Вспомнить Все

Даже не позавтракав, запаковала сшитое платье и поспешила на улицу. Солнце к этому времени выглянуло из-за горизонта и начало припекать, согревая остывший после ночного дождя воздух. С наслаждением огляделась. Насколько хватало взгляда пространство заполняла сочно-салатовая рябь, колыхаясь подобно бескрайней воде и маня окунуться в эту прохладу и освежиться. Улыбнулась, вспомнив море и с наслаждением сдохнув утренний воздух зашагала по дороге, осторожно обходя появившиеся после дождя лужи.

Спустя пол часа дошла до небольшой деревушки и после недолгих расспросов мне указали на нужный дом. Не оборачиваясь я пошла вперед. Любопытные взгляды наблюдали за мной из-за каждого забора, окна, калитки, словно я достопримечательность или редкая зверушка. Остановившись возле нужной двери и со вздохом посмотрев на запылившийся подол платья и грязные туфли, осторожно постучала в дверь, ожидая, когда откроют.

На пороге появилась женщина. Ее я сразу узнала, на лице открывшей, увидев меня, сразу отразилось легкое беспокойство. Она шире раскрыла дверь и, учтиво поклонившись, замерла в ожидании. Я статуей стояла напротив, машинально отметив морщины на лице, опрятную одежду и эту словно витающую в воздухе нерешительность вперемешку с немым вопросом. Женщина еще несколько секунд растерянно смотрела на меня, наконец, всплеснув руками, заговорила:

— Добрый день, госпожа! Чем могу помочь? — она чуть поклонилась, но вдруг по ее лицу пробежало озарение, на секунду сменившееся страхом, — она узнала во мне гостью Алекса. Немного помедлив, посторонилась, жестом приглашающая войти в ее скромное жилье.

Мужчина в возрасте заторопился подать стул, предварительно вытерев его какой-то тряпицей. Я спокойно села, не показав ничем неприязнь к грязному и темному жилью.

— Чем могу служить? — волнуясь, перебирая руками подол фартука, повторила хозяйка. — Может желаете воды с дороги?

— Благодарю, мне не хочется, — мотнула головой в такт словам. — Я хотела бы видеть вашу дочь.

— Дочь? У нас их четыре, — удивился глава семейства подергав себя за густую бороду.

Четыре чумазых мордашки с интересом выглядывали из-за печи. Так странно, но мне показалось, что у троих совершенно обычные русые волосы.

— Она что-нибудь натворила? — испугалась женщина, с укором посмотрев на детей. — Мы никогда чужого не берем, нам не нужно.

— Здравствуй! Как тебя зовут? — трое девочек тут же исчезли за печкой, а та, на которую я смотрела, немного замешкалась, но в последнюю минуту передумала, выйдя из-за укрытия. Девочка была хрупкой, с кудрявыми волосами грязно-рыжего оттенка, большие зеленые глаза с интересом разглядывали мое красивое платье. Именно это сочетание волос и глаз произвело в прошлый раз сильное впечатление.

— Это Лола.

Увидев все еще обеспокоенное лицо матери, я ответила на ее молчаливый вопрос:

— Нет-нет, не волнуйтесь. Просто я случайно услышала, что у нее на днях был день рождения, — я улыбнулась, достав и протянув сверток, — это тебе. С днем рожденья!

Девочка смущенно посмотрела на мать, интересуясь, можно ли взять подарок, женщина едва заметно кивнула. Когда сверток оказался у нее в руках, она вновь спросила:

— А можно открыть посмотреть?

— Открывай, конечно, не знаю, правда, понравится или нет, — я постаралась говорить как можно более приветливым голосом.

Быстро разорвав бумагу, девочка с удивлением стала рассматривать сшитое мной платье. Не скажу, что удалось в точности повторить одежду, которую носили бедняки этого времени, по правде, я к этому и не стремилась, поэтому подарок получился особенным, с ярко выраженной индивидуальностью.

— Это мне? — она посмотрела на обоих родителей. — Можно взять? — и вновь этот взгляд, полный сомнения в своем внезапном счастье. Снова взглянув на меня, родители кивнули.

— Большое спасибо, — и счастливая улыбка озарила ее детское личико. Взвизгнув от восторга, она прижала подарок к груди и быстро забежала за печь к сестрам.

Мать, покачав головой, извинилась за слишком бурное поведение дочери.

— Все в порядке, дети есть дети.

Все замолчали. Неловкая пауза затянулась и улыбнувшись предпочла покинуть дом, не представляя, как вести себя дальше. Шагая прочь на несколько минут погрузилась в себя, закутавшись в приятные чувства, точно в накидку. В данную минуту я гордилась собой, ощущая себя по-настоящему счастливой.

Дорога домой заняла куда больше времени, если честно, просто решила спокойно погулять. Я шла медленно, уже не придавая особого значения заметно запылившемуся подолу. Тревожащая меня мысль наконец начала сформировываться в голове, и я уже хотела поторопиться, чтоб вновь не потерять ее, как меня обогнал экипаж, притормозив.

— Эй ты! — донесся оклик, правда я не сразу поняла, что обращаются ко мне.

Я остановилась, недоуменно разглядывая экипаж и мучительно вспоминая, кому принадлежит молодой женский голос. Только сейчас меня настигла мысль, что ведь и вправду могу столкнуться со знакомым.

— И что ты тут делаешь? — широко отодвинув шторку, Лилит с ехидной улыбкой стала разглядывать уставшую меня. — Не устала еще греть ложе? Интересно, а ты к ним по очереди ходишь или вы вместе развлекаетесь? — хорошенькая прелестница преобразилась в безобразное чудовище, яд так и сочился из ее рта. — Хотя судя по твоему виду, тобой только пользуются. Когда ты не нужна, развлечений приходится искать самой и в одиночестве.

Внутри словно очнулось что-то обжигающее и живое, причиняющее мне почти физическую боль. Я слегка наклонила голову, стараясь скрыть отразившуюся на лице боль и подступившие слезы. Как же мерзко прозвучали брошенные слова, а злорадное выражение на ее лице захотелось сбить лопатой.

Вдохнув поглубже, стараясь выровнять голос, процедила:

— Судя по твоим рассуждениям, ты сама не прочь занять мое место, — и, не удержавшись, посмотрела прямо на нее.

Улыбка сползла с ее лица, голос приобрел угрожающие нотки:

— Я не настолько тщеславна. Ты рано или поздно надоешь и тогда твое тело, точно вещь, пополнит один из борделей, — резкий смех заполнил тишину. — Трогай!

И противная девица исчезла за задвинутой шторкой. Экипаж дернулся и поехал прочь, оставляя меня в расстроенных чувствах и наедине с невеселыми мыслями.

Экипаж с хамкой давно скрылся из вида, осевшую пыль подметал легкий ветерок. Не знаю, сколько прошло времени, оно для меня вообще словно перестало существовать.

— Ты меня слышишь?

Я замерла, только сейчас придя в себя и осознав, что все это время медленно шла. Повернулась, рассеянным взглядом ища говорившего, внешность которого показалась мне смутно знакомой.

— Доброе утро, — желая прервать затянувшееся молчание, выдавила я.

— Уже давно день. С тобой все в порядке?

Я недоуменно глянула на небо, и действительно: солнце поднялось довольно высоко. Только сейчас ощутила, насколько этот раскаленный круг безжалостно опаляет мою кожу.

«Наверное, Энджил волнуется, ведь не сказала, куда и надолго ли ухожу», — и тут же поежилась, вспомнив неприятный разговор.