Вторая мировая: ошибки, промахи, потери
Шрифт:
С этого дня и до 13 ноября в среднем по 160 самолетов каждый вечер налетали на английскую столицу — лишь однажды бомбардировка была отменена из-за плохих погодных условий. И все же, несмотря на жертвы и разрушения, причиненные бомбежками, переключение с военных целей на преимущественно гражданский объект Лондон явилось роковой ошибкой, ознаменовавшей собой крушение надежд на установление немецкого господства в воздухе над Англией.
15 сентября после относительно спокойной недели отражения вспомогательных налетов и ночных бомбардировок летчики 11-й группы снова поднялись в воздух, чтобы отразить еще один массированный удар, и снова наносимый средь бела дня. Однако теперь все сложилось для немцев по-иному. Английские летчики успели отдохнуть, их самолеты были отремонтированы — такими они не были уже несколько недель. Пилоты Королевских ВВС «показали, что к чему».
Воскресенье стало драматическим днем, и Черчилль, прибыв в штаб-квартиру Парка, наблюдал за ходом боев по карте. История свидетельствует, что Черчилль, спросив у Парка, какие у него есть в запасе резервы, «помрачнел», получив ответ: «Никаких». Однако командиры никогда
Так или иначе, ответ Парка зависел от того, что понимать под словом «резервы». Истребителей было достаточно, и честолюбивый вице-маршал авиации Т. Л. Лей-Мэллори, мечтавший сменить Парка в должности командира группы, сидел на своем командном пункте в северной части Лондона, изнывая от желания ввести в бой новые эскадрильи. К этому времени английские авиационные заводы на каждые два самолета, произведенные в Германии, отвечали тремя. После того как ремонтные службы были выведены из-под управления министерства авиации и переданы энергичному изобретательному газетному магнату Максу Бивербруку, возросло и количество самолетов, возвращаемых в строй. Несомненно, воодушевляемые кипящими над их головами сражениями, английские рабочие во второй половине 1940 года отремонтировали 4196 поврежденных самолетов. Из всех истребителей, поступивших в авиационные части за период с июля по октябрь, более 35 процентов составляли восстановленные машины.
Продолжение драмы последовало на другой день, когда Королевские ВВС, по их словам, сбили не меньше 183 вражеских самолетов. Истинная цифра значительно меньше, но проводимая министерством авиации политика щедро поощряла завышенные сведения, предоставляемые летчиками-истребителями. Правда, для того чтобы избежать возможной критики, министерство строго добавляло, что эти данные не являются официальными. Практически все воздушные бои происходили над территорией Англии, и обломки сбитых самолетов можно было без труда пересчитать. О каждом упавшем на землю самолете, своем или неприятельском, немедленно докладывалось в полицию, и возле него обязательно выставлялся вооруженный часовой. Точные данные фиксировались и доводились до сведения руководства страны, но в сводках Би-би-си за период с 16 августа по 6 сентября постоянно приводились искаженные сведения, вследствие чего потери Королевских ВВС были занижены на 15 процентов, а потери «Люфтваффе» завышены на 62 процента.
Дотошных американских журналистов эти цифры не вводили в заблуждение. Они просили разрешения посетить места базирования истребительных эскадрилий, чтобы лично ознакомиться со свидетельствами боев. Вмешавшийся Черчилль не позволил им этого. Он написал министру авиации сэру Арчибальду Синклеру: «Должен сказать, меня выводит из себя американский скептицизм. Главное — итог».
Черчилль был прав. Главным оказался итог. Победа в Битве за Британию была одержана беззаветно храбрыми усталыми молодыми летчиками, большинство из которых служили в Королевских ВВС и в мирное время, но многие пришли из «гражданских» Вспомогательных военно-воздушных сил и добровольного резерва. Каждый шестой летчик английских ВВС родился за пределами Соединенного Королевства. Как и в Первую мировую войну, большой вклад внесли летчики из стран Британского Содружества. Англию защищало много новозеландцев и 22 австралийца, из которых 14 погибли в воздушных боях. Бок о бок с ними сражались ирландцы, французы, южно-африканцы и канадцы. Поляки, уступавшие численностью только англичанам, снискали славу своей яростной отвагой, а самым результативным асом стал чех. Интересно также отметить то, что в списке десяти лучших асов летчики «Харрикейнов» ничуть не отстали от пилотов «Спитфайров».
