Встретимся через 500 лет!

– Почивших выявить просто. Надо просто их спросить, и они скажут. А беременных, я думаю, выявлять не нужно.

– Почему?

– Вы же сказали – остальных убьют.

– Должны убить. А если операция по какой-либо причине сорвется? Или профессору удастся их спрятать? Нет, мы не можем рисковать. Если они родят, того, кого мечтает заполучить профессор – нашему делу конец.

– Но как их найти и обезвредить? Если убивать всех подряд, нас вычислят.

– На этот счет есть идея. Я сыграю Джека Потрошителя, который не потрошит ночами своих жертв, но татуирует их. Если накроют, прикинусь сумасшедшим.

– Вы гений, отец Падлу! Но зачем их татуировать?

– Во-первых, я буду татуировать их для отвода глаз. Во-вторых, я люблю татуировать, ведь в душе я художник, и мог бы стать великим. А в-третьих… А в-третьих, в прошлой жизни я был Джеком Потрошителем.

– Да ну?!

– Да, я – Аарон Косминский, - сказал с гордостью, слегка поточенной червями сомнения.
– Именно я выпотрошил 8 лондонских женщин. Выпотрошил, был пойман, помещен в тюрьму, в которой окончательно сошел с ума от ежечасных издевательств тюремщиков.

– А правда, что вы убивали их в ритуальных целях? – заморгал Катэр.

– Чепуха. Я убивал женщин исключительно из-за влечения к ним. Непреодолимого влечения.

– Понимаю, - глаза Садосека приклеились к паху Аарона Косминского.

– Вряд ли, - темно усмехнулся тот, посмотрев на бугрившийся пах собеседника.

– Вы сказали, что, во-первых, будете татуировать женщин для того, чтобы отводить глаза? От чего отводить?

– От истинной цели. Я буду их татуировать, чтобы профессор не догадался, что я проверяю женщин с помощью вот этих штучек, - показал Падлу тест для выявления беременности.
– У меня их целая коробка - нашел в подвале.

– Что вам только не приходится делать!
– искренне посочувствовал Катэр.

– Многое, - иезуитски улыбнулся Падлу.
– Кстати, выявленных Почивших надо будет как-то метить.

– А зачем их метить? Вы что-то от меня утаиваете...

– Да, мой друг. Мы с вами можем не дожить до прихода наших – нас могут вычислить, уничтожить, а трупы использовать в своих кощунственных целях. Мы можем, конечно, оставить послание в виде списка, но уверенности в том, что оно дойдет до адресата, нет. И потому мы будем их метить. Мы говорили с господином N на эту тему, он предлагал помечать апартаменты почивших, но потом мы согласились, что надо метить Почивших, потому что разбираться, кто и где живет, хлопотно. Не приказывать же им разойтись по своим номерам или дожидаться ночи? И это притом, что на всю операцию по ликвидации Эльсинора отведено четыре часа.

– Так мало?

– Да. Через 5 часов к ним подоспеет подмога.

– Тогда действительно нужно метить... Но кто это будет это делать?

– У нас есть здесь еще один человек. Парикмахер Клод, - хитро улыбнулся Падлу.

– Он наш человек?!

– Да.

– Ну тогда другое дело. А много еще наших здесь?

– Еще один вопрос, и я решу, что вы завербованы контрразведкой Перена.

– Глупости, Этьен, - натурально поморщился Катэр.

– Нет, не глупости. Каналь был моим другом, но продался профессору за светлое будущее. И работает сейчас на него.

– Каналь был вашим человеком?! И, как мы, проходил обучение?

– Да, был. Но обучения не проходил, потому и продался.

– А почему не проходил обучения?

– Я попросил профессора выписать его сюда. Попросил в надежде, что старый друг, сокамерник и сосед по койке в главной психушке Лиона станет верным помощником. Однако я фатально просчитался.

Сказав, отец Падлу пристально взглянул Катэру в глаза. Тот решил завязать с вопросами и перейти к делу:

– Профессор год назад попросил меня сделать копии ключей, дав точное количество заготовок, но я сделал слепки... На всякий случай.

– Вы настоящий разведчик, Франсуа. Можете изготовить их дома?

– Конечно. Вы только скажите от каких номеров.

– Хорошо, я предоставлю вам список. А к завтрашнему вечеру сделайте мне ключ к номеру Моники Сюпервьель.

11. Пиллоу-сан

– Теперь я понимаю, что Перен увидел с веранды...
– сказал задумчивый Ватсон.

– Да, он увидел, как Падлу тестирует Генриетту на беременность. И успел увидеть Катэра, в него стрелявшего. Увидел все это и решил от них избавиться, то есть вознести. Первым схватили Садосека, схватили, вымочили, сделали реплику, благо подвезли очередной труп. Голгофу оригиналу устроили в его хижине. Представляю, что там было...

– Устроили ему Голгофу?.. Что это означает, Холмс?

– Христос, один из первых почивших, был распят на Голгофе и умер мучительной смертью. С тех пор это стало ритуалом – всех отправляющихся в Кристалл, подвергают мучениям. Думаю, в основе этого ритуала лежит объективная необходимость, то есть он представляет собой одну из важных составляющих методики переселения.

– Дикость...

– На первый взгляд дикость.

– Может быть, объясните, почему?

– Хорошо. Вот представьте, вы - реплика господина Имярек. Реплика в стадии изготовления. То есть вы не готовы еще вполне как личность, вас еще нужно провести через огонь и воду, поднять на голгофу, вознести с нее в Вечность…

– Кажется, я понял… - приподнялся в кресле доктор Ватсон.
– Прохождение через бушующий огонь, бушующую воду, личную голгофу чревато травмами психики и просто физическими травмами…

– Ну да! И поэтому через огонь, воду и голгофу проходит прототип реплики. Он, связанный с репликой общим восприятием как бы страдает вместо нее, умирает вместо нее, делая ее как бы испытавшей все, в том числе и смерть.

– А Падлу почему не вознесли?
– подумав, спросил Ватсон

– Не было трупа. Он появился уже при Жеглове.

– Труп Пуаро? Или Наполеона?!

– Труп Пуаро был превращен в новехонького Наполеона. А труп Наполеона – в новехонького Пуаро. Падлу, видимо, вознесли при помощи другого покойника.

– Ужас какой-то... Трупы превращают в людей, людей в трупы. Хочется нюхнуть нашатыря.

– Обычная алхимия. И никакого злодейства.

– Это так... Но хотелось бы, чтобы все проистекало красиво...

– Вы сентиментальны, мой друг. Это может помешать нам в нашей борьбе с Мориарти.

– Шерлок, вы, переоцениваете меня...

– Отнюдь, мой друг. Вы помогаете мне думать, строить гипотезы и версии, иногда неожиданные. В частности, мысль, мелькнувшая у вас в голове около минуты назад, заставила меня задуматься…

– Какая мысль?

– Вы ведь подумали, что я несу околесицу, на самом же деле все проще. Нет никакого вневременного всечеловеческого кристалла, мир четко разделен на этот, земной и тот - потусторонний. Мы тут, там – души умерших… и Он.

– Да, кажется, я о чем-то подобном думал…

– А сейчас вы думаете, кто же Он, владыка потустороннего мира? Всевышний, справедливый и милостивый, созданный надеждой людей на бессмертие? Или кто-то другой? Дьявол, некая Личность или Сущность, использующая души умерших людей в личных целях, нам неведомых?