Второе пришествие

– С жемчугом.

– Класс. Я тоже хочу жемчужину проглотить, а то, как дурак, ничего не умею путем. А у тебя дар редкий, я полгода тут, а про такой не слышал еще.

– Поэтому я и получил прозвище Мираж, – Мираж понял, что ляпнул лишнего и замолчал.

Шторм вдруг подавился куском мяса и закашлялся.

В группу охотников на скребберов отобрали Дизеля за его ночное зрение, Ломтя, за развитые ментальные способности, за это же и Черепа. А так же Петлю и Шаткого Тростника, но этих, как сказал Ван Хельсинг, на вырост. Остальные, кто не вошел в группу, остались в заложниках. Всех принятых заставили проглотить по черной жемчужине, чтобы еще больше усилить свои способности. Демонстрация умения, имеющегося у Ван Хельсинга, дала понять, что расти есть куда. Опытный менталист мог запросто парализовать волю рубера, а в паре с таким же развитым, как он – и элитника.

Пятерку избранных отправили на обучение в «зверинец», лагерь, в котором в неволе жили мутанты для тренировки новеньких. Место поистине жуткое из-за большой концентрации тварей всех форм и размеров. Одно дело сталкиваться с ними на открытом пространстве с оружием в руках, и другое – проходить мимо клеток на расстоянии вытянутой руки от стальных прутьев, на которые бросались твари. Рев в зверинце стоял невообразимый.

Ходить мимо клеток заставляли, чтобы потерять страх от вида мутанта. В первые дни казалось, что наоборот, от такой процедуры может выработаться совсем противоположное чувство, неконтролируемая фобия, но нет, через неделю страх притупился. Мутанты начали восприниматься, как животные в зоопарке, даже их зловонные рыки сквозь решетки больше не пугали.

За неделю обучения Ван Хельсинг поведал о тактике, которую надо применять для контроля мутантов и их настрела. Основная роль отводилась менталистам, способным снизить потенциал главного мутанта в стае и, соответственно, посеять в ее рядах хаос. Как понял Дизель, их роль в охоте сводилась к тому, чтобы завести мутантов на засаду, которая уже положила бы их из обыкновенного оружия. Про скребберов Ван Хельсинг пока и речи не вел.

Черный жемчуг сделал свое дело. Дизель научился видеть ночью еще лучше и зрением стало возможно управлять, выбирая определенный спектр, более подходящий обстановке. Он мог видеть в темноте нагретый предмет, либо отличить железо от камня, либо живую плоть от всего остального. Ломоть запросто вскрывал «черепушку» лотерейщика, заставляя его терять сознание. Череп проделывал такой фокус, пятерка учеников спокойно проходила между рядами клеток мутантов, оставаясь незамеченной. Петля вскрывал замки, гнул ложки, занимался бесполезным делом, пока его не заставили повредить мозг мутанту. У него получилось. Тварь, обливаясь черной кровью из глазниц, носа и рта издохла на глазах у всех. Но расстояние, на котором он мог применять свой телекинез, нельзя было назвать безопасным. Шаткий Тростник стал лучше чувствовать людей и тварей, но особого прогресса у него не наблюдалось.

От теории неожиданно перешли к практике. Группу вывезли на полигон. Вначале на них выпустили одинокого топтуна. Тварь, заметив безоружную пищу, без раздумий ринулась на ее добычу. Череп взял группу под свой колпак, сбив топтуна с толку. Группа, пока у него были силы, двинулась навстречу топтуну, чтобы Ломоть успел дезориентировать тварь. Действовать надо было быстро, а скорость, как известно, хороша только при ловле блох.

Череп оступился, упал и потерял контроль. Обрадованная тварь, снова увидев добычу, стремглав бросилась к горстке перепуганных людей. Ломоть раньше времени попытался сбить ее с толку, но начал быстро терять силы. Одно дело воздействовать на тварь, сидящую в клетке, другое, на бегущую сожрать тебя. Страх и неуверенность отбирали половину умения.

Череп снова накрыл группу колпаком, но топутн просек ее местоположение и, не сбавляя скорости, несся тем же курсом. Дизелю в этой ситуации оставалась роль наблюдателя. Он ничем не мог помочь. Петля тоже ждал, когда тварь окажется совсем близко, чтобы попытаться повредить ей внутренности.

Кучка людей отошла в сторону, но тварь кажется, уже видела их. Топтун выправил курс. Тогда Ломоть, чтобы спасти товарищей, побежал ей навстречу. В десяти шагах от твари он замер и напряженно сжался, будто всем телом пытался повлиять на нее. Топтун взревел, сделал пару неуверенных прыжков, и его повело как пьяного. От Ломтя он прошел в одном метре, но тот будто ничего не видел вокруг.

