Вторая любовь

Девушка моргнула, отпрянула и закусила губу.

— И ты его там никогда не увидишь! — бушевал Кристос.

С этими словами он схватил джинсовую куртку, вылетел из комнаты и с треском захлопнул за собой дверь.

Какое-то мгновение парень постоял в коридоре, пытаясь успокоиться. Он тяжело дышал.

— Черт! — выругался Кристос себе под нос, почесывая сквозь майку внушительные мышцы живота. Он понятия не имел, из-за чего Эмбер на него взъелась. Но одно знал наверняка. Ему очень хочется избавиться от этой девицы.

Тупая сучка. Она никогда не умеет вовремя остановиться. Честное слово, пора от нее сваливать.

Точно так, сэр. Бросить ее, расстаться с этим клоповником и никогда больше не возвращаться. Он же не останется бездомным. Он всегда может пожить в доме на Рашен-хилл.

Ему ли учиться быстро сматывать удочки?

Очень соблазнительно. Только…

Только никогда не знаешь, что может случиться. Что если судьба его обманет, и все пойдет наперекосяк? Убить мужа Глории, это куда серьезнее, чем все эти пустяковые делишки, с которыми он раньше справлялся. А если дела повернутся совсем плохо, он сможет использовать Эмбер для алиби.

Ага. Ему лучше пока не говорить ей, чтоб отправлялась на все четыре. Ему совершенно ни к чему, чтобы над ним баба насмехалась. А телки такого рода, как Кристос успел усвоить на своем тяжком опыте, это совершенно непредсказуемые, непостоянные штучки.

«Может быть, пора включить очарование, — думал он. — Принести Эмбер цветов. Сводить куда-нибудь пообедать».

Это не повредит. Черт возьми, да в самом худшем случае это поможет ему спасти свою шкуру.

Приняв такое решение, парень втиснулся в куртку и бросил пластинку «Даблминт» в рот. И, погромыхивая каблуками ковбойских сапог, рванул вниз по темной, грязной лестнице.

На нижней площадке Кристос посторонился, давая дорогу весьма габаритной дамочке, поднимавшейся наверх. Пока она проходила мимо, он оценивающе оглядел ее, опытным взглядом обнимая каждый потрясающий выступ.

Женщина застенчиво улыбнулась и заморгала накладными ресницами. Кристос начал было сочинять комплимент, когда разглядел предательские синие тени под плотным слоем румян на щеках.

Черт! Вот уж и правда везение — наткнуться на наркоманку со стажем!

Он прикусил язык и двумя прыжками преодолел оставшиеся ступеньки.

— В чем дело, дор-рогуша? — дрожащий фальцет эхом прокатился по освещенному вестибюлю, растворившись в солнечном свете у него за спиной. — Я слишком большая девочка для тебя?

Он хлопнул входной дверью. Господи ты Боже мой! Он уж точно не станет плакать в тот день, когда выберется из этого гадюшника!

Вылетев на тротуар, Кристос пошел медленнее. Поднял воротник куртки. Снова стал Мистером Спокойствие. И не то чтобы ему требовалось для этого много усилий. У этого парня была походка норовистого жеребца, он двигался вперед самоуверенно, лениво, едва покачивая бедрами.

Хотя у этой его особенности оказалась и своя неприятная сторона. В этом городе на такую походочку клевали мужики, а не цыпочки.

Кристос на мгновение задумался о том, почему из всей обширной страны судьба занесла его именно в Сан-Франциско, город, где женщины — настоящие биологические женщины — ценились на вес золота.

«Тони Беннет может оставить это местечко себе, — сердито подумал он. — Я, черт меня побери, уверен, что свое сердце я здесь не оставлю!»

Он внимательно всмотрелся в лоток машин и заметил свободное такси. Вот уж, поистине, маленькое чудо. Вложив два пальца в рот, Кристос оглушительно свистнул.

Такси плавно подрулило к тротуару и остановилось. Вот и еще одно чудо. Забравшись на сиденье, Кристос назвал водителю адрес.

Первая остановка — Рашен-хилл.

Кристос попросил таксиста подождать его недалеко от нужной ему вертикальной аллеи, а сам рванул вперед между домиками к живописному маленькому коттеджу, стоящему позади них. Оказавшись внутри, он тут же ринулся на кухню к посудомоечной машине. На него как-то нашло вдохновение использовать ее в качестве сейфа для наличности.

Схватив связку банкнот — что-то около пяти тысяч, так ему показалось, — он разделил ее пополам, как колоду карт, туго скатал одну половину и засунул ее глубоко в правый сапог. Остальное, калейдоскоп двадцаток, пятидесяток и сотен, он рассовал по разным карманам в джинсы, рубашку и куртку.

Не медля больше ни секунды, Кристос торопливо пошел обратно к такси.

Следующая остановка — «Филей».

Кристос расплатился с водителем, добавив щедрые чаевые, прошел сквозь качающиеся двери ресторанчика-погребка и оказался среди плотной толпы поглощающих завтрак посетителей. Запах застоявшегося пива и ядовитого табачного дыма ударил в нос, и ему пришлось постоять какое-то время, чтобы глаза привыкли к полумраку.

Меднолицый парень с отполированным черепом и индейскими скулами поймал отражение Кристоса в зеркале позади бара. Он развернулся на своем табурете и просиял, сверкнув золотым зубом.

— Эй, братан. Ты как раз вовремя, — воскликнул он.

Кристос изобразил удивление, протянув:

— Ого, Слик! — Как будто это не он специально заявился сюда ради этой встречи. Потом подошел к «индейцу» и хлопнул ладонью о его ладонь.

— Что-то тебя не видно и не слышно, — Слик сощурился. — Ты, видно, залег на дно. Мне можно узнать, почему?

— He-а. Я тут мотался поблизости. — Кристос уселся на пустой табурет рядом с парнем. — Давненько не видались. Как дела, приятель?

— Жиром пока не оброс, — отозвался Слик.

— Отлично. Это просто здорово, мужик.

За стойкой бара женщина, крайне похожая на Годзиллу, накрашенная, как девица с панели, наконец оторвалась от номера «Нэшнл инкуайрер». На ней было красное одеяние с искусственными стекляшками, к нижней губе прилипла сигарета. Она подошла к ним жеманной походкой, почти изысканно хромая, словно каждый шаг причинял ей боль.

— Собираешься заказывать, а? — проскрежетала она, щурясь от дыма. — Здесь тебе не какой-нибудь клуб по интересам.

Кристос встретил ее слова улыбкой.

— Ага, мне тебя тоже не хватало, Шерл. Налей-ка мне «Курз драфт».

Не спуская глаз с Кристоса, женщина проворчала:

— Последний из великих транжир, — но отошла и налила пиво в стакан. Когда она со стуком поставила его перед носом Кристоса, пена потекла по краям. — Доллар пятьдесят, — объявила она, не вынимая сигареты. — Наличными.