Вторая волна

Посмотрев на ведро с добычей, я обратился к Эдрику:

— Глянешь, что из этого можно есть?

Филиппинец поднял крышку и радостно воскликнул:

— О-о, Деннис!

— Мы пока зомбаков прикопаем, — отчитался Сергеич. — Чтобы не гнили и не воняли, да и мухи от них. Послушаем, че-как, а потом я пойду доделывать свой боевой тарантас!

Когда мы с Кариной вошли в здание, она обернулась и задумчиво посмотрела на Сергеича и Макса.

— Да, это проблема, — сказал я.

Вот как она собирается уживаться с людьми, которые ее, мягко говоря, не любят?

Карина усмехнулась:

— Веришь-нет, но мне их на свою сторону привлечь — пять сек. Даже спать с ними не надо, просто поиграть глазками, улыбнуться, попросить помощи… Таких, как раз, легче всего из ненавистника в поклонника превратить. Но я хочу в этот раз по-другому свою полезность показать.

— Ну-ну…

Рассказ Карины о базе Папаши я слышал по дороге, а одним фактом был ошеломлен до глубины души, теперь это предстояло узнать остальным. Пока они доделывали дела — прикапывали трупы, а Вика и Эдрик перебирали дары моря, — мы нашли кусок гипсокартона и прислонили его к стене.

Черным маркером я схематично нарисовал здания базы Папаши.

— Так? — Я посмотрел на Карину и передал ей маркер. — Давай дальше ты — что там да как. Показывай полезность.

Кивнув, Карина изобразила частокол, который почти построили, и две сторожевые вышки.

Ниже она написала: «Внедорожники — 3 шт., квадроциклы — 4 шт., мотоциклы — 5 шт., гольф-кар — 1 шт., ружья — 4–1 = 3 шт., пистолеты — 2 шт».

Интересно, где они набрали столько оружия, когда оно тут запрещено?

Теперь и у нас есть ружье и шесть патронов. Как ни крути, огнестрел — самое эффективное оружие… Кроме даров жнецов типа «Секатора». Впрочем, у огнестрела нет отката.

— Напиши, сколько у них людей, господ и рабов.

— Было двадцать, минус я и Ерема, — проговорила Карина и начала писать, озвучивая: — Восемнадцать. Из них минимум десять — боевое крыло, но они подтягивают туда перспективных рабов, а их теперь много. Добавилась группа из «Маглаяга», двенадцать человек. Теперь еще из «Калигайахана» четырнадцать. Это с Лизой. Всего сорок четыре человека, получается, если считать с теми тремя филиппинцами, что дали деру. Без них — сорок один.

Всё написав, она потупилась, помолчала немного и выдала:

— Все равно я никуда не уйду, потому что вам без меня будет хуже, чем со мной. Вас же немного совсем. А я могу дежурить, могу драться. Могу есть готовить и хозяйство вести.

Вот те раз! Сколько всего моя благоверная, оказывается, умеет! Тянуло съязвить, но я не стал, потому что увидел Сергеича, стоящего в дверном проеме.

— Как запела, а! Прям не курица, а соловей!

Он встал, подперев стену. Следом пришел Макс, потом — Рамиз. Из кухни вышли Эдрик и Вика, принесли запах морепродуктов и два стула, уселись, готовые внимать.

Подождав, пока Макс переведет парнишке все, о чем мы говорили ранее, я рассказал, как встретил Карину и филиппинцев под контролем вертухая, а потом убил Кукушкина с помощью Карины и еще одного человека. Добавил, что у нас есть «крот» в лагере Папаши, но не стал говорить, кто это. Рассказывать о Лизе я запретил Карине еще в пути. Категорически. На случай, если кто-то из наших попадется в руки Папаши.

— Собственно, вот такой расклад, — закончил я, указав на схему на гипсокартоне.

— И кто этот «крот»? — ожидаемо поинтересовался Сергеич. — Маруська что ли? Кстати, как она там? Все так же живет с Тетыщей?

— Пф-ф, живее всех живых, — презрительно скривилась Карина. — У нее этот… шведский синдром.

— В смысле, стокгольмский? — уточнил Макс.

— Ну, вы поняли. Ни на шаг от него не отходит, в рот этому демону заглядывает… — объяснила Карина. — Она вряд ли будет на нашей стороне, так и знайте.

Сергеича перекосило. Да-да, я так же удивился, не ожидал такого от Маши. Не то чтобы ждал от нее чего-то, но… Ладно, надеюсь, Карина приукрашивает намеренно, чтобы задеть меня. Надеюсь, она не выдаст Лизу. Хоть и просил ее молчать, мало ли…

— Так что насчет «крота»? — напомнил Сергеич.

— У нас там пол-общины наши «кроты»! — воскликнул Рамиз.

— Да, Рамиз прав, много наших людей там, и каждый поможет, я надеюсь, — сказал я. — А имя не раскрою по понятным причинам.

— Так а кто из наших жив? — спросил Рамиз. — Хотя ты вряд ли знаешь, если не был на базе.

— Почему же, знаю. — Я перечислил имена выживших и похлопал по схеме вражеского лагеря. — Смотрите сюда.

Все ознакомились с рисунком и надписями. Карина подождала немного и продолжила:

— Костяк у них этим утром был такой — одиннадцать человек. Минус… Еремей — десять. То есть их совсем немного, втрое меньше, чем рабов. Наверное, они сами это понимают, потому и развивают самых…

— Ты сказала «перспективных», — напомнил я, когда она запнулась.

— Ну… не только. Папаша там решает, кого прокачивать исходя из того, кто ему нравится, а кто нет.

— Ну это дело понятное, — грубо хохотнула Вика. — Кто лучше языком очко разрабатывает, тот и в дамках.

Карина скривилась, Сергеич и Макс поддержали ее юмор смехом, и я подумал, что сердца этих двух уже отданы Виктории, так что свое влияние на них моя бывшая переоценивала.

— Да, в этом есть доля правды. Но только доля, потому что есть у меня подозрение, что все, включая претендентов, для них не имеют никакой ценности, — продолжила Карина. — Вот совсем. Кажется, что каждый день может оказаться последним для всех работяг, кроме… ну, жен Папаши, Тетыщи и Волошина. Теперь еще и Амира.

— Кстати, да, появился еще один чистильщик, — вспомнил я. — Амир.

Эта новость неприятно удивила Макса с Сергеичем — оба терпеть не могли кавказца.

— Вот же шакал мелкий… — прошипел Макс. — Как он смог-то?

— Да какая разница? — сказал я.

Вспомнились слова Лизы про клан. Люди для Папаши — расходники, лишние рты. Откуда ему знать, что можно развить свой клан?

— И что, люди просто это все терпят? — спросила Вика. — Сами-то они что думают?

— Если появится шанс… — задумчиво проговорила Карина. — Тогда все они или переметнутся и поднимут восстание, или разбегутся. Так что врагов у нас всего десять, а совсем сильных — четверо.

Что-то вспомнив, она поежилась, вздрогнула.