Встречи с животными

Невероятно! Но я все же поспешно спустился вниз в машинное отделение, принес оттуда длинную деревянную лестницу и, подставив ее к резервуару, взобрался до его верхнего края. На дне резервуара сквозь прозрачную воду я увидел выпавшего из гнезда и утонувшего воробьенка, на поверхности, раскрыв крылья, плавала мертвая летучая мышь, но котят и здесь не было.

«Наверное, без меня в башню приходил механик, — мелькнуло у меня в голове. — Ведь у него есть ключ от входной двери». И я отправился к водокачке, стоявшей на берегу Караузяка, в полукилометре от станции. Но оказалось, что механик уже три дня не был на станции и понятия не имел, куда могли запропаститься котята.

Весь день пошел у меня кувырком, пропал даром. Я с нетерпением ожидал возвращения с озера приятеля. Наконец он вернулся.

— Сергей, ты утром куда-нибудь котят пересаживал? — спросил я его вместо приветствия.

— Нет, конечно, — ответил тот. — Чего ради я буду их пересаживать?

— Ну, значит, все — с утра котята исчезли. Наверное, кто-нибудь открыл дверь от верхнего этажа, и они удрали. — И я подробно рассказал обо всех своих поисках и догадках.

Если удрали, то, значит, надо искать внизу, в машинном отделении. Там есть где спрятаться. Ложась спать в этот вечер, мы решили утром обыскать все помещения башни.

Настало утро. Поднявшись в помещение, где до побега жили котята, мы в первую очередь осмотрели ящик. Как и вчера, он оказался пустым. Отсюда, огибая резервуар, мы разошлись в разные стороны. Как же были велики мои удивление и радость, когда сойдясь с приятелем на противоположной стороне круглого коридора, мы одновременно увидели наших питомцев. Оба котенка были целы и невредимы.

Все объяснилось чрезвычайно просто. Когда я один шел по круглому коридору, чуткие котята уходили от меня по кругу, скрываясь за резервуаром. Поэтому мы никак не могли встретиться

Один из этих котят жил в моей квартире в Москве на правах домашней кошки.

ВОЛКИ

По понятию большинства людей, волки неразрывно связаны с лесом. Между тем в большинстве случаев волк не лесное животное. Он может жить в самой разнообразной обстановке: в оврагах среди полей, в балках, в степи и даже в пустыне. Он поселяется повсюду, где широко развито скотоводство, где человек разводит овец и где есть собаки. Вот я и хочу сейчас рассказать о волках, но о волках не нашей средней полосы, а о волках казахстанской пустыни.

Если под Москвой волки немногочисленны и их удается встретить случайно, то совсем не то в Казахстане. В годы зимней бескормицы скота, когда наблюдалась массовая гибель домашних животных, волков там множество. Их знают все от мала до велика и не по рассказам, а по частым с ними встречам.

В тот год, к которому относится мой рассказ, зимой погибло много скота. Наступила весна, зазеленела пустыня, и среди ее просторов, напоминая о недавнем бедствии, здесь и там белели кости, лежали высохшие и почерневшие трупы баранов.

Мы попали в Казахстан ранней весной. Первый большой маршрут, предпринятый по пустыне Кызылкум, оказался наиболее удачным. Местами на глинистых пространствах попадалась вода, сохранившаяся от таяния снега, и это позволяло нам проникнуть в самые отдаленные уголки страны. Но прошел май, наступил жаркий июнь, и положение изменилось к худшему. В пустыне Аральские Каракумы наш маленький караван то и дело терпел неудачи. Казахских аулов встречалось немного. Они стояли у редких колодцев, на расстоянии двух-трех дней пути один от другого. Чтобы попасть к следующему колодцу, надо было до тонкости знать местность.

Нас особенно интересовало одно отдаленное урочище, Мус-Бель. По полученным сведениям, оно изобиловало небольшим, но ценным промысловым зверьком — сусликом-песчаником, которого мы изучали в то время. Однако попытки проникнуть в этот отдаленный уголок пустыни так и не увенчались успехом.

Вот мы наполняем водой укрепленные на верблюдах бочки и, запасшись терпением, пробиваемся к намеченному месту. Проходит день, другой, третий, вода в бочках расходуется, а колодца все нет и нет. Дальнейшее движение вперед становится небезопасным, и мы спешно возвращаемся обратно. Опять расспросы о предстоящей дороге, наполнение бочек водой, и вновь, покачиваясь в такт широкому шагу верблюдов, мы двигаемся по однообразной равнине. Она уходит далеко — на сколько хватает глаз. Нещадно палит солнце, дрожит и струится над степью нагретый воздух. Медленно тянется мучительный день. Сокращая стоянки и отдых, мы идем с раннего утра до позднего вечера. Когда же, наконец, колодец, долгожданная дневка? А колодца все нет и нет!

