Вторая жизнь майора. Цикл

В один момент, когда он отдыхал, над ним, мимо него пролетела сестра, пылая как алхимическая бомба и вопя так, что ее крик далеко разлетелся по горам, сопровождаемый множественным эхом.

Курама от неожиданности ослабил хватку и сорвался вниз. Он судорожно замахал крыльями и остановил падение. Он снова припал к отвесной стене, пытаясь унять рвущееся наружу сердце, и уже по-другому стал оценивать чужака. Ему предстояло обдумать и верно оценить то, что он увидел. Но трезво оценить происшедшее, сделать верные выводы ему не удавалось. Впав в когнитивный диссонанс, он мыслями бродил по замкнутому кругу своего былого опыта, не в силах вырваться из западни, куда засунуло его извращенное сознание. Он размышлял, что могло произойти там, на вершине горы. Его сестра напала на чужака и не смогла с ним справиться? Но тогда это могучий чародей, который смог вышвырнуть богиню. Но вот этого как раз и не могло быть. Если бы в мире появилась такая могучая сила, ее бы ощутили все.

Но он не ощущает присутствие сильного чародея. Нет сопровождающего его разлива волн могучей ауры власти, как у Беоты и Рока. Тогда что? Что могло вышвырнуть Беоту как щенка? И опять его мысли возвращались к тому, что только могучему чародею, который многократно сильнее сестры, такое под силу. Но его нет! — кричало все его существо.

Он думал и не находил выхода своим мыслям, зациклившись на ее феерическом полете. Но это тоже грело его душу, и он был благодарен чужаку за то, что тот позволил ему насладиться этим красочным мгновением.

Нет, надо обязательно помочь ему. Решимость Курамы добраться до вершины окрепла, и он с новыми силами замахал крыльями. Душа Курамы звенела от предвкушения встречи. Там звучали фанфары, возвещая о его будущем триумфе. Увлеченный своими мечтами о возрождении былого могущества, он не сразу услышал громкий свист, раздавшийся сверху. Он запоздало с удивлением поднял голову, увидел что-то большое, вылетевшее из туч, но не успел что-либо предпринять. Это что-то большое и темное, разрывая воздух, с громким шумом падало на него сверху.

Он растерянно моргнул раз. И на второй это что-то с огромной силой врезало ему по голове, застряло на рогах, оглушило и, повергнув на несколько мгновений в бессознательное состояние, вместе с ним рухнуло вниз. Курама падал и не осознавал это. Он был раздавлен, дезориентирован и не сразу стал приходить в себя. А когда обрел способность разобраться в ситуации, он увидел близко землю и с отчаянным криком "му-у!" врезался в нее. На поверхности земли остались торчать только рога с нашпиленным на них столом…

Я сидел в кресле и размышлял над тем, как можно использовать свалившиеся на меня возможности. Несколько в стороне от меня трио "Веселые ребята" проникновенно занималось духовными песнопениями.

Если бы они были так же мудры, как талантливы, это было бы совсем хорошо, подумалось мне. Духи, разбирающиеся в местных реалиях лучше меня и Шизы, могли бы стать неплохими советниками. Вот бы прибавить им мудрости и выбить всякую дурь из головы. Я представил их как половички, из которых палкой выбивают пыль вместе с глупостью. От увиденной картины мне стало смешно, а моим агентам-спецназовцам нет.

Чья-то могучая длань схватила за шиворот каждого из троих, небрежно встряхнула, и они превратились в коврики с живыми мордашками, испуганно и удивленно вращающими глазами. А затем другая кисть с молотом стала выбивать из них даже не знаю что. В этот момент я только мог удивляться размеру пылебойки и клубам пыли, разлетающейся от них. А они орали при каждом ударе и пытались продолжать петь. Наконец до меня стало доходить, что вместе с дурью им могут этой железякой выбить и мозги, если они у них есть, конечно. Я поспешил развеять получившееся волшебство.

Они вновь были самими собой. Только взъерошенные и пришибленные, как нашкодившие коты после взбучки.

Рострум встряхнулся, прекратив стонать и изображать пение, поднялся с колен и, заметив, что мастер с мессиром с немым вопросом в глазах посмотрели на него, тихо произнес:

— Продолжайте петь.

Он, колыхаясь и периодически теряя форму, подошел ко мне.

— Какого рода, владыка, тебе нужен совет? Мы готовы предоставить всю имеющуюся информацию.

Меня взяла оторопь, я даже оглянулся, может, еще кто видит вежливого и трезвого Рострума. Но я был один и мне не с кем было поделиться радостной новостью.

— Скажите, магистр, что это за место и как его можно обустроить?

— Это? — Рострум огляделся. — Ты что, не узнаешь места, где расположен твой духовный град, владыка?

— Не узнаю. Рострум, может, вы мне напомните? Или снова пошлете меня самого исследовать сей объект? И кстати, города я тут не вижу.

— А его тут и нет, — отозвался нимало не смутившись, Вальгум Рострум.

— Да-а? Опять двадцать пять, — сокрушенно вздохнул я. — Как же с вами бывает сложно. Думал, что вы поумнели. Но, к моему огорчению, все осталось по-прежнему.

— Может, я неправильно выразился, — со стоическим терпением ответил магистр. — Города еще нет, но вам нужно его построить. Чтобы предварить ваши вопросы, я продолжу. Город можно построить, используя божественную субстанцию, которая скапливается на вершине. Если ее оставить просто так, то она будет привлекать внимание других владык и они ее заберут силой. Вершину можно заселить духами, что живут в вас. Они будут приносить вам эту божественную энергию, которая зовется среди людей благодатью, и строить ваш город силы. Охранять и защищать его.

— Примерно понятно, Рострум. Беру свои слова обратно, вы все же поумнели. А скажите мне, они будут брать для стройки ту благодать, что наработали другие?

— Совершенно верно.

— Хм. А не проще сделать так, чтобы они сначала создали благодать, а потом ее потратили на строительство? — Во мне неожиданно проснулись деды и стали строить планы с учетом своей обычной жадности.

— Можно и так, владыка, — ответил Вальгум, — но тогда многие из них умрут от голода.

— Да-а? — В последнее время это слово часто звучало в моих устах. — Почему?

— Им нужна энергия для жизни, а если они ее будут тратить на строительство, то ослабнут и растворятся в эфире. Это окончательная смерть.

— Надо же! А сколько они могут без подпитки жить и трудиться? — У меня забрезжила идея, как можно продуктивно использовать ресурсы. Пока только робкие наметки, но я всегда считал, что конец дела лучше, чем его начало.

— Трик или чуть больше. — Рострум был спокоен, как египетский сфинкс или как дворецкий английского лорда, каких я видел в фильмах.