Вторая игра

— Это хорошо, что сильнейшие… три джонина станут хорошим подспорьем. Вы заметили настроение окружающих? Здесь все дохнут, как мухи. Этот блокпост — как кость в горле у противника. Он стоит за условной линией фронта, позволяя поддержать тут любой прорыв, будь он по правому флангу или по левому, неважно. Мы на небольшой возвышенности, а вокруг на километр нет ни деревца, да и дальше лес тоже довольно редкий. А естественная линия обороны прямо за нашими спинами. Если Ива сумеет здесь задавить нас, то врагу не будет больше требоваться в этой точке держать большие силы, достаточно будет средненького отряда и именно это направление им очень удобно для наступления. Мы — ключик к участку фронта на полсотни километров. Каждые два дня — штурм. Каждую неделю — крупный штурм. Сейчас командование пытается тут скопить силы для прорыва, но война ещё только началась: линии снабжения не налажены, везде путаница, фронт тоже ещё не устоялся, разведданных мало и они постоянно меняются… в общем, сюда всё время присылают подкрепление, которое мгновенно слизывает очередное нападение. Тут даже чунинов-то почти нет: только токубецу в основном, да джонины. Генины вообще живут по паре дней, их уже и не тащат сюда.

— Вот как? А что с медиками? — поинтересовался Какаши.

— Два ирьенина А ранга. Один В. У вас есть ещё в отряде? — тут же оживился командир.

— Так точно. Два Е и один С, — сдал нас Хатаке.

— Отлично, хоть какое-то подспорье будет! Что с бойцами? Есть кто для разведки?

— Абураме, двое Хьюга и два сенсора. Вот эти, — он кивнул на нас.

— Двадцать восемь километров, — выдал Саске.

— Чуть меньше девяти, — поддержал его я.

— Ещё один чунин. Может летать. Берёт с собой пассажиров. До шести человек.

— Чудесно! — командир явно веселел на глазах, — Ваши личные дела я потом почитаю, сейчас вы двое можете идти, Хатаке, останься: объясню задачу.

Уже на следующий день я убедился, что командир не врал: действительно жмут всеми силами. Ночью, вечером, утром… в любое время могли объявиться несколько шиноби и пустить в нас какими-нибудь дальнобойными техниками. Обычно никого не убивали, но часто ранили и не давали расслабиться.

Когда я входил в лагерь и видел здесь состояние шиноби, то решил, что уж я-то таким не стану. Ага, как же! Уже через три дня у меня появились круги под глазами, а через пять — сам ходил угрюмый, как зомби. Улыбаться мы перестали на второй день, говорить — на третий.

Через шесть дней состоялся штурм, который с трудом, но отбили. Силы собрали явно немаленькие, так что если бы не Саске и Нейджи, то мы бы ещё долго не заметили бы врага, а когда бы заметили, стало поздно. Сильно помог Сай, который пользовался во всю моей идеей бомбардировки, запуская вниз птиц со взрыв-тегами.

Сразу после этого я, сославшись на лёгкое истощение, которое мне было несложно имитировать, слёг, утащив за собой и сестру и заперевшись с ней в палатке. Я слишком за неё опасался, так что решил сделать её геймером. Вскоре нас оповестили, что каждые три месяца мы будем меняться со свежим пополнением, что всех сильно обрадовало. Вот только оставалось ещё два месяца. Мои клоны теперь сидели под Хенге в ближайшем лесу, обмотанные взрыв-тегами по самое не балуй. Это ненадолго дало нам передышку и чуть увеличило потери противника: камикадзе оказались серьёзным оружием. Особенно камикадзе, всё время набирающиеся опыта.

Наши с Саске клоны стали устанавливать и ловушки в лесу. Только мы достаточно быстро восстанавливали чакру, у остальных она кончалась от боя к бою. Остальные шиноби бросили этим заниматься ещё в первые три-четыре дня: смертность очень высокая. Не отправлять же на такую работу половину личного состава? А меньшие силы обычно давили численностью.