Некоторые летчики на свои средства прибыли из самых отдаленных уголков земного шара. Один из пилотов вспоминает:
«В нашей эскадрилье было три американца: Ред Тобин, Энди Мамедофф и Шорти Key. Шорти Key в прошлом был профессиональным парашютистом и бродячим актером. Эти трое приехали добровольцами в Финляндию, чтобы воевать против русских в 1939 году, но Финляндия слишком быстро сдалась. Тогда они поступили добровольцами во французскую авиацию, но и Франция тоже сдалась. Кажется, после этого американцы попали в Бордо, где над ними сжалился один английский капитан, взявший их с собой в Англию… Они отправились заливать свое горе в пивную, где их вечером встретил наш командир звена. Они пожаловались на свою судьбу, и он сказал им: «Свяжитесь со мной завтра». Американцы связались с ним рано утром на следующий день. К полудню они уже были включены в состав Королевских ВВС, и им выдали деньги на покупку формы и всего остального… Это были очень колоритные личности. Ред Тобин, тощий долговязый парень, обычно бежал к своему самолету, размахивая руками и крича: «Седлайте его, ребята!»
Многие говорят, что апогей Битвы наступил 15 сентября, но на самом деле поворотной точкой стал налет на Лондон 7 сентября. В действительности немцев побеждала не техника, а время. Даже Гитлер, осознав это, отдал приказ, официально оформивший перенос операции вторжения на более поздний срок. Он все оттягивал и оттягивал принятие решения в надежде, что англичане согласятся на переговоры и вторжение не потребуется. Несомненно, немцам понадобилось бы приложить все силы, чтобы подготовить армию ко вторжению. Собрать необходимое количество больших судов и барж, подходящих для переброски войск и техники через пролив, было очень трудно. Затем этим плавсредствам предстоял долгий путь до портов на северном побережье Франции, а как только они оказались там, бомбардировщики Королевских ВВС принялись прилежно бомбить их каждую ночь. «Это мы одержали победу в Битве за Британию», — сказал один из этих летчиков, чьи заслуги обойдены вниманием
во всех исторических трудах.Теперь немцы могли выбросить за ненадобностью листовки, призванные подготовить немецкие оккупационные силы к запутанной общественной жизни Великобритании.
Основные правила поведения солдат оккупационных сил в Англии
1. Англичане, очутившись в незнакомой ситуации, испытывают определенные затруднения, вызванные отсутствием воображения. Поэтому они реагируют на вопросы и приказы гораздо медлительнее, чем большинство других европейских народов. Заторможенность не всегда является признаком дурных намерений.
2. Самая сильная сторона англичанина — изображать свое полное незнание (притворяться глупым). Англичане — мастера расспрашивать других, при этом они не выдают никаких сведений о себе. Если англичанин возражает, это практически всегда означает то, что у него есть какая-то тайная цель. Постоянно возражая, он пытается разговорить своего собеседника.
3. Англичане не любят говорить категорические «да» и «нет», они стараются не связывать себя словом и мастерски владеют искусством увиливать от ответов. Вместо четкого «да» англичанин скорее всего скажет: «Возможно», вместо «нет» ответит: «С этим возникнут определенные трудности». Англичанин никогда не скажет кому-либо, что тот ошибается, даже если его об этом прямо спросят. Англичане никогда никого не поправляют.
4. Англичане очень сдержанны. Настойчивость считается в Англии дурным тоном. Считается крайне бестактным влезать в чужие дела или навязываться кому-либо. Этим объясняется их прохладное отношение к иностранцам. Общепризнано, что по сравнению с англичанами шотландцы еще более молчаливы, а валлийцы гораздо более общительные и темпераментные. С валлийцами необходимо вести себя очень осторожно.