Дизель пнул Петлю.

– Бегом, прикончи его!

Петля будто того и ждал, рванул навстречу «захмелевшему» топтуну, обошел его стороной и попытался сделать так, чтобы тело мутанта оказалось между его ладонями. Это было очень опасно. Любое неловкое движение мутанта могло стоить ему жизни. Тварь снова завопила благим матом, когда Петле все же удалось зацепить его. Ноги у него подогнулись и топтун рухнул на землю. Петля подскочил и приложил руки к безобразной башке. Тварь взвыла, дернулась конвульсивно, и даже попала лапой по Петле, отбросив его на три метра в сторону, и сразу затихла, уставившись замершими глазами в небо.

Дизель бросился к Петле. Удар топтуна разворотил ему бок. Шипастая лапа прошлась вскользь по ребрам, вырвала кусок плоти и, кажется, сломала их. Дизель отвел в сторону порванные куски одежды и увидел выступившие из мяса сломанные ребра, двигающиеся во время дыхания.

– О, черт! – Дизеля замутило от вида растерзанного бока Петли. – Тебе в лазарет надо.

– Откуда они здесь? – Петля, скорчился от боли. – Страшно выглядит?

– Нет, выглядит прекрасно. Героя такими мелочами не запугать, – откуда ни возьмись, появился Ван Хельсинг.

– Страховал, что ли? – Дизель был уверен, что до нападения его не было рядом.

– Да, но вы справились самостоятельно. Почти без помарок. Смотреть под ноги надо, но с вашим опытом это пока сложно. В следующий раз следите за тем, куда наступает Череп. Ломоть, конечно, молодчина, решил спасти друзей, но на будущее, все-таки, лучше встречать тварей на месте, объединив усилия.

– Ладно, мы поняли. Петлю бы подлечить.

– Вон, вскрывайте черепок топтуна, больничка – пять споранов в день.

Дизель не понял, сколько в ироничном ответе Ван Хельсинга было правды.

– Я серьезно. У нас солидная коммерческая организация, и все услуги, не касающиеся обучения и выполнения прямых должностных обязанностей, являются платными.

– Ну, хоть похороны за ваш счет будут? – Петля со страдальческим видом придерживал рукой поврежденный бок.

– В нашем бизнесе хоронить обычно нечего.

В итоге, Петлю забрали в лазарет, палатку в которой лежали такие же пострадавшие бедняги. У многих были такие раны, что Петля с развороченными ребрами выглядел, как самый легкораненый боец. Некоторые лишились конечностей, больших кусков плоти, отхваченных огромной пастью мутанта. В лазарете всем командовал человек-рентген, умеющий благодаря своей способности видеть процесс восстановления плоти насквозь. Он любил приговаривать у кушетки с раненым: «Ну, многоразовый кусок мяса, отрастать будем или нет?».

Обучение продолжалось какое-то время без Петли, и каждый новый урок был сложнее и опаснее предыдущего. Нападения мутантов каждый раз случались внезапно, но Ломоть, прогрессирующий на глазах, научился предчувствовать их заранее. До того, как они появлялись в поле зрения, он знал их количество и уровень развития. Самым большим нападением была атака из десяти лотерейщиков, тупых и чрезвычайно прямолинейных. Еще до того, как они увидели людей, Ломоть сделал так, что они начали грызть друг друга. Те, что выжили в драке, были сильно повреждены и их добили из снайперского оружия наблюдатели, незримо контролирующие процесс обучения.

Умение Дизеля пригодилось во время ночной тревоги. К тому времени Петля уже находился в строю. Его бок зажил, и даже не напоминал о себе. Внезапно в ночи взвыла сирена, по периметру лагеря зашарили прожекторы и стали раздаваться вначале одиночные выстрелы, но вскоре поднялась канонада. Во тьму летели трассеры, бились о землю и взлетали в небо.

– Всем на оборону западной стороны периметра! Атака мутантов! – несколько раз раздалось из громкоговорителей.

Дизель решил, что настала пора для более серьезных уроков. Его команда заняла позицию позади огрызающихся огнем «зэушек». Короткая очередь из обоих стволов и потом стук падающих гильз. Где-то далеко во тьме загорались разрывы фугасных снарядов. Объяснить никто толком не мог: стрельба ведется для создания пиротехнического шоу или же там на самом деле бежит ватага мутантов.