Атмосфера всё сгущалась, наш блокпост уже начал источать слабую Ки, за что снабженцы за глаза стали нас называть проклятыми. Стали ходить слухи о странных шиноби, способных маскировать даже чакру. Вскоре вышел приказ проверять своих паролями и кодовыми словами. Они менялись по сложной системе. Сразу три с разным периодом смены. А потом у нас прервалось снабжение.

— Какаши-тайчо, что случилось? Где караван? — подошла к нам уставшая Сакура. Вот уж кто действительно устал от вида крови и навидался всякого… с утра до вечера, от рассвета до заката… Ирьенины работали на износ, — Там должны были быть медикаменты, их и так очень не хвататет.

— Не знаю, Сакура, — мрачно заявил Хатаке.

— С караваном должно было прийти подкрепление, — подошёл угрюмый Ли. И где тот весёлый парень, всё время орущий о Силе Юности? Умер. Нету больше.

— Если не будет подкрепления, то нас просто задавят, — буркнул откуда-то сзади Нейджи.

Мы вообще старались держаться вместе. Все вокруг уже давно озверели. Большинство предпочитали сбрасывать напряжение через секс, а у нас в отряде было четыре девушки. Того гляди изнасилует кто-нибудь. Уже были попытки… один смятый череп, конечно, неплохой урок, но в нашем случае уже недостаточный. Командир, правда, даже наказывать меня не стал, просто попросил в следующий раз оставлять живыми. Ходить по лагерю в одиночку никто даже не пытался. Только по-трое. Желательно, в сопровождении меня, Какаши, Нейджи, Саске или Ли. Ночью, да и днём женские стоны стали привычны. Если были пленницы, хотя это и случалось редко, то их просто раскладывали едва ли не посередине лагеря для всех желающих. Аж противно… хотя кто знает, что я по этому поводу буду думать через пару месяцев? Вон Тен-Тен тоже хотела девственность сохранить, а теперь едва ли не каждый день перепихивается с Кибой. И где добрая сказка? А нету её.

Самое хреновое время настало, когда к Иве присоединились отряды Суны. Их было мало, но эти твари имели в своём распоряжении сотни различных ядов, большинство из которых нам известно не было. Спасти таких отравленных удавалось всего одного на пятерых. Трупы своих сжигали. Не было желающих тратить дефицитную чакру на техники погребения, я уж не говорю о том, чтобы собственноручно их закапывать. Из-за этого по лагерю после каждого штурма витал сладковатый запах горелой плоти. Все новички каждый первый раз блевали, на второй раз — тоже, а на третий уже почти все привыкали…

Я поднял девять уровней, повысил волю на два, харизму на единичку… все физические статы на три-четыре единицы, выросла чакра и стало доступно больше ста тысяч чакры Девятихвостого. Только вот если мне было и не наплевать, то где-то близко. Мама старалась поддерживать меня, но вскоре у неё перестало получаться, Третий был нами запечатан, чтобы сохранить оставшееся время его жизни: вдруг ещё потребуется. Он начал слишком быстро разрушаться, так что я решил поступить именно так. Писем от Цунаде не было, но за неё я не волновался, а больше беспокоиться за меня было и некому, так что никакого общения с домом не было.

— Тревога!!! — заорали вдруг по всему лагерю. Через пару секунд затрубили сигнал, призывающий собраться на центральном плацу перед палаткой командира.

— Значит так, — Анбу выглядел усталым и осунувшимся, — Получены новые данные. По нашему направлению будет прорыв. Сенсоры уже почувствовали противника. Задача — не пускать их дальше в течение шести часов. Потом подойдёт подкрепление и нас отзовут в тыл, — многие шиноби воспряли духом: как же! Всё заканчивается, только вот не верится мне, что всё так просто.

— А какова примерная численность противника? — задал кто-то вопрос.

— Три сотни человек.

Вот и ответ на то, почему всё так чудесно. А нас всего около восьми десятков. Сорок — джонины, остальное — сильные чунины и токубецу. И мы должны их держать грёбаных шесть часов!

— Джойджиро-сан, — вылез я, — На данный момент я могу создать пять сотен клонов, — большего моя СЦЧ просто не выдержит, сколько бы там чакры у меня не было, — можно использовать их, как мясо. Пусть задержит врага.