Вторая жизнь майора. Цикл

— Как жаль, что мой кристалл утерян, — произнес он и с грустью уставился на разгорающийся костер.

Я достал мясо змеи, нанизал на толстую обструганную палку и стал жарить. Мясо действительно оказалось не только съедобным, но еще и вкусным. Запили водой из ручья и улеглись возле костра.

Жюль подбросил полено в костер и вдруг спросил:

— Ирри, у тебя есть план, что мы будем делать дальше? — Он наконец решил прервать свое молчаливое игнорирование моей персоны.

— Примерный план есть.

— Поделишься с нами?

Я вздохнул.

— План в общем-то простой. Всегда считал, что чем сложнее план, тем труднее его исполнить, — начал я издалека.

— А точнее?

— Ну если точнее, то все будет зависеть от конкретной ситуации.

— Ну хотя бы в общих чертах, наметки плана у тебя есть? — не отставал Жюль.

— Есть. Берем в плен дэра, потом дженерфютера, захватываем корабль, находим мой сундук и улетаем. В общих чертах так.

Жюль кашлянул, словно поперхнулся, кашлянул еще раз… и зашелся в истерическом смехе. Я только пожал плечами — хочется парню смеяться, пусть смеется.

Немного успокоившись и вытирая выступившие на глазах слезы, Жюль простонал:

— Захватить в плен дэра! Это… это… ох… это надо же такое придумать! Ты еще более сумасшедший, чем я думал раньше.

— А я Изе верю, — солидно проговорил Адвокат. — Если он сказал, что надо взять в плен дэра, значит, он его возьмет.

Жюль как-то резко успокоился. Серьезно посмотрел на нашего здоровяка:

— Я тоже в это верю, Адвокат, потому и испугался.

— Нашел чего бояться, — отреагировал тот. — Поздно бояться, здесь или мы их убьем, или они нас. А если взять в плен, то можно будет поторговаться.

Жюль с удивлением посмотрел на Адвоката, который казался ему тупым куском мышц, но сейчас он рассуждал здраво. У нас действительно не было выбора. Вообще никакого.

— Ирри, ты хоть представляешь, как будет вестись охота?

— Думаю, Жюль, не ошибусь, если предположу, что будут загонщики — псы и вампиры, может, еще эры, и нас будут гнать на засаду охотников. Мы захватим их, а там посмотрим.

Жюль почесал затылок:

— Конечно, если бы это говорил не ты, а кто-то другой, я бы назвал его безумным. М-да… Но с тобой даже такой безумный план может выгореть. Да, Ирри, ты очень необычный молодой человек, который отправился неизвестно куда, чтобы найти неизвестно где непонятно что. — Он замолчал, обдумывая что-то, и сменил тему разговора: — Кто будет первым на страже?

— На страже буду только я. Вы спите, набирайтесь сил. Они вам понадобятся.

— Почему ты? — Жюль непонимающе уставился на меня.

— Это, Жюль, простая целесообразность. Я не пропущу никого. Просто доверься мне, не хочу рисковать нашими жизнями.

Жюль спорить не стал, он нарубил еще веток своим мечом, сделал себе лежак, долго ворочался и наконец уснул. Адвокат не заморачивался спальным местом, он просто улегся на траву и захрапел. Для него все было просто — есть Изя, и он о нем позаботится. Этот здоровяк оказался наблюдательным парнем и вскоре понял, что все еще жив только благодаря Изе. Этого ему было достаточно, чтобы верить мне безоговорочно.

Ночь вступила в свои права. Огонек костра освещал небольшое пространство полянки. В зарослях джунглей ухало, стонало, иногда громко и пронзительно кричало какое-то существо. Крики то приближались, то удалялись. Сканер показывал наличие двух красных точек, которые кружили вокруг нашей ночевки. Ночная жизнь джунглей шла своим чередом, обходя наш уголок отдыха стороной, поскольку живность чувствовала сильнейший дискомфорт — периодически используя слабый магический фон, я запускал эманации страха.

Думать не хотелось. Что толку ломать голову, если нет даже намека на то, как вылезти из ямы, куда мы попали в поисках сундука. Я просто сидел и глядел на огонь.

В воздухе раздалось хлопанье крыльев, и на свет костра вылетела птица размером с большого попугая. Черная голова, как у крупного ворона, красные крылья и изумрудное брюшко. Коричневые умные глаза. Птица опустилась на землю и бочком бесстрашно прыгнула ближе к костру, где остались висеть куски мяса.

— Что, мяса хочешь? — негромко, чтобы не разбудить товарищей, спросил я.

Птица склонила голову набок, прислушиваясь к моему голосу, и вдруг повторила немного протяжно:

— Что-о… мясса-а хо-очешь?

Я тихо рассмеялся и кинул ей недоеденный кусок змеи. Помесь ворона и попугая клюнула мясо и стала жадно его поедать, отрывая большие куски и проглатывая их целиком. Скоро у ее ног ничего не осталось. Она бочком прыгнула еще ближе ко мне.

— Мало? — спросил я, и она ответила утвердительно:

— Ма-ало!

— Еду заработать надо. Сторожи и получишь еще, — рассмеялся я.

— Зарабо-отать на-адо! Сторожи-и! — повторила птица. Сердито нахохлилась и, подскочив, клюнула меня в ботинок. — Ма-ало! — каркнула она и отскочила.

Затем важно обошла меня по кругу и клюнула в ногу Жюля. Тот проснулся и схватился за место, куда его клюнули.

— Сторожи-и! — приказала птаха и отскочила от кулака Жюля.

Жюль заморгал:

— Это кто?

— Сторожи-и! — вновь крикнула птица и запрыгала к Адвокату.

Я уже был не рад, что заговорил с ней. Птица кружила около нас и повторяла то, что услышала от меня:

— Ма-ало! Зарабо-отать на-адо!

Клюнула Адвоката в руку. Тот перестал храпеть и, не открывая глаз, спросил:

— Чего тебе?

— Мясса-а хо-очешь? — спросила птица, и Адвокат сквозь сон пробормотал:

— Хочу.

— Сторожи-и!

— Заткнись! — крикнул Жюль и кинул в наглую птаху ветку. Но та подлетела и уселась вновь рядом с нами. — Чтоб ты околел, зануда! — в сердцах пробурчал Жюль и добавил: — Чтоб у тебя перья повылазили!

— Заткнись! — Птица нахохлилась и прыгнула поближе к сыну лейера.

— Дай ей мяса, Ирри, — взмолился Жюль, — иначе она нам спать не даст.

— Чтоб ты околе-ел, зану-уда! — передразнила Жюля птица, и мне стало как-то легко. Эта птаха сняла напряжение в моей душе, а заодно и в душе Жюля.

Он рассмеялся вместе со мной и, сняв с палки последний жареный кусок, кинул птице. Она замолчала и принялась за трапезу.

— Не могу уснуть, Ирри, мысли в голову лезут. — Жюль уселся и подбросил ветки в огонь, пламя взметнулось, и стало светлее. — Вот мы с тобой были на войне. Но я не понимаю ее смысла. Там нет проигравших и нет победителей. Только смерть. К чему эта война?