5. Англичане любят, чтобы даже приказы и распоряжения предварялись словом «пожалуйста», в то время как слово «verboten» [58] автоматически пробуждает у них желание сделать все наоборот.
6. Особенно хорошие результаты приносят дружелюбие и шутки, если они проявляются по отношению к представителям низших классов. Имея дело с рабочим, гораздо большего можно добиться шуткой, чем жестоким приказом.
7. Если подойти к рабочему с выдержкой и дружелюбием, его легко завоевать (заставить проникнуться к себе доверием). После этого ему можно до определенной степени доверять, а он будет признателен за то, что с ним хорошо обошлись.
8. Англичанки из всех слоев общества привыкли к необычайно вежливому и заботливому обхождению со стороны противоположного пола.
58
Запрещать (нем.).
В некоторых из них утверждалось, что Черчилль умышленно спровоцировал немцев наносить бомбовые удары по Лондону. Якобы в ночь с 24 на 25 августа вследствие ошибки штурмана один из немецких самолетов сбросил несколько бомб на английскую столицу. Черчилль, не слушая своих помощников, приказал в следующую ночь нанести массированный бомбовый удар по Берлину, и за первой бомбардировкой последовали другие. Из всего вышесказанного следовало, что хитрый ход Черчилля вынудил немцев перенести основную тяжесть своих бомбежек на Лондон, и сам Черчилль счел это своей блестящей победой.
Со стороны может действительно показаться, что Черчилль добивался именно такого поворота событий, однако при более пристальном взгляде утверждение о том, что они были связаны, становится весьма сомнительным. Карта Лондона, на которой отмечены места, где в ночь с 24 на 25 августа упали бомбы, противоречит утверждению о том, что это был единичный случай, вызванный ошибкой штурмана, — по крайней мере, в ту ночь над столицей был не один самолет. Бомбы падали в различные районы города, расположенные далеко друг от друга, в промежутке времени начиная c 11 вечера до 3.40 следующего утра.
Что же касается ответного удара Королевских ВВС по Берлину, еще 19 июля Черчилль попросил Синклера подготовить план налета на столицу Германии — так, чтобы его можно было осуществить в течение 24 часов после принятия решения. Синклер, как выяснилось, вовсе не возражал против этого. Он обещал, что начиная со 2 августа Королевские ВВС будут готовы задействовать все бомбардировочные части, чтобы сбросить на Берлин 65–70 тонн бомб и продолжать налеты еще в течение недели.
Налет английских бомбардировщиков был осуществлен в ночь с 25 на 26 августа. Погода была облачная, и большая часть бомб упала на пустыри к югу от Берлина. Единственными пострадавшими были два случайных прохожих в северной части города, получивших легкие ранения. Налет был подготовлен настолько небрежно, что нацистские вожди сомневались, не явилось ли все случившееся следствием навигационной ошибки, в результате чего бомбы были сброшены куда попало.
Геринг отдал распоряжение ни в коем случае не бомбить Лондон, и он пришел в ярость, когда его приказ был нарушен. На следующее утро после налета он распорядился наказать экипажи, участвовавшие в нем. Он даже грозился послать командиров самолетов рядовыми в пехотные части. Возможно, именно этим и объясняется, что официальный документ «Люфтваффе» — полетная карта, — по которой можно было, определить, какие самолеты принимали участие в налете, пропал из архивов.
Все указывает на то, что первый налет «Люфтваффе» на Лондон был следствием неразберихи — ВВС нацистской Германии славились своей неорганизованностью — и начальство поспешно покрыло всех виновных. Черчилль поспешил ответить налетом на Берлин — однако это решение подверглось широкому обсуждению и было одобрено. Ответная бомбардировка Берлина никоим образом не сказалась на решении «Люфтваффе» сосредоточить всю силу удара на Лондоне. Только после того как бомбардировщики Королевских ВВС еще несколько раз посетили Берлин, Гитлер убедился, что это действительно сознательные налеты на столицу Германии.