Второе пророчество

Я опасливо обошла толкущихся у ларька террористок районного масштаба, шумно раскупающих свежие сайки с таким воинственным видом, будто они затаривались не булками, а гранатами, и философски усмехнулась: «М-да, нация, которая даже макароны ест с хлебом, — непобедима!» Не уставая дивиться алогичному менталитету своих соотечественников, миновала офис строительной фирмы «Кладем на совесть!» и кабинет пирсинга, на дверях которого красовалось вежливое объявление: «Ветеранам войны и пенсионерам — скидки». Следуя далее, я удовлетворенно обозрела стоянку, находящуюся возле фирменного салона автомобильной компании «Форд».

Перед безвкусно-вычурным павильоном красовался прикованный стальными цепями и хорошенький, будто игрушечка, джип, под ветровым стеклом коего броско давил на психику прохожих яркий рекламный лозунг: «Хочешь себе такую?» Но, как всем известно, наша голь на выдумку хитра, и посему шибко сердитые на жирующих олигархов обыватели четко понимают — красиво жить не запретишь… Однако помешать — можно! А поэтому, революционно контрастируя с рекламной заманухой, на капоте роскошной машины выделялась нахальная надпись, нацарапанная чем-то острым: «А вы с какой целью интересуетесь?» Очевидно, владельцы салона с этим безобразием еще не ознакомились… Я проказливо хихикнула и в самом радужном настроении проследовала дальше, к столь популярной среди городского населения улице Блюхера, являющейся не только объектом регулярного высмеивания (по причине вопиющей двусмысленности своего названия), но и по совместительству — крупной транспортной развязкой.

Заметив болтающую по телефону девушку, я тут же вспомнила Рейна и наш вчерашний урок по освоению мобильника. Недовольно морщась, Изгой критически изрек, что, мол, подобный вид связи могли придумать лишь нечувствительные к телепатии люди, но вопреки своему замшелому ретроградству довольно быстро оценил удобство мобильной связи. Уже перед сном, справедливо поделив спальные места, я просительно прикоснулась к плечу разместившегося на диване мужчины:

— Рейн, расскажи, пожалуйста, какими они были — мои родители?

Изгой задумчиво обхватил руками подтянутые к груди колени и болезненно прикусил нижнюю губу. Его лицо омрачилось — похоже, подобные травмирующие воспоминания давались ему нелегко.

— Я плохой рассказчик, — после долгого молчания сказал он. — Разреши, я лучше спою…

Я изумленно приподняла бровь: «Так он еще и поет!» Но мой скептицизм мгновенно испарился, уступив место восторгу и потрясению, когда он вполголоса запел, выводя нежные, наполненные любовью и горем слова:

По сугробам из чистого снега, Через белую ночь и метель, Задыхаясь от быстрого бега, Пробирался измученный зверь. А с другой стороны мирозданья, Сквозь безумие прошлых времен, Источая инстинкт и желанья, Продирался такой же, как он. И шарахнулась сонная птица, И бежали охотники прочь В то мгновенье, как волк и волчица Поделить вдруг задумали ночь. На рассвете когтями вцепились В замерзающий снег января И в природу безмолвную влились, О желанье своем говоря. Друг на друга они осторожно В тишине молчаливой пошли, Может, волки подумали: «Можно…» Может, волки решили: «Нашли…» Одиночество злое, как голод, Затухало в усталой душе, И смягчался пронзительный холод, И метель не мела в камыше. На поляну не сыпались клочья, Чистый снег не окрасила кровь, Значит, есть эта верная, волчья, Непонятная миру любовь…

«Любовь… — зачарованно мечтала я, находясь под завораживающим воздействием красоты и смысла песни. — Значит, мои родители сумели найти друг друга, пойдя наперекор судьбе и смерти. Любовь… — Я никак не могла выбросить из головы тот страшный поцелуй, соединивший нас в миг смерти, на заднем дворе развлекательного центра «Луна». — А полюбили ли мы с Рейном, полюбили ли так же сильно и преданно?..»

