьях только начали появляться первые желтые листочки. Не знаю почему, но осень сюда всегда добиралась позже. Красных и желтых листьев было совсем немного, из-за чего хотелось сорвать их в надежде отсрочить приход осени. Я наблюдала за гуляющими людьми и ждала, ждала… а в памяти начали вырисовываться странные детские воспоминания.

— Дочь, ты чего тут делаешь? Меня ждешь?

Надо же, пропустила конец рабочего дня. Я улыбнулась и кивнула.

— Какой приятный сюрприз. Ну пойдем прогуляемся.

Я встала со скамьи, и мы пошли рядом, никуда не торопясь.

— Давно мы с тобой не гуляли.

— Ага, — я перебирала слова, чтобы начать разговор. Столько вечеров представляла этот момент и именно сейчас весь наработанный шаблон словно стерся из памяти.

— Как у тебя дела? Как прошли каникулы? Ты не успела рассказать подробности. Хорошо отдохнула?

— Нет, то есть да. Вообще то я хотела с тобой поговорить немного о другом.

— Что-нибудь случилось? — папа остановился, встревоженно вглядываясь в мое лицо. — Это про того ненормального доктора? Я звонил ему, он уверял, что больше не побеспокоит.

Помотав головой, озвучив пришедшие на лавочке мысли.

— Помнишь, однажды в детстве поздним вечером мы пробрались в заброшенное здание и бродили по нему несколько часов? Мне почему-то вспомнились твои слова, что очень скоро мы окажемся в необычном месте и вход вот-вот должен открыться.

Отец побледнел. Его замешательство вызвало в душе ликование и скрытую тревогу. Я сама еще до конца не поняла, что хочу узнать с помощью почти стершегося из памяти прошлого.

— Я… — он откашлялся, приводя севший голос в порядок, нервно рассмеявшись, — ты наверно позабыла, что это маленькое приключение было навеянное моей сказкой и твоими просьбами повторить ее в тысячный раз.

Наморщив лоб, постаралась припомнить, о чем идет речь. Сказка действительно была, да еще какая! Про путешественника по мирам.

Внезапный громкий писклявый лай раздался совсем рядом. Я подскочила от неожиданности, а внутри вспыхнула костром невероятная мысль, обдав жаром, озвучивая которую, я не сводила глаз с отца, боясь пропустить и одновременно увидеть возможную реакцию.

— Эта сказка о тебе?

Было видно, что данный вопрос застал его врасплох. Отец был сильно удивлен. Он расслабил внезапно сдавивший горло галстук.

— С чего ты взяла? Герой просто похож на меня, — растерянно рассмеялся он. — Это детская сказка.

— Однажды я видела, как ты заходил в то здание, но так и не вышел. На следующий день, волнуясь, позвонила к тебе на работу и мне сказали, что ты взял отпуск. А для нас ты якобы уехал в командировку, — кусочки пазла начали складываться в картину, изображение которой меня ничуть не радовало. — Так что происходит?