Но вот наш проводник Махаш приподнимается на верблюде и прищуренными глазами смотрит вдаль. Невольно мы следуем его примеру. Там, на горизонте, вправо от нас блестит и искрится широкая полоса. Неужели это вода? Но нет, невероятно, на на нашем пути ее быть не может. Или мы сбились с дороги и уклонились в сторону?

Невольно мы придерживаем верблюдов и жадными глазами глядим вперед. Нет, это, по-видимому, блестит солончак — ведь дующий к нам ветер не приносит столь характерного запаха прелой растительности и влаги. «Вода или солончак?» — мучительно работает мысль. И вдруг все приходят к единому выводу — впереди вода, целое озеро. Четко видны очертания берега, мелкие заливчики, поросшие редким тростником; воду рябит ветерок, над ней мелькает белая чайка. Не случайно, значит, Махаш видел вчера волка. Что ему делать в безводной местности! И, круто повернув верблюдов, мы, не ощущая горячего солнца и утомления, бодро идем вперед. Вода тянет нас к себе. Около нее отдых после дней лишений. Но десять минут спустя горизонт опять становится мутным, его застилают струи горячего воздуха, мешая видеть озеро. Еще несколько метров, и мы разочарованно останавливаем верблюдов. Впереди нас уже нет воды, озера, чаек — это просто мираж.

Опять однообразные переходы без надежды найти воду, колодец. И мы качаемся на верблюдах под палящими лучами солнца. Каждый из нас думает об одном и том же: «Эх, если бы минут на десять тридцатиградусный мороз! А как хочется пить! Только не теплой воды Каракумов, с ее солоноватым привкусом, а настоящей холодной воды, но не из кружки, а из полного ведра, вволю!»

Как-то мы решили остановиться на ночь ранее обычного времени. Тяжелый для перехода песок кончился; впереди лежал огромный, ровный, как стол, такыр. Его разрисованная трещинами почва, кое-где поросшая низкорослой солянкой, под лучами заходящего солнца казалась сизой. И вот перед самой остановкой далеко впереди я увидел какое-то животное. Пока развьючивали верблюдов и разбивали лагерь, я пошел посмотреть, что это такое. По пути попалась небольшая низина, где весной, видимо, продолжительное время сохранялась снеговая вода. Почва ее, несмотря на жару, оставалась сырой и поросла высокой и густой травой.

Поравнявшись с этим маленьким оазисом, я в недоумении остановился: неизвестный зверь, издали следивший за моим движением, стал поспешно приближаться.

Расстояние между нами быстро сокращалось, и, наконец, не более как в ста метрах от меня остановился крупный волк. Взрослый волк, и так близко! Я хорошо видел его облинявшую шерсть, длинную морду, торчащие уши. Он вел себя странно и тревожными глазами следил за каждым моим движением. Несколько секунд мы оставались неподвижными. Мне стало все ясно: передо мной была волчица, а в густой траве поблизости от места, где я стоял, несомненно, находилось волчье логово с волчатами. Только присутствие волчат и угрожающая им опасность могли заставить осторожную волчицу подойти ко мне так близко. Мне было интересно найти волчье логово и посмотреть, как будет вести себя волчица, когда один из ее детенышей окажется в руках человека.

И вот я стал тщательно обыскивать заросший травой участок. Когда я шел в сторону от зверя или поворачивался к нему спиной, он несколько приближался ко мне, но достаточно было повернуться лицом к нему и сделать несколько шагов вперед, как он отбегал дальше, садился или ложился на брюхо и, глядя на меня, жалобно выл. Особенно смело вела себя волчица, когда я, не доверяя своим глазам, опускался на четвереньки и ощупью исследовал каждый кустик. В такие минуты она срывалась с места и скачками подбегала ко мне совсем близко. Я хорошо знаю, что волк не нападает на человека, но близость сильного хищника и, главное, наличие волчат заставляли меня быть осторожным. Каждый раз мне становилось как-то не по себе, я поднимался во весь рост, а волчица поспешно отбегала в сторону. Безуспешные поиски затянулись довольно долго.