Вторая попытка леди Тейл

Ее взгляд скользнул по залу, и я знаком показала «ожог чистой энергией».

Эдвин рядышком что-то фыркнул себе под нос, но в его сторону я даже не посмотрела. Много чести.

К счастью, Ламина не только заметила, но и поняла подсказку. Воспряв, она сосредоточилась на плетении долгого ужина и… довольно сильно ошпарила Вайсу обе руки.

Ну да, чай для опаздывающих гостей все равно должен быть горячим, так что Ламина выбрала самый простой путь, и правильно сделала.

Младший Татли чуть побледнел, все же ожог — это больно. Но тут же сосредоточился и прямо на наших глазах расцвел сразу несколькими плетениями. Ого! О-го-го! А что изменилось? В прошлый раз талантливый лекарь ограничился тем, что и пообещал, а сейчас вокруг него крутятся энергетические нити обезболивания, регенерации и как минимум трехуровневого щита!

— Куда собираетесь поступить, юноша? — после долгой паузы, заполненной гулом зрителей, спросил глава экзаменационной комиссии.

— Лекарское дело с углубленным изучением военной медицины, — отчеканил мальчишка.

А я прямо впала в задумчивость. Ткань знакомой реальности меняется все больше, я уже не могу предугадать некоторых нюансов. Или просто не помню? Почему мне кажется, что в прошлый раз Татли собирался в гражданскую медицину и хотел специализироваться на детских болезнях? Память шалит? Или…

И какое значение для меня имеют эти перемены?

Скорее, все же память. Я с Вайсом никак не связана. С чего бы мои попытки отмахаться от Эдвина привели к новому выбору совершенно постороннего мальчишки?

На вопросы юный Татли ответил не так хорошо, как показал владение магией, но это в сравнении, а так он продемонстрировал и ум, и красноречие, и базовые знания в областях общего образования.

Выступления остальных абитуриентов на фоне выступления Вайса меркли, впрочем, для себя я отметила двух перспективных.

Больше половины поступающих уже отбыли повинность.

Ха, будет забавно, если Эдвин подтасовал мне последний номер. Кстати, о нем. Увлекшись выступлениями, я благополучно забыла про сидящего рядом бывшего мужа и упустила, в какой момент ди Монтеро исчез. Так. Что-то мне не по себе…

— Жребий! — объявил глава комиссии. — Леди Мелани Тейл.

И я совершенно не удивилась, когда второй барабан в качестве визави выплюнул мне:

— Студент третьего курса лорд Эдвин ди Монтеро.

Ах ты! На что он рассчитывает? Я ведь сейчас просто откажусь и попрошу другого напарника, сославшись на кузину и ее состояние. И мне не посмеют возразить.

Глава 37

Я ступила на помост и посмотрела Эдвину прямо в глаза. Уже поздно строить из себя овцу, значит, я вступлю в бой с открытым забралом. Не самая хорошая тактика в борьбе с этим змеем, но у меня все равно нет другого выхода. А еще — это «открытое забрало» отвлечет врага от ядовитого клинка, который я вполне способна прятать за спиной. Да, я помню, что честным путем идти правильно. Жаль, дойти не всегда можно.

Бывший муж встретил меня ослепительной улыбкой. Потом шагнул навстречу и, прежде чем я успела вслух произнести отказ от работы в паре, шепнул:

— Леди, не упрямьтесь. Иначе пожалеете не только вы, но и ваши родственники. Приворот творила леди Гарльтон. Меня обвинить не получится. Даже то, что авторство заклинания стерлось, не поможет. Моих показаний и свидетельства лорда Эмерсона будет достаточно. Вы не подумали, когда пригласили его остаться. Это ведь он выволок на свет неприглядную историю. И теперь, если я выступлю против вашей тети, репутация семьи Гарльтон упадет существенно. А следом потянет и репутацию Тейлов. — Он снова усмехнулся, подчеркнув этим последние слова. Понятно, на что намекает, аспид. Он и в прошлый раз не чурался шантажа. Я слишком поздно узнала, что помощь отца и дяди Эдвин получил легко и нечестно: используя меня как заложницу. Ведь, выйдя замуж и сходя с ума от любви, я оказалась в полной его власти.

— Вы пожалеете, лорд ди Монтеро, — прозвучало холодно и четко. Я и правда не собиралась сдаваться.

Он лишь улыбнулся.

— Какую дисциплину вы выбираете, леди Тейл? — спросил глава комиссии.

В прошлом я выбрала иллюзии — самую сложную, но при этом «дамскую» дисциплину. Я же стремилась показать себя настоящей островитянкой. И очень стеснялась мамы, особенно мамы, которая вела себя отнюдь не как благородная барышня.

Но стесняться стала, когда вернулась на острова и попала под влияние Гарльтонов, а до этого я мамой искренне восхищалась и хотела быть такой же, как она.

Пришло время вспомнить, чему я научилась у нее на континенте. И не только у нее. Папа тоже меня учил, и его доверенные офицеры…

— Боевая магия, — объявила я.

Эдвин пораженно вскинулся.

Не то чтобы он не знал, чья я дочь… Просто здесь, на островах, я никогда не показывала себя боевой магичкой, наоборот, всячески подчеркивала, что я не такая, а раскопать, как проходило мое детство в гарнизоне на материке, не так-то просто.

— Хм… Леди, вы уверены? — осторожно уточнил глава комиссии.

— Безусловно. Именно в этой дисциплине когда-то выступила моя мама, леди Риона Тейл, в девичестве Шенон, — объяснила я свой выбор и уничтожила любые возражения.

Преподаватели развернули над помостом защитный купол, чтобы ни один шальной огненный шар не улетел к зрителям.

— Прошу, — предложил глава комиссии начинать.

Боевая магия считается одной из самых сложных для демонстрации дисциплин. Это не танец, на который абитуриенты выходят с домашней заготовкой, это настоящий бой, полный непредсказуемости. Да, очень многое запрещено — нельзя убивать противника, калечить, наносить тяжелые травмы, но в остальном полная свобода действий с обеих сторон.

Глава комиссии дал сигнал к началу, но я не стала атаковать.

Раз уж у нас противостояние…

— Окажите мне честь начать, лорд ди Монтеро, — попросила я в полный голос, чтобы меня слышали зрители.

Честь…

Во-первых, я превратила обычный бой в подобие дуэли. Во-вторых, мое предложение никакая не честь, потому что по сути, открываясь для первого удара, я обозвала Эдвина слабаком.

И ситуация не та, чтобы отказываться, спорить.

Эдвин плох в боевой магии, но кое-что он, конечно, умеет.

А еще он достаточно рассвирепел, чтобы ударить в меня воздушным кулаком, попытаться с ходу опрокинуть, столкнуть с помоста. Это не только эмоции, но в его случае и весьма верная, надо признать, тактика — закончить бой с одного удара, не позволить мне показать себя. При этом не покалечить — я просто шлепнусь в свернутый вокруг помоста своеобразным кольцом защитный купол, как глупая рыбка в сеть.

И в теории у него бы могло получиться — я стояла открыто, лишь дождавшись, когда он ударит, закрылась щитом.