Вторая мировая: ошибки, промахи, потери

Офицеры военно-морского флота, совершавшие заокеанские плавания, отличались гораздо большей образованностью, чем ограниченные деспоты, командовавшие сухопутными силами. В то время как программа обучения в Сикан Гакко — главной военной академии Японии — ограничивалась такими военными дисциплинами, как тактика, строевая подготовка, фехтование, огневая подготовка и езда верхом, морские офицеры получали высшее техническое образование, изучали экономику и политические науки. Многие офицеры военно-морского флота, обучавшиеся в американских и английских академиях, свободно говорившие по-английски, понимали, что Соединенные Штаты — такой противник, с которым они не справятся.

Однако именно адмиралы настояли на том, чтобы повернуть направление главного удара на юг. Отправной точкой судьбоносного решения стал июль 1940 года, когда Рузвельт одобрил Закон о развитии военно-морских флотов обоих океанов, пообещав, что американский флот затмит императорский. Японские адмиралы поняли, что время работает против них. Если наносить удар, то необходимо сделать это до того, как будет готов новый огромный флот Соединенных Штатов. Или они навечно останутся вторыми.

Россия воюет

Традиционный антагонизм, питаемый Японией по отношению к России, еще больше усилился страхом перед коммунизмом. В 30-е годы Красная армия оказалась лицом к лицу с обретшей боевой опыт Квантунской армией. На границе стали постоянно вспыхивать перестрелки, со временем неизбежно переросшие в полномасштабные боевые действия — сначала в 1938, а затем в 1939 году.

Во время боев 1939 года одно происшествие оставило глубокий след у всех присутствовавших. Во время одного из первых наступлений Красной армии 24 июля японский лейтенант-артиллерист Хигасикуни Морихиро, 23-летний сын принца, предназначавшийся в мужья одной из дочерей императора, самовольно оставил позиции. Цензура замяла этот скандал в императорском семействе, но командир дивизии увидел в случившемся дурное предзнаменование, и его опасения оправдались, когда части его дивизии, пошедшие в атаку вслед за офицерами, идущими с обнаженными самурайскими мечами, наткнулись на русские танки. Пригвожденные к земле, без воды, японцы страдали днем под немилосердно жгущим солнцем и замерзали от холода ночью. Они просили массированной авиационной поддержки, но Токио не имел ни желания, ни средств расширять масштаб боевых действий.

20 августа Жуков начал контрнаступление, широко применяя авиацию, бронетехнику и артиллерию. Японцам еще не приходилось сталкиваться с современной армией, и Жуков, несомненно, получил огромное наслаждение, отомстив за позорную сдачу Порт-Артура. Его четырехмоторные бомбардировщики стирали с лица земли оборонительные сооружения, тяжелые танки, многие из которых были вооружены внушавшими японцам ужас огнеметами, прорвали линию укреплений. Окруженные, уступающие противнику в тяжелом вооружении, японцы понесли огромные потери. Два командира полка сожгли боевые знамена. Один совершил ритуальное самоубийство — сеппуку, — другой сознательно подставил себя под огонь неприятеля.

Японским солдатам пришлось снова уступить место таким же твердым политикам. Кампания продемонстрировала умение русских использовать танки, тяжелую артиллерию и авиацию. Если бы разведслужбы западных держав не пребывали в коматозном состоянии или западные журналисты были бы более объективны, они увидели бы, что опытная боеспособная японская армия была разгромлена армией, на голову превосходящей ее во всем. Но вместо этого все, выдавая желаемое за действительное, благодушно сошлись во мнении, что даже Красная армия может бить японцев, сочтя это еще за одно свидетельство неполноценности азиатов.

Победа Красной армии на Халхин-Голе в 1939 году должна была вселить осторожность в сердца немецких стратегов, вскоре после этого занявшихся составлением планов взятия Москвы, однако единственным человеком, не забывшим жестокие бои в Монголии, был маршал Жуков, сказавший в 1945 году, что у немцев нет того фанатизма, который он видел, сражаясь с японцами.

