Встречный ветер
Шрифт:
Глава тринадцатая
Комендант пограничного участка, подполковник Маланьин, уходя в отпуск, решил оставить вместо себя майора Федора Федоровича Рокотова.
Зная слабость Рокотова, подполковник Маланьин пригласил его выйти в субботу раненько утром в море и порыбачить.
– Наверно, здорово берет ставрида!
– загоревшись, воскликнул Федор Федорович.
– Вчера инвалид Кандыба натаскал полную торбу, не меньше двадцати килограммов.
– А не брехня?
– усомнился вдруг майор.
– Эта брехня сейчас на каждый крючок цепляется. По пять, по шесть штук вытаскивают
– Даже курортники и те по целому ведру таскают.
– Вот это да!
– увлеченно подхватил Федор Федорович.
– А как с насадкой?
– У меня дружок в гости приехал. Ушли с сыном моим Вовкой за креветками. Будет насадка.
– Добре! Утречком выгребемся часика на два - и точка, - согласился Федор Федорович и побежал налаживать снасти.
Желая помочь Маланьину в ловле креветок, которые здесь считаются самой лучшей наживкой, Рокотов вечером спустился к портовой бухте. С комендантом они встретились на берегу. Тут же, около опрокинутой лодки, в коричневых трусиках, с изорванным сачком на тяжелом железном обруче, стоял гость Маланьина - детина ростом в добрую сажень, с могучей волосатой грудью. Он оказался бывшим пограничником-моряком, капитаном второго ранга в запасе.
– Борис Руцак, - с достоинством отрекомендовался он хриплым баском и крепко стиснул пальцы Рокотову.
– Ну, как рачки?
– спросил Маланьин своего дружка.
– Ни черта нема рачка!
– мусоля во рту недокуренную папироску, ответил Руцак и, безнадежно махнув рукой, добавил: - Плавают кругом мальчишки, як галушки в сметане, все пораспугали.
– Да, маловато, - показав на горсточку судорожно дрыгавшихся в ящике креветок, тяжко вздохнул Маланьин.
– Это и все?
– разочарованно спросил Рокотов.
– Как видишь, - пожал плечами Маланьин.
– Не может быть, чтобы всех распугали!
– возмутился Федор Федорович!
– Надо поглубже заходить, а вы и трусов не замочили. Пошли!
Но лезть в глубину, да еще в липкие густые водоросли, где прятались креветки, никому не хотелось. После недолгих шутливых пререканий Рокотов взял у Руцака сачок, кое-как залатал его и, сбросив штаны, полез первым.
До поздних сумерек, дрожа от холода, они по очереди лазали в воду, путаясь в водорослях, спотыкаясь о скользкие камни.
– Да хватит, куда столько!
– сипло басил Руцак.
– Пока полный ящик не наловим, не уйдем. Давай, Борис Захарович, жми!
– подгонял его неутомимый Рокотов.
На другой день, в пять часов утра, вся эта компания была уже на берегу. Лодку опустили дружно и быстро. На весла сели Маланьин и Руцак. Пребывая в самом отличнейшем настроении, Рокотов пристроился на корме и сразу же завел разговор о предстоящей рыбалке.
– А где будем кидать якорь?
– спросил он.
– Кидают гнилые яблоки на базаре, а якоря отдают, - едко заметил невыспавшийся и позевывающий на холодке Руцак.
– Пусть будет так, - миролюбиво согласился Рокотов.
– Я должен знать, где мы встанем?
– У второй вехи, - ответил Маланьин.
– Там самое ставрижье место. Так и вьется вокруг...
– Уж ежели она там есть, возьмем. Это, братцы, зверь-рыба. И если цапнет, держи ее,
не зевай! Вот ерш - это другое дело. Насади на крючок кусок тюльки, опусти на дно, сиди и закуривай. Наверняка проглотит и сам на крючок сядет. Окунь, например, или карась - те на проводочку. Закинь подальше и тяни, обязательно схватят наживку прямо на ходу. А вот ставридка - та берет отлично от всех! И должен вам сказать, что эту рыбку я умею подхватывать.– Не хвастай, - налегая на весло и тяжело отдуваясь, заметил комендант.
– Оставь, брат, не люблю я этого.
– А вот посмотрим... Я покажу, как надо ловить.
– Посмотрим, увидим, - вставил слово Руцак.
Греб он большими рывками и, шумно скрежеща уключиной, сбивал лодку с курса. Маланьин не выдержал и начал сдавать.
– Левым, левым!
– то и дело командовал Рокотов.
– Да разве с ним, чертом, сладишь!
– оправдывался Маланьин.
– Налегай, налегай всем корпусом!
– басовито похохатывал Руцак. Ночной сон с него сдуло свежим утренним ветерком, и он уже чувствовал себя сейчас в своей стихии.
Кругом спокойной голубой чашей разлилось море. Далеко на горизонте медленно выплывало утреннее солнце. Теплые лучи ласково пригревали чуть запотевшую спину. Все предсказывало хорошую погоду и великолепный клев.
Ледка меж тем приближалась уже к вехе, показывающей, где кончалась мель и начиналась морская глубь. Здесь и решено было ловить ставриду. Вдруг крепко дунул ветер, за кормой широко прошлась волнистая зыбь. Вскрикивая, летали чайки - бесстрашные, прожорливые птицы. Они ждали свою добычу, встречая каждую вышедшею в море байду.
– Довольно! Суши весла!
– крикнул Руцак.
– Вот тут и отдадим якорь.
Но якоря в лодке не было. Бухнули за борт на веревке пудовый камень и начали торопливо разматывать лески. Майор Рокотов пристроился на корме, Маланьин - на носу, а Руцак - на средней банке.
Голубые глаза майора Рокотова расширились и заблестели от азарта.
Только истый рыбак поймет чародейский толчок клева на кончиках пальцев и трепет подсеченной рыбы. Рокотов артистически подсек еще невидимую рыбу и, ловко перехватывая руками, вытравил из двадцатиметровой глубины. На одном из стальных крючков вяло болтался несъедобный лаврет величиною с селедку. Плюнув от досады, Федор Федорович под хохот товарищей швырнул "добычу" за борт. Сидевшая на вехе чайка мгновенно спикировала, подхватила клювом рыбу и круто взвилась в небо.
Маланьин вытащил еще две ставридки и, подмигнув незадачливому Рокотову, с удовольствием опустил их в висевший на уключине садок.
– Как ты ловишь?
– не вытерпел Рокотов.
– На какой глубине?
– Почти у самого дна. Вот так и потряхиваю... подергиваю. Смотри! Опять есть!
– Маланьин задержал на весу крупную рыбу. Серебристо блеснув в лучах солнца, ставрида крутанула хвостом и упала в море.
– Сорвалась, окаянная!
– Сейчас я ее выхвачу!
– распалился Рокотов и далеко забросил свинцовое грузило. Но ему опять не везло. Не видел ни одной поклевки и Руцак, который, сняв майку, с удовольствием подставлял спину жарко пригревавшему солнцу. Вытянув волосатые ноги, он флегматично проговорил: