Встретимся в загсе!

– Ладно!
– заскулил он, прикрывая руками лицо.
– Все это мне предложила сделать Прилепская!

– Кто?
– не сразу понял я, от удивления ослабив хватку.

– Ну эта... Марианна!

Не выдержав, я рассмеялся. Получилось резко и зло. Ну конечно же! У кого еще могла быть подобная фамилия? Только у девицы, которая настырно липла к тому, кому была нахрен не нужна!

– Прекрасно, - ответил я с показным спокойствием и отпустил Миронова, уже почти повисшего безвольно на моих кулаках.

Но ненадолго. Едва этот урод выпрямился и отвел руки от лица, я от всей души вмазал ему в глаз.

– За чтоооооо?
– заскулил он, а я, схватив его за воротник рубашки, процедил:

– За оскорбление Веры! Не ты ли вчера хвастался, что трахал ее во всех позах? Может, язык тебе вырвать?
– добавил задумчиво и с садистским удовольствием наблюдал, как пока еще целый глаз Миронова начал нервно дергаться.

– Я просто пошутил!
– завопил он, почти переходя в хныканье.

Я смотрел на него и испытывал чудовищное отвращение. Но не только к Миронову, но и к самому себе в большей степени. Господи, почему я сразу не выбил дурь из этого мудака?!

– Это ты скажешь Вере: - произнес угрожающе в ответ и, снова схватив Миронова за воротник, поволок его к кабинету, где работала Красникова.

Часть 42. Руслан

В этот момент я не замечал вокруг себя вообще ничего! Наверняка все глазели на меня, перепачканного кровью Миронова. На него, едва мной не придушенного. Но самым важным сейчас было только то, что подумает Вера. И захочет ли она меня слушать после всего, что было.

Втащив Миронова в кабинет девушек, я бросил его к ногам Веры и скомандовал:

– Извиняйся, с*ка!

– Что происходит?
– испуганно спросила Красникова, вскакивая на ноги.

Черт! Притащить к беременной женщине избитого мужика было не столь уж великолепной идеей. Но этот урод должен был понести наказание!

– Вера, простиииии, - проскулил Миронов, уткнувшись лицом в пол.

– Говори, за что просишь прощения!
– рявкнул я, приподняв его голову за волосы.

– Прости, что подставил те... тебя. И что рассказывал всем, что мы трахались....

– Молодец, - оскалился я и, все также держа его за волосы, поднял Миронова с пола и выкинул за дверь. После чего, перехватив взгляд Репиной, попросил ее:

– Ульяна, оставь нас с Верой, пожалуйста, одних.

Дважды повторять не пришлось. Репина мигом выскочила из кабинета, а я, переведя дыхание, быстро проговорил:

– Вера, я знаю, что ты не хочешь меня видеть. Но я прошу только пять минут, чтобы сказать тебе то, что должен.

Красникова смотрела на меня так, что становилось ясно - мое присутствие она терпит с трудом.

– Говори и уходи, - наконец ответила она и я, без сил опустившись перед ней на колени, заговорил:

– Я приволок сюда Миронова, чтобы он попросил у тебя прощения, но сам виноват перед тобой ничуть не меньше. Даже больше.

Старался говорить быстро, но слова давались тяжело. Чувство вины и страха того, что Вера никогда меня не простит, давило. Но не сделать попытку побороться за нее и своего ребенка, я просто не мог. Потому что не знал, как смогу без них жить.

– Ты была права - я козел, мудак и... все прочие оскорбления подбери сама, - хмыкнул невесело.
– Я должен был тебе верить. Но и ты должна понять меня! Я еще никого и никогда не любил в своей жизни так. Бл*дь, да я вообще никого до тебя не любил! Я никогда не чувствовал себя настолько уязвимым. И именно поэтому меня так сильно, до затмения рассудка, ранили эти фотографии. А вдобавок - вчера я услышал, как Миронов в курилке рассказывал о том, что давно тебя трахает. Я...

– воздуха перестало хватать, но сделав новый рваный вдох, я продолжил:

– Если бы речь шла о другой женщине - мне было бы все равно, Вера. Но все, что касается тебя, с самого начала задевало меня слишком сильно. И вчера я... просто слетел с катушек. А сегодня понял, какой я идиот, сволочь и далее по списку.

Не сводя взгляда с ее лица, я ждал хоть какой-то реакции. Но Красникова казалась замкнутой и отстраненной.

– Ты... ничего мне не скажешь?
– сипло уточнил, поднимаясь с колен, но попыток приблизиться не сделал.

– Мне нечего тебе сказать, - ответила Вера.
– Теперь уже мне нужно о многом подумать.

– Окей.

Подняв ладони вверх в знак капитуляции, я отступил на несколько шагов назад и, уже подойдя к двери, добавил:

– Я не хочу на тебя давить. Завтра я уезжаю в давно запланированную командировку и вернусь накануне даты, когда нам назначена роспись. Если ты поймешь, что причина всего, что я натворил - только в том, что люблю тебя, как одержимый - ты придешь в этот день в загс. Если нет... значит, буду считать, что, как ты сказала, тебе и твоему ребенку такой, как я, не нужен.

Договорив, я вышел прочь. И это отступление ради того, чтобы дать Вере свободу решения - было самым трудным, что я делал в своей жизни.

Часть 43. Вера

В последующие несколько дней в офисе только и разговоров было, что о случившемся. Ну и еще о нашей свадьбе с Соколовским. Я не знала, откуда просочилась эта информация, но чувствовала себя в момент обсуждений весьма и весьма уязвимой. Это углублялось фактом отсутствия Руслана, отбывшего в командировку, и мне совсем не становилось легче от понимания, что осталась с этими всеми слухами один на один.

А еще я совершенно не представляла, что стану делать, когда наступит тот самый день Икс. Поход в загс и попытка закрыть глаза на то, что любимый мужчина усомнился во мне и провел меня по всем кругам ада? Я не знала, настолько ли готова отдавать себя во имя любви, чтобы проглотить случившееся.

– Уже завтра можешь стать женой босса, - мрачно сказала мне Ульяна, примостившись на стуле напротив за день до предполагаемой свадьбы.

Я не знала, когда Соколовский должен был вернуться обратно, зато понимала, что завтра он наверняка прибудет в загс. Просто чувствовала, что Руслан не поступит иначе, но что при всем при этом выберу я - не представляла.

– А может, и не стану, - подернула я плечами, предварительно поставив перед подругой чашку чая. Хотя, судя по виду Репиной, нуждалась она сейчас совсем не в нем, а в чем-то покрепче.

– Да станешь, - отмахнулась Уля.
– Я же знаю - или ты сама придешь к загсу, или босс лично прибудет и утащит тебя в оковы семейной жизни.

Я не удержалась и хихикнула. Нервно.

Оковы семейной жизни - звучало очень даже двусмысленно.

– Может и прибудет, - пожала я плечами, принимаясь за свой чай.
– А может и нет.
– И перевела разговор в то русло, которое мне самой казалось наиболее безопасным: - Расскажи лучше, что там у вас сейчас происходит с Ларионовым.