28. ПУТЬ К ВОЙНЕ

Скажу без колебания, что военная подготовка — самый непопулярный предмет в японских школах. Все ученики, с которыми мне довелось говорить, ненавидят ее лютой ненавистью и при любой возможности пропускают занятия… Два моих знакомых студента

покончили с собой, бросившись под поезд, вечером накануне призыва в армию. Джон Моррис, зима 1942 года

Потрясающие известия о том, что Гитлер заключил договор о дружбе с русскими, были преданы широкой огласке в августе 1939 года, как раз тогда, когда японцы получали хорошую взбучку под Халхин-Голом. То, что Гитлер задумал как угрозу Франции и Великобритании, послужило также угрозой Сталина японцам. События того лета придали вес предостережениям адмиралов императорского флота, что необдуманная авантюра сухопутной армии на материке рано или поздно приведет к катастрофе.

Возможно, все захватнические планы были бы убраны в ящик, если бы летом 1940 года в Европе не разгорелся пожар войны. Пока немецкие войска громили Францию, Бельгию и Голландию, а затем, казалось, приготовились совершить последний бросок и присоединить к новой Европе Гитлера и Великобританию, японцы внимательно присматривались к оставшимся беззащитными колониям европейских держав на Дальнем Востоке.

Перед самым Рождеством японская военная делегация отправилась поездом по Транссибирской железной дороге в Германию, чтобы ознакомиться с немецким оружием и тактикой молниеносной войны. Глава делегации Томоюки Ямасита выучил немецкий язык, работая военным атташе в Берне, где, если верить его биографу, у него был роман с немкой. По возвращении в Токио Ямасита составил подробный доклад, в котором советовал остерегаться вступать в конфликт с англичанами и американцами. Однако именно Ямасите вскоре предстояло продемонстрировать в Малайе блицкриг собственной разработки.

Ядром японского правительства была группа людей, считавших нацистскую Германию путеводной звездой Японии. Как только Франция, Голландия и Великобритания стали совершенно беспомощными, министр иностранных дел Японии Иосуке Мацуока, известный как «большой смутьян», начал бросать вожделенные взоры на их оставшиеся без защиты владения на Дальнем Востоке. Генерал-лейтенант Хидеки Тодзио, твердокаменный ястреб, бывший командующий Квантунской армией, стал министром обороны.

Вероятно, памятуя о приобретениях, которые без каких-либо трудов получила Япония, присоединившись во время Первой мировой войны к победителям, эти люди начали оказывать давление на администрации колоний европейских государств, в частности на администрацию французского Индокитая. Одновременно они постарались заручиться согласием Гитлера на свои авантюрные устремления: захваты территорий вплоть до Бирмы на западе и Новой Каледонии на юге. Индия, Австралия и Новая Зеландия также не остались в стороне от притязаний Японии!

Хотя Гитлер не питал особых симпатий к японцам, их планы как нельзя лучше подходили его глобальным замыслам. Японцы, действующие на Тихом океане, полностью отвлекут на себя внимание Соединенных Штатов и Британской империи. Американские боевые корабли поспешат навстречу императорскому флоту, подальше от трансатлантических конвоев, следующих в Великобританию. А когда начнет осуществляться секретный план Гитлера по вторжению в Советский Союз, японская армия будет угрожать России на Дальнем Востоке, в то время как немецкие войска будут продвигаться к Москве.

27 сентября 1940 года, через пять дней после того, как японские войска начали захватывать французские сухопутные, военно-воздушные и морские базы в Индокитае, Япония присоединилась к Германии и Италии, вступив в Тройственный союз. Так как император Хирохито сохранил свой престол после войны и его принимали главы союзных держав, историки и политики предпочли делать вид, будто он был пацифистом, выступавшим против событий, приведших к войне. Однако есть много оснований предполагать, что Хирохито принимал самое деятельное участие в подготовке войны на ранних стадиях, вплоть до атаки на Перл-Харбор. Меморандум генерального штаба сухопутных сил гласит: «В январе 1941 года в ответ на просьбу командующего Великим флотом Ямамото император приказал контр-адмиралу Ониси приступить к разработке плана нападения на Гавайские острова».