— Ой! — Я шокировано вскрикнула, случайно взглянув на часы. — Половина девятого… — и требовательно замахала рукой, останавливая попутную машину. Ничего, шикану разочек, поеду на частнике. В конце концов, я ведь все-таки не каждый день по собственному желанию с работы увольняюсь!

— Ситуация у нас сложилась аховая, — с похоронными интонациями признал Николай Владимирович, являющийся для сотрудников журнала «Тайны Урала» царем, Богом и Святым Духом в одном лице, — мы медленно идем ко дну. И спасти нас способно только нечто совершенно новаторское, авангардное и сенсационное. То, что поразит наших читателей в самое сердце, солнечное сплетение, а желательно — и ниже (не путать с мочевым пузырем). Короче говоря, нам срочно требуется убойная информация!

— Сверхубойная! — поддакивающе мурлыкнула рыжая Алина, начальник отдела продаж.

— Барышни, вы со мной? — на всякий случай уточнил шеф, явно не желающий тонуть в одиночку.

— Да куда мы теперь денемся с подводной лодки-то! — лениво протянула роскошная брюнетка Марина.

— На глубине пятисот километров! — в унисон ей хихикнула блондинка Ирина.

Господин Зимин горделиво улыбнулся. В рядах его маленькой, но чрезвычайно боеспособной армии царила идеальная согласованность.

— Тогда начнем! — Он отхлебнул великолепно сваренный кофе и откинулся на спинку кресла, придавая своему холеному лицу озабоченное выражение. — Какие идеи для главной статьи номера предложат мои музы?

— Секс в доперестроечном СССР! — обольстительно улыбнулась нимфоманка Ирина. — Невероятная экзотика: контрацепции нет, аборты запрещены, вместо эротического белья — байковые панталоны до колен и безразмерные атласные лифчики фабрики «Воронежская ударница», убивающие либидо наповал. Как вам? По-моему, идейка — блеск!

— Глупости! — брезгливо поморщилась самоуверенная Алина. — В СССР секса и в помине не было. Он в те годы в Китае свирепствовал.

Обиженная блондинка ненавидяще зыркнула на соперницу, но не смогла придумать достаточно едкой ответной реплики и промолчала. Николай Владимирович прятал довольную улыбку — размах коллективной фантазии начинал набирать обороты.

— А что, если нам совместить инопланетян и происхождение человека? — в свою очередь предложила интеллектуалка Алина. — Ну типа: на самом деле человек вовсе не потомок обезьян, а результат экспериментов высшего разума. А теорию Дарвина придумали для отвода глаз…

— Фигня! — с чувством выдала реалистка Марина, решительно рубанув ладонью по воздуху. — На самом деле вся теория Дарвина шита белыми нитками и совершенно неспособна объяснить многочисленные парадоксы эволюции. Например: как размножались дождевые черви до того, как появился человек с лопатой…

Остальные дамы шокировано прикусили языки. Марина единственная из всех окончила университет и посему считалась непререкаемым авторитетом в любых научных вопросах.

— Напишем об экстремальных и опасных видах спорта! — подал голос сам босс. — Это сейчас модно — стритрейсеры всякие, паркур, дайвинги, рафтинги…

— Самый опасный вид спорта — это шахматы! — глубокомысленно выдала Ирина. — Можно заснуть над доской, упасть и выколоть себе глаза об фигуры…

Господин Зимин сконфуженно опустил ресницы и виновато покраснел безупречно выбритыми щеками. Похоже, процесс генерации идей зашел в глухой тупик. И в этот момент в плотно запертые двери его кабинета вежливо постучали…

— Входите! — громовым голосом разрешил шеф. — Кого там нелегкая несет?

В святая святых редакции «Тайн Урала» осторожно просунулась всклокоченная голова дежурного охранника.

— Вам важный пакет принесли, Николай Владимирович, с курьером, — испуганно бекнул он. — Велели передать вам лично в руки…

— Раз велели, значит, давай, — небрежно подставил ладонь шеф. — А кто принес-то?

— Да паренек какой-то несовершеннолетний! — туповато пожал плечами дюжий охранник. — Самой обычной внешности, без особых примет.