Вся правда о слове "Навсегда"

– Ладно, без разницы. Что там с этим Большим Шумом?

С этими словами она встала и направилась в гостиную, где все еще что-то бормотал телевизор, а Берт то соглашался, то яростно хмыкал. Уэс посмотрел на меня.

– Что мама сказала? Все хорошо?

– Да, - я посмотрела на железных цапель. – Они ужасны, на самом деле.

Уэс тоже опустил взгляд в каталог.

– Ну, они просты в исполнении, а выглядят достаточно эффектно. В саду смотрелись бы отлично. К тому же, - он кивнул на заметку, расположенную под фотографиями, - автор явно придает большое значение этим цаплям.

Я посмотрела на страницы. Заметка содержала в себе немного текста и снимок мастера – высокий парень с длинными светлыми волосами, забранными в хвост, стоял у пруда с задумчивым выражением на лице. Текст возле фотографии гласил: «Для меня эти цапли являются символом хрупкости жизни и бытия».

– М-да, - протянула я. – Ну, если это и есть серьезное восприятие работы, то оно у него, определенно, присутствует.

– Точно, - хмыкнул Уэс.

– Однажды и ты будешь на страницах этого журнала, потому что цаплям, как символу хрупкости бытия, далеко до ангелов, - заметила я.

– Ну нет, - возразил Уэс, - я сомневаюсь, что они печатают тех, кто начал свою карьеру с арестов и принудительного обучения в частной школе.

– Это могло бы быть твоей фишкой, - предложила я. Уэс скорчил рожицу. – Ладно, так что там с твоим восприятием работы? Что поместить в качестве твоей цитаты?

– Я реалист, - скрестил руки на груди Уэс.

– Тебе лучше добавить немного позитива, - рассмеялась я, ткнув его пальцем.

– А тебе лучше перестать тыкать меня. Все-таки скоро в журнале буду, как-никак.

Я расхохоталась, но тут за моей спиной раздался какой-то звук – и я снова увидела маму. Сколько она стояла здесь? Впрочем, выражение на ее лице ясно ответило на мой молчаливый вопрос.

– Мейси, - подчеркнуто ровным голосом обратилась она ко мне, - не могла бы ты передать мне вот эту папку, лежащую на столике, пожалуйста?

Я подошла к столику, чувствуя кожей ее взгляд. Кристи махнула Уэсу рукой, и он подошел к ней.

– Ревербации, - продолжал рассказывать ведущий на экране (*процесс постепенного уменьшения интенсивности звука при его многократных отражениях), - могут вызвать эффект домино для населения, и люди начнут сходить с ума от постоянного усиления гула и ослабления громкости их собственных голосов.

– Я могу сойти с ума из-за вибраций? – уточнила Кристи у экрана.

– Ты можешь сойти с ума из-за чего угодно, - вставил Берт.

– …природный феномен, - продолжал ведущий, - или, быть может, способ инопланетян для общения с нами?

– Интересно, - промурлыкала Делия, поглаживая свой живот.

– Ммм-хмм, - отозвалась Моника. Я взяла папку и подошла к маме. Она окинула меня взглядом, говорящим, что я должна последовать за ней. Мы отошли в коридор.

– Мейси, я правильно услышала, что этого мальчика арестовывали?

– Это было давно, и…

– Мейси, иди сюда, не то пропустишь мега-фигню! – позвала Кристи.

– Мега-цунами! – взорвался Берт. – Цу-на-ми!

– Наплевать. Главная часть здесь – мега, - отмахнулась она. Но я едва слышала друзей, глядя в мамины глаза. Вот она перестала пытливо вглядываться в мое лицо и перевела взгляд на наших гостей. Ее мнение формировалось прямо сейчас, и с каждым мгновением оно становилось хуже и хуже. Неорганизованность Делии, шрамы Кристи, прошлое Уэса – мои друзья были слишком далеки от безупречности.

– Это ведь тот же мальчик, с которым ты сидела в машине в тот вечер, правильно?

– Что?

Мама снова взглянула на меня, и я поняла, что мне не удастся увильнуть.

– В тот вечер, - повторила она медленно и раздельно, - когда я приехала домой и застала тебя, сидящей в машине с кем-то. Это был он?

– Хм, - опустила голову я, - ну да. Он подвез меня.

Я думала, она вообще едва заметила нас, но, оказывается, мама успела увидеть достаточно, чтобы теперь узнать Уэса. А прямо сейчас наш разговор дал ей причину невзлюбить его.

– Это не то, что ты думаешь, - поспешно начала я, - он замечательный, мам!

– Когда программа закончится, - повысила голос мама, - они уходят. Ясно?

Я кивнула. Мама сунула папку подмышку и направилась обратно в кабинет. Затем обернулась.

– Совсем забыла сказать тебе, - громко произнесла она, - что звонил Джейсон. Он приедет домой на этих выходных.

– Звонил? Приедет? – переспросила я.

– Его бабушка заболела, так что он приедет навестить ее. Он просил передать, что зайдет в библиотеку к полудню.

И мама ушла, а я осталась стоять в полутемном коридоре и переваривать эту информацию. Джейсон приедет домой. И, конечно же, маме нужно было объявить об этом во всеуслышание, чтобы знал каждый (особенно, как я подозревала, Уэс). Ей так хотелось держать все под контролем, так хотелось, чтобы все было так, как нравится ей, что в том, чтобы пойти по головам, она не видела большой проблемы.

Я поплелась обратно в гостиную, где ведущий все еще рассказывал что-то о мега-цунами, а картинки на экране показывали рушащиеся дома и руины дорог. Лишнее доказательство того, что жизнь коротка, подумалось мне. Все может закончиться в любую секунду, и неважно, что именно это будет – мега-цунами, какие-то вибрации или сердечный приступ.

Кристи пододвинулась на диване, уступая место мне между собой и Уэсом, который внимательно смотрел на экран. Интересно, он слышал мамино объявление о возвращении Джейсона? Нет, разумеется, это не имело большого значения, ведь мы просто друзья, в конце концов.

– Все хорошо? – поинтересовалась Кристи, и я кивнула, тоже уставившись на экран, где нам показывали компьютерную проекцию волны-убийцы. С другой стороны извергался вулкан, и земля словно горела. К этим событиям, по обещаниям ученых, должен был привести наш нынешний образ жизни. Огромное и ужасное После, которое мы оставим своим потомкам, выглядит именно так.

Никогда в жизни я не ощущала близость и неотвратимость конца света так сильно, как сейчас.

Глава 14

На следующее утро я проснулась в самом худшем из всех плохих настроений. Всю ночь я ворочалась с боку на бок, просыпаясь от одного плохого сна за другим, но последний был хуже всех. Я шла по улице, только-только вышла из библиотеки во время ланча, в руках несла контейнер с сэндвичем, как вдруг мимо меня проехала машина, водитель нажал на гудок, и, обернувшись, я увидела, что за рулем – папа. Он махнул рукой, чтобы я села к нему, но, когда я потянулась к ручке двери, машина вдруг поехала назад. Папа удивленно смотрел на меня, на его лице был написан испуг, но я ничего не могла поделать, потому что другие автомобили вдруг начали ездить туда-сюда вокруг меня, не давая мне сдвинуться с места. Наконец я смогла побежать за папиной машиной, попыталась ухватить папу за рукав, но ткань рубашки выскользала из-под моих пальцев, когда я намеревалась сжать их. Я продолжала бежать, ноги пружинили об асфальт, а машина все удалялась и удалялась…