Вспомнить Все

Я кралась вперед, с большой осторожностью и в полном недоумении. Со стороны дверного проема гостиной падала темная тень. Невольно сделала шаг назад, точно помня, что шторы в ней открывала с утра лично. Шум из темноты заставил подпрыгнуть, вскрикнув. Шуршание в гостиной резко прекратилось.

— Кто здесь? — шепотом, едва слышно произнесла я. Но дом молчал, полностью погрузившись в удручающую дремоту.

Интуиция сигналила, что пора уносить ноги, здравый смысл же упорно говорил, что это все мое воображение и в доме, полном слуг, опасаться нечего. Возможно, это как раз один из них. Всегда была трусихой, и это неожиданно начало раздражать. Решила заглянуть в комнату, только заглянуть и присмотреться получше.

Нервно теребя рукой оборки на светло-сиреневом платье, попыталась успокоиться, осторожно сделав еще несколько шагов в глубь помещения. Первое, что бросилось в глаза, это свет, пробивающийся через плохо задернутые шторы и длинной полосой падающий на пол. Но уже через пару метров он тускнел, поглощаемый тенями. У самых стен тени пересекались, накладывались друг на друга принимая причудливые формы диких животных, готовых напасть на несчастную добычу. От этого поежилась, ощутив себя неуютно. Впрочем, минутой позже все поменялось и небольшой дискомфорт сменился ужасом.

Я вздрогнула, когда тень ожила и вновь утонула в полумраке. Затем появилась и исчезла вторая.

— Кто здесь? — воскликнула я уже громче, лихорадочно оглядываясь, стала отступать, жалея, что вообще зашла в комнату.

Их было двое. Благодаря тусклому свету, смогла рассмотреть одежду из грубой бесцветной ткани, растрепанные спутанные волосы, щетину. Оба выше меня на голову. Неопрятный и немного безумный вид делал их похожими на уличных маньяков, впрочем, ненормальных хватало во все времена.

— Извиняйте нас, ле-ди, но наше дело малое, приказали и делаем, — пробасил один из них.

— Не противляйтесь, и сё тих и мирн уладим, — добавил второй хриплым голосом, разминая руки так, что суставы захрустели.

И почему у меня сложилось впечатление, что меня собираются кокнуть, а не мило побеседовать? Меня поразило то, что они действовали уверенно, и совершенно не боялись, что на шум может кто-нибудь прийти.

— На помощь! Помогите! — завопила я в полный голос, однако на мой крик действительно никто не торопился. Ответом были только смешки и злые гримасы незнакомцев.

Отступая назад, я пятилась к двери на ощупь, обходя кресла и стулья. Купленные деньгами безграмотные крестьяне разошлись в разные стороны, стараясь окружить меня. Они, словно две голодные гиены, крадучись подходили все ближе и ближе, зная, что газели не уйти. Меня явно решили загнать в угол. Главное — выпутаться. Вот только как?

Я — маленькая девчонка против двух здоровых мужиков. Прямо боевик какой-то!

Заходившему справа, осталась буквально пара больших шагов до меня. И кому я так сильно насолила? Но, думать об этом, не было времени.

— Не люблю грязную работу, — пробасил он, доставая из-за пояса грубыми рабочими руками разделочный нож.

— Можно и потерпеть, когда так платят, — усмехнулся второй, явно наслаждающийся происходящим.

Я икнула от страха, понимая, чем это может обернуться. Но мириться с происходящим совершенно не хотелось. Вновь заорав и опять не получив никакого ответа, запоздало поняла, что дом опустел. Ох, как же не вовремя уехал Энджил!

Они оба мерзко засмеялись. Смех одного из них стал походить на хрюканье, безжалостно рвущее ушные перепонки, он-то и выдернул меня из внезапно завладевших дурных мыслей.

«Помогите кто ни будь, ну хоть кто ни будь!» — молила я вслух и про себя.

— Давай прикончим ее и получим вторую часть денег, — зло бросил один другому, второй утвердительно кивнул.

Оба преступника, уверенные, что все пройдет тихо и мирно, не торопились нападать, нарочито медленно и словно с наслаждением оттягивая неизбежное. Размечтались! Так просто сдаваться не намерена!

Платье стесняло движения. Будь я в штанах, безусловно, оказалась бы более быстрой и юркой, чем эти сильные увальни. Но, увы, не так-то легко двигаться, будучи перетянутой корсетом и под стать этому времени широкой юбке-колоколу.

Впав в ступор, не заметила, как расстояние между нами стало опасно близким, запоздало понимая, что не увернусь. Я четко увидела приближающийся нож, стиснутый в руке, его грани ловили мельчайшие крупицы света, отражая холодное сияние. Губы маньяка изогнулись. Медведеподобный мужлан замахнулся и… неуклюжим движением, как будто нехотя, резанул себе по горлу. Его глаза широко открылись. Удивление и непонимание отразилось на перекошенном от боли лице. Изо рта послышались булькающие звуки. Он закашлялся, выплевывая кровь. Она стекала по подбородку, шее заливая рубаху на груди и животе. Продолжая хватать ртом воздух, он рухнул на пол возле моих ног, несколько раз дернулся и затих.

Второй замер, не менее удивленный, челюсть его отвисла. Несколько раз он пытался что-то сказать — безрезультатно. Наемник пришел в себя первым, я даже не успела еще отдернуть взгляд от… от первого безумца.

— Как ты это сделала? Применила чары? Наложила проклятье? — голос у него стал придушенный, злой. — Ты ведьма! Исчадье ада! Смерть ведьме!!! — тут же завизжал он. В его голосе слышалась тонкая нить страха, но слепая вера в свою правоту придавала ему сил. Главное избавить общество от страшного чудовища — волка, принявшего вид бедной овечки.

Он бросился на меня, ослепленный яростью. Подняла взгляд. В полутьме лунным светом блеснул металл, вновь слившись с тьмой. Тут же липкий ужас, паучьими лапками забрался под платье, отрезвляя. Я отшатнулась, поскользнувшись на луже крови и бессмысленно взмахнув руками, рухнула на пол. Завопила, пытаясь подняться. Ноги заскользили по вязкой жидкости, случайно толкнув труп. Меня передернуло от омерзения.

Оказавшись на ногах, осознала — преимущество потеряно. Маньяк оказался совсем близко. Его губы беспрестанно шевелились, произнося… молитву? Он сделал выпад. Я дернулась, выставив перед собой руку, вскрикнув. Выступила кровь. Мужик злобно закрякал, собираясь нанести новый удар, более удачный.

Мой взгляд заметался в поисках спасения.

«Боже, помоги мне!» — вылетевшие слова укрыли меня, точно белые крылья. Молитва чудесным образом, придала сил. Паника схлынула и тело словно стало двигаться само. Последовали четкие, уверенные движения, которыми я не управляла.

Отскочив влево к столу, схватила из стопки верхнюю тарелку, метнув ее в нападавшего. Тот выставил вперед руку с ножом, защищаясь, от удара нож выпал, улетев под кресло. Не успев даже сообразить, что произошло подняла огромную, из тонкого фарфор, вазу, забытую слугами под столом. От тяжести захотелось разжать руки, но я упрямо вскинула их, подавшись вперед и с криком опустила на наклонившегося в поисках ножа простолюдина. Ваза быстро достигла его макушки, сопровождаемая своим немалым весом.