Вторая жена. Часть 2

— Вот и хорошо! — кивнул принц. — И чем скорее ты сделаешь это, тем лучше для тебя! — Шаккар когда хотел, мог говорить весьма убедительно. Не дожидаясь, пока старик поднимется, чтобы провести наследника Повелителя, он покинул покои лекаря и поспешил на поле, где его уже дожидались его люди. И все же, шагая по залам дворца, принц то и дело возвращался мыслями к своей второй жене, понимая, что потерял себя в ее объятиях. Понимая, что стал уязвим и это его страшило более всего.

Быть сосредоточенной и заниматься, как должно, сегодня мне было очень тяжело. Я то и дело отвлекалась, плохо слушала своего наставника и учителя, мыслями возвращаясь к Шаккару, к нашему пленительному мигу единения. Краснея и воспламеняясь от воспоминаний, думала о том, какую злую шутку сыграла со мной судьба, подарив вместо нелюбимого сурового воина-мужа, сильного и обожаемого до сумасшествия, любимого мужчину.

Едва досидев до конца урока, я попрощалась с мухтарамом Замин, провожая меня до дверей, почтительно поклонился и произнес на языке варваров: «До скорой встречи, повелительница Майрам!», — и я ответила ему на его языке, вызвав одобрительную улыбку.

— Ваш муж, принц Шаккар, и повелитель Вазир будут рады вашим успехам, принцесса Майрам! — напутствовал он меня, и я благодарно кивнула старику. Замин мне нравился. Он был искренним и честным, оба качества я ценила в людях. Но стоило поспешить и переодеться для последнего на сегодняшний день урока.

Аббас ждал меня внизу. Он стоял спиной к ступеням и, когда я спустилась вниз, оставив служанок ждать меня в тени под деревьями, повернулся и, вместо приветствия, протянул лук и колчан, полный стрел.

— Моя госпожа! — кивнул на мишень, висевшую на врытом в песок столбе. — Сегодня вы будете упражняться только в стрельбе из лука!

Спорить не стала. Приняла в руки оружие и встала на положенное расстояние, отмеченное аббасом полосой на песке.

— Приступай, повелительница! — велел аббас и я достала первую стрелу.

Солнце пекло нестерпимо. Таял день, как вода на камне, а я все выпускала стрелы, одну за другой, чувствуя усталость в руках. Но аббас ждал терпеливо и лишь следил взглядом за моей меткостью, время от времени поправляя меня. В такие моменты он подходил со спины и брал меня за руки, меняя направление полета стрелы. От касания его рук было жарко. аббас пах странными запахами — полевыми травами и мятой.

— Уже лучше, госпожа! — произнес он, в очередной раз поправив меня. — Я думаю, лук — ваше оружие!

Я достала последнюю стрелу и положила ее на тетиву. Натянула, прицеливаясь в темнеющую точку в центре мишени и пустила стрелу в полет, глядя, как тонкая стрелка с оперением впивается своим острым смертельным жалом в мишень. Почти в центр… И это «почти» заставляло меня закусить губу от разочарования.

— Не печалься, принцесса! — аббас взял лук и зачем-то задержал мои пальцы в своей ладони. Я уронила взгляд и увидела, как мужчина проводит подушечкой большого пальца по покрасневшей коже на руке. Что-то интимное проскользнуло в этом касании. Слишком бережном, слишком нежном.

— Мозолей не избежать! — произнес он и отпустил мою ладонь. Я зачем-то отдернула руку.

— Я вижу, повелительница сегодня не в духе? — вскинул брови мой учитель.

— Устала, — обронила я.

— Тогда ещё немного, и я отпущу тебя, принцесса Майрам, — жестом позвал за собой. У стола, стоявшего на своем прежнем месте под тенью деревьев, стояли два меча. Один, более легкий, аббас протянул мне, второй взял сам. В отличие от прежних, деревянных, эти клинки были настоящими и весили прилично.

Достав свой из ножен, взвесила на вытянутой руке, привыкая к тяжести. Сделала взмах, слушая, как сталь режет воздух, и только потом, вышла вперед на песок, дожидаясь своего учителя.

— Можешь не сдерживать себя! — велел аббас. — Меня ты достать не сможешь, будь уверена, так что, старайся изо всех сил, принцесса!

Я кивнула, зная то, что менсувар моего мужа не посмеет причинить мне боль и нанести даже одну царапину. Шаккар будет недоволен, если я поранюсь, а потому смело вышла против аббаса.

— Вспомни все, чему я тебя учил и нападай! — сказал мужчина.

Подобравшись, ринулась в атаку, замахнувшись клинком.

Аббас встретил мой удар, даже не шагнув в сторону. Так и отбил, стоя на месте.

Я снова и снова нападала, но мужчина, казалось, врос в песок, пустил корни, словно одно из деревьев сада, окружавшего нас. Это злило.

«Неужели я настолько безнадежна!» — подумалось мне, и я снова сделала выпад.

То ли солнце сегодня сильно припекло, то ли общая усталость, но мне неожиданно сделалось дурно. аббас отбил с легкостью мой удар и, более того, выбил из руки клинок, но я уже не видела этого, поскольку поняла, что падаю вниз лицом, прямо под ноги своему учителю. Перед глазами потемнело, внутри образовалась странная пустота и я потеряла сознание. а когда очнулась, то поняла, что лежу на руках аббаса и он гладит меня по щеке, твердя, словно заклинание, мое имя.

— Майрам. Майрам!

Открыла глаза с глухим стоном. Губы пересохли, глаза отчего-то слезились.

— Как себя чувствуешь, повелительница? — голос аббаса изменился. Совсем иначе он мгновение назад звал меня по имени.

— Я хочу пить!

— Сейчас принесут! — ответил аббас. — Я послал служанок, одну за водой, вторую за лекарем!

Выпуталась из рук мужчины и села прямо на песке.

— Не надо лекаря! — проговорила я. — Просто я сегодня слишком устала! — и отвела взгляд, почему-то опасаясь встретиться им с братом мужа. Поведение аббаса показалось мне более чем странным. Я снова поняла, что опасаюсь этого мужчину, хотя и не чувствовала угрозы для своей жизни, скорее, наоборот. Но моя интуиция подсказывала держаться подальше от аббаса.

— Отпустите! — попыталась вырваться из рук мужчины. — Остановите рабыню, не надо лекаря! — повторилась я. Если Шаккар узнает, что мне стало плохо, он может запретить мне и дальше тренироваться, а я не хотела, как и прежде, оставаться слабой. Моему мужу не нужна такая повелительница. Иначе все мои таланты, как бы горько это не звучало, в итоге сойдутся к одному — деторождению.

— Хорошо! — аббас перенес меня в тень и оставил, убежав стремглав за рабыней.

Его не было всего ничего, а когда мужчина вернулся, мне уже стало лучше. Рабыня, пришедшая с ним, выглядела немного напуганной, но я произнесла на ломаном языке, чтобы она не волновалась.

— Помогите мне встать! — сказала я. — Наверное, на сегодня это все, — добавила и бросила на молочного брата мужа долгий взгляд.

— Да, повелительница Майрам, — он поклонился, а затем предложил, — давай я отнесу тебя в покои!

— Нет! — ответила слишком поспешно. аббас прищурил глаза. Он явно не ожидал такого ответа.

— Почему? — удивился он.

— Я не хочу, чтобы кто-то имел повод пустить слухи, — ответила и протянула руку к рабыне. Девушка помогла мне встать с травы и подставила свое плечо.