Вторая невеста Драконьего Лорда. Дилогия

– Странный напиток, – проговорила я как ни в чем не бывало, удерживая невозмутимое лицо, будто это не я только что чуть не ударилась в истерику. – Так где там этот корабль?

Пристань располагалась на берегу, что было очень даже, в общем-то, логично. Она казалась совсем маленькой – у причала помещались всего два небольших одномачтовых судна, так похожих друг на друга, но жизнь здесь кипела, несмотря на морозы.

Корабли нагружали товарами: мужики катили бочки с вином и громко ругались, когда те застревали в снегу; другие поднимались по сходням, затаскивая на борт клетки с птицами и мелкими животными; третьи стояли немного в стороне вместе с багажом, столпившись в подобие организованной кучки.

У нас багажа не было. Сумку Рейтар все так же нес сам, когда мы подходили ко второму судну. По деревянному трапу никто не поднимался, команда неспешно готовилась к отплытию, судя по всему, уже погрузив все необходимое. Кажется, не хватало только наших персон, о чем недвусмысленно всем своим видом намекал заметно обрадовавшийся при виде Рейтара капитан.

Махнув нам рукой, он суетливо спустился по сходням и подал мне ладонь, помогая взойти на борт. Рейтар же придерживал мою спину, что со стороны наверняка выглядело комично. Ощущала я себя в этот момент неповоротливой каракатицей.

– Добрый день, – поздоровалась я, шагнув в сторону, чтобы освободить место для дракона.

Кирюшка в этот момент решил повернуться на другой бок у меня под плащом, что однозначно не осталось не замеченным командой судна. На нас смотрели с любопытством, но не открыто, а как-то искоса и опасливо.

Я не вслушивалась в торопливую речь капитана. Поприветствовав нас, он что-то говорил о нашей каюте, что находилась на нижней палубе. Больше меня интересовали люди или нелюди, с которыми нам предстояло плыть какое-то время.

Их было много, а нас всего двое. Если они вдруг захотят отобрать чешуйчатого и выкинуть нас за борт, нам от них стопроцентно не отбиться.

– Ты должен вернуть мне мой стилет.

Я убеждала дракона отдать мне оружие все то время, пока мы спускались вниз, но мужчина ни в какую не соглашался. Больше того, он умудрялся подтрунивать надо мной, а точнее, над моими навыками владения стилетом.

– Скажи спасибо, что я у тебя кинжал не отобрал, – улыбнулся он, помогая мне спуститься.

– Но на нас ведь могут напасть! – не унималась я.

– На этом судне нам бояться точно нечего.

Почему Рейтар так убежден в нашей безопасности, я абсолютно не понимала, но вскоре мне стало не до этого. Миновав длинный коридор, мы попали в каюту, которая, по словам капитана этого корабля, являлась самой лучшей. Была ли она такой на самом деле, я не знала, потому что на других суднах мне бывать не доводилось.

– Что-то мне нехорошо, – призналась я, тяжело опустившись на единственную кровать.

Ее ножки были врезаны в пол. Сдвинуть с места ни за что не получилось бы ни стол, ни стул, что на корабле было очень даже оправданно. А больше из мебели здесь ничего не имелось. За узенькой дверью пряталась скромная уборная.

– Болит что-то? – уточнил Рейтар, поймав чуть не шлепнувшегося на пол Кирюшу за заднюю лапу.

Собственно, это было последнее, что я еще успела увидеть за это плаванье. Подорвавшись с места, через узкий проем в уборную я влетела за одну секунду. Где-то там корабль отплывал от берега, покачиваясь на волнах, которые гонял морозный ветер, пока я демонстрировала подобию унитаза свои завтрак и обед.

Завтрак и обед закончились, а демонстрация все никак не сходила на нет. Время для меня потеряло всякие границы. Я не успевала понять, ночь сейчас или день. Ну откуда мне было знать, что я подвержена морской болезни? Да я же ни разу в жизни в море не выходила!

Я с трудом поднималась с единственной кровати. Все, что я чувствовала, – это дикая слабость, что тяжестью придавливала меня. О еде не могло быть и речи, хотя Рейтар и пытался меня накормить. Даже Кирюша пробовал тыкать мне в губы ложкой, наверняка повторяя за мной, но меня воротило от одного аромата.

Все, что я могла, – это пить мелкими глотками чуть подкисленную соком лимона воду.

Чувствовала, как дракошка жалобно тыкается носом мне в бок. Он лежал в кольце моих рук, в то время как Рейтар разместился по другую сторону от меня.

– И почему вы, человечки, такие слабые? – приглушенно ругался он.

Его мягкие поглаживания немного облегчали мои страдания, но в большей степени успокаивали самого мужчину. Стоило мне тихонько застонать, почувствовав новый прилив недомоганий, как он вздрагивал, выныривая из дремы, и тут же менял мне высохшее полотенце на влажное.

Такой заботы от Рейтара я никак не ожидала.

Сон все-таки сморил меня, но, проснувшись, желаемого облегчения я не испытала. Наоборот, едва смогла открыть глаза. Казалось, будто в них песка насыпали. Они болели и слезились.

Но если бы этим все и ограничилось!

Нос был заложен, дышать я могла только через рот, однако и с этим имелись проблемы. Кашлянув раз, остановиться уже не могла. Горло драло нещадно, так что неудивительно, что я испытывала боль при глотании.

– Ты чего? – встрепенулся Рейтар, пока я пыталась закрыться куском одеяла, чтобы мои бациллы ни к кому не прицепились. Приложив ладонь к моему лбу, он вдруг возмутился: – Да ты горишь вся!

– Забери Кирюшу, – проскрипела я, словно старая телега.

Каждая буква давалась мне с неимоверным трудом.

– Драконы не болеют, – напомнил мужчина как-то зло, порывисто покидая кровать. – Сидите здесь и ждите меня.

Сонный чешуйчатый важно кивнул, на мгновенье вынырнув из-под одеяла. Я же даже голову приподнять не могла. У меня просто не было сил. Я уже и забыла, что болеть – это так погано.

Рейтар вернулся через несколько минут, да не один. Вместе с ним в небольшую каюту вошел пожилой мужчина в круглых очках. Он как-то неуловимо напоминал внешностью капитана, но рассмотреть его как следует у меня желания не возникло. Потому что веки с трудом открывались.

Мужчина оказался целителем. Осмотрев меня, он диагностировал простуду, что было очень даже ясно и без его участия.

– Она умрет? – спросил дракон на полном серьезе, скорчив при этом самую похоронную мину, которую я у него вообще за эти дни видела.

Если бы у меня были силы, я обязательно закатила бы глаза. Но сил не было даже на то, чтобы образумить целителя, который решил рубить правду-матку. Да если бы могла, я бы его взашей выгнала еще до того, как он открыл свой рот.

– Если болезнь запустить... – произнес мужчина задумчиво, чем подписал себе смертный приговор. – То и такое может быть.