Второй курс

— Не знаю. — Ответила мне девочка, а Гарри просто молча пожал плечами. Не знаю, почему, но это показалось мне важным.

— Да, Гарри, представь меня своей спутнице.

— Ой... — Мальчик смутился и шаркнул ножкой по песку. — Простите, пожалуйста... Герми, это — аврор Тонкс. Она будет защищать меня во время поездки к твоим родителям, когда мы отсюда выберемся.

— «Когда»? — Удивилась я уверенности мальчишки.

— Разумеется. Обсуждать другие варианты и их вероятности я сейчас не вижу смысла. Мы должны отсюда выбраться — и значит, мы выберемся. Но я пока продолжу. Тонкс, это — Гермиона Грейнджер, девушка, которую я надеюсь назвать своей невестой, а потом и женой.

Девочка вспыхнула от смущения, и спрятала лицо на плече у мальчишки. Тем не менее, уроки в аврорской школе не прошли даром, и я видела, что за смущением скрывается настоящая радость в связи с этими словами. Впрочем и не удивительно. Гарри Поттер, Мальчик-который-Выжил, национальный герой... Наверняка многие девочки сохнут по нему и роняют по ночам слезы в подушку...

— Грейнджер... Значит, это к твоим родителям я должна доставить этот «ценный груз» — Кивнула я на Гарри.

— Да. — Пискнула Гермиона из-за плеча своего парня. Похоже, она еще не оправилась от внезапного приступа смущения.

— Ладно, об этом — потом. — Я внезапно осознала, что в данном «подразделении» я — старшая, а значит — именно на мне лежит командование, и задача доставить подопечных как минимум в безопасное место, каковым я эту пустыню без еды, воды и укрытий от солнца признать не могла при всем желании. — Сначала надо решить: что делать будем.

— А что делать? Идти надо. — Пожал плечами Гарри.

— Куда идти? — Поинтересовалась я.

— Туда. — Махнул рукой мальчишка.

— Почему именно туда?

— А какая разница? Главное — тут не остаться. — Судя по всему, Грейнджер была с ним вполне согласна. Меня же мучили сомнения.

— Не получится ли так, что мы будем удаляться от того места, где сможем получить помощь?

— Может и так выйти. Но сидя здесь — мы помощи точно не получим. — С этим было трудно спорить. — Если хочешь — выбери сама любое направление, и пойдем.

Я вздохнула, соглашаясь с мальчиком. А раз так — о и спорить о выборе направления не имело смысла, так что мы побрели именно в ту сторону, куда Гарри махнул рукой в первый раз.

Брели мы довольно долго. Песок под ногами успел надоесть до зубовного скрежета. Но когда в нем начали появляться поляны черного камня, Гарри предложил держаться от него подальше, и меня совсем не тянуло с ним спорить. Рефлексы, наработанные Грюмом с его «Постоянной бдительностью!» просто вопили об опасности.

Никаких признаков людей в округе не наблюдалось. Ни дорог, ни зданий — ничего. Только серый песок и черный, как будто оплавленный камень. Несколько раз я пыталась накольдовать воды, но у меня ничего не получалось. Было такое впечатление, будто Сила, обычно текущая ровным потоком и оттого — почти незаметная, здесь — ярилась горной рекой. Ноги подкашивались. Яркое солнце пекло голову. Чудовищная, красно-фиолетовая спираль кажется, давила на саму душ, угнетая страхом.

— Смотрите! — Гарри показал вперед. Там, вдалеке, что-то чернело. И мы пошли туда.

И мы шли, и шли, и шли. А черное пятно на горизонте — казалось, вовсе не желало приближаться. Честно говоря, у меня уже начинали подкашиваться ноги, и только пример детей, которые шли рядом со мной, не жалуясь — удерживал меня от того, чтобы упасть, где стояла.

— Оно... огромное. — Прошептала Гермиона.

Я подняла глаза от серого песка под ногами, и поняла, что пятно на горизонте превратилось в что-то более... реальное. Теперь ясно видно было, что это какой-то обломок. Огромны обломок — рядом с ним башня Биг Бена казалась бы совсем низенькой. Но это был всего лишь обломок. Каково же было это сооружение, когда стояло над этой пустыней в полной красе и славе? Не знаю, почему я решила, что это сооружение было искусственным, но все-таки у меня не было ни малейших сомнений.

Не знаю, сколько времени прошло, но мы все-таки приблизились к чудовