Вторая радуга
Шрифт:
— А чем тут хвастаться?
— Может, и нечем, но для девчонки долго молчать о своих победах — хуже пытки лютой. Так что он ей для другого нужен…
Когда Сашка однажды потребовал собрать группу, никто почему-то не удивился. Пришла вездесущая Мариэтта, тихо присел в уголке Лысый. Сашка заметно волновался, а Вика, наоборот, подчёркнуто безмятежно обсуждала что-то девичье с Галиной.
— Насколько я понимаю, походы на выживание группа отработала полностью. Перебили всех зайцев и белок, ободрали все деревья в округе. Можно, конечно, дождаться январских морозов и вновь выпустить нас голышом в снега, но и это ничего существенно не изменит. Индивидуальной учёбой занимаются, если я не ошибаюсь, Ермолай и Виктория. Остальные предоставлены самим себе. Чем мы будем заниматься дальше?
Распалённый Сашка умолк, а Харламов искоса взглянул на Викторию. Мысли её были недоступны, но лицо явно выражало спокойное ожидание.
— Саша, ты кого спросил? — полюбопытствовал командир. — Я тебе ответить не смогу и присоединяюсь к твоим вопросам. Я их, правда, задавал и раньше, но мне рекомендовали подождать, для ответов было рано.
Ольга подняла руку и начала теребить мочку уха, с безразличием глядя в окно.
— Я попробую ответить, — оживилась скучающая Мариэтта, переглянувшись с директором. — Впереди у группы открытие общего мира, но произойдёт это не раньше февраля. До сессии ещё месяц, с некоторыми из вас будут проводиться занятия — это касается всех универсалов и кое-кого ещё, с остальными — нет. Для группы с сегодняшнего дня открываются материалы исследований общих миров; уточняю — кроме операторов миров. У нас есть отчёты, фильмы-визуализации; консультации специалистов, если потребуются, предоставим. Операторам миров лучше до открытия своего мира от подобной информации воздержаться. Так что всем остальным настоятельно рекомендую заняться отчётами. Возможно, вы найдёте множество пробелов в своей подготовке…
Конечно, Сашка, разом покрасневший, пожелал узнать, почему общий мир будет открыт только в феврале. И получил в ответ статистические выкладки, неопровержимо доказывающие, что в открытых в осенние и зимние месяцы мирах чаще всего стояла собственная зима. Исследовать новый мир зимой, ясное дело, труднее. Иногда — вообще невозможно.
— У нас есть два "столба", — сказал Ермолай, воспользовавшись секундной паузой, — говорят, нашей группе требуются четыре. Нам надо найти недостающих, прежде чем отрывать новый мир?
— Надо, — подал голос Юрий Константинович, — ищите. Только группа может с этим определиться, тут администраторы и преподаватели бессильны.
В комнате повисло молчание. Потом Мариэтта сообщила, что недостающие "столбы", по закону симметрии — это мужчина и женщина, знакомые всем членам группы и не занимающиеся исследованием вновь открытых миров. Это было ясно и так, но среди преподавателей таких больше быть не могло — кроме Лысого, никто не общался постоянно со всеми членами группы. Общих для всех преподавателей, как в обычных школах, у группы не было.
— Мужчиной, скорее всего, окажется Женька Шатохин, — предположил вслух Лёшка.
Мариэтта закатила глаза вверх и вздохнула. Ольга дёрнулась и уставилась на Константинова злобным взглядом, Ермолай пожал плечами, а Сашка внезапно заявил, что он на эту кандидатуру согласен.
— Далеко же мы уйдём с таким "столбом", — ухмыльнулся Игорь.
— А Шатохину обязательно знать, что он наш "столб"? — спросила Вика.
Но "столб", как пояснил директор, требовался не для погружения в другой мир, а для возвращения оттуда. Шатохин о своей роли мог и не знать, но, будучи на эту роль избран, серьёзно влиял на дальнейшую судьбу группы. Ничего, однако, решено ещё не было. Большая часть группы пока сомневалась.
— На мой второй вопрос никто не хочет ответить? — поинтересовался Богачёв. — Отчего Ермолай не осведомлён о дальнейших планах группы? Возникает впечатление, что ему не до конца доверяют.
— Я не доверяю собственному мужу? — демонстративно изумилась Ольга.
— Я бы и этому не удивился, — холодно ответил Богачёв. — Почему вообще ты взялась отвечать? Вопрос был адресован не к тебе. Проговорилась? Я прав? Вот и Мариэтта
глаза опустила, врать не обучена, а правду сказать не может…— Я бы в высказывании Александра Богачёва заменил слово "доверие" "ограничением компетентности", и тогда всё будет правильно, — заявил директор. — Харламову любой из здесь присутствующих без колебаний доверит свою жизнь. Его способности далеко ещё не раскрыты, мы вообще пока не осознаём их границ. И оттого некоторую информацию придерживаем. Пока. Правильно ли это, и какую информацию следует придерживать — вопрос дискуссионный, преподаватели расходятся во мнениях. Общее суждение такое — до определённого момента он должен чувствовать, что решаемые группой задачи заведомо превышают его индивидуальные возможности. Иначе получится что-то не то, но рассказывать об этом сейчас не время. У группы, да и у Ермолая, есть текущие проблемы. Я ответил на вопрос? Отлично. Рекомендую прислушаться к тому, что сказала Мариэтта Узоян.
— Теперь ты понял, зачем Вике нужен Сашка?
— Да это и так понятно было, — вздохнул муж, — поднимая его статус, она тем самым поднимает свой. Без неё он никогда сам бы с такими вопросами не вылез. Тебя бы спросил, или меня.
— Ну, нет, — дочь шамана сняла ботинки и вытянулась на кровати, — меня бы он точно не спросил. Он же слышащий. Меня, Мариэтту, Вику он не понимает и инстинктивно не доверяет нам. Вика, судя по всему, залезла к нему в постель и нашептала на ушко всякого. Мужики ночами податливы…
— Так он должен ей как раз не доверять, раз его талант против неё бессилен. А, точно, недостижимая женщина кажется особенно ценной и умной, — согласился Харламов и предложил:
— Чаю поставить?
Сашку, да и остальных, заняли делом, Ермолай же занимался с Еленой Артемовной, изредка выходил в Реденл с Ольгой — исследования этого мира продолжались, хоть там и установилась зима — да поддерживал физическую форму. Леонид раз в неделю выезжал к супруге, остальные же дни занимался весьма странным делом — Лысый поручил ему написать ряд рефератов о необычных способах общественного устройства, известных в земной истории. Аникутину внезапно принялись тренировать на кинетика, но после быстрых успехов первых дней дела застопорились. Похоже, в этом деле она приблизилась к потолку своих возможностей.
А Ингу юноша однажды заметил — мысленно — в спортзале. Удивился, так как Инга Баканова и спорт никогда даже внешне не пересекались, и зашёл посмотреть. Девушка занималась фехтованием. Не спортивным, со шпагой или рапирой, а боевым. Училась отражать удары меча и топора, причём занималась истово, вкладывая в дело всю душу. Пришлось спросить у Ольги, не она ли подтолкнула девушку к развитию навыков самосохранения. Супруга, с недовольством оторвавшись от книги по истории древних цивилизаций, напомнила, что девчонок она устрашала ещё в прошлом году, и убитый горкоз, несмотря на монструозный облик и повадки, никого тогда особенно не напугал. Так что испугалась Баканова чего-то другого, того, что она прочла в отчётах о погружениях в общие миры.
Ермолай, хоть ему и рекомендовали избегать этих сведений, не удержался и немного пошарил по мозгам товарищей по группе. Так и есть — в отчётах подробно разбирались случаи гибели землян в общих мирах. Среди аборигенов встречались и люди, и иные разумные существа, и далеко не всегда они оказывались белыми и пушистыми. Иногда земляне погибали, не умея дать отпор грубой физической силе. Кстати припомнилось, как размахивал в лесу деревянным мечом Гришка. Но в их группе только Баканова пожелала освоить умение владеть холодным оружием.
— Вник, командир? — усмехнулась жена. — Напрасно. Вот откроем мы свой мир, а в нём окажется полно рыцарей в латах и лучников с огромными луками. Нам оно надо? Мысли наших ребят обязательно повлияют на облик будущего мира, и не только мысли операторов миров. Тут все на равных участвуют.
— А о чём нам думать следует? Об истории, как ты или Леонид, чтобы наш мир оказался архаичным, и мы в нём смогли записаться в боги?
Ольга лениво кивнула — её такая возможность вполне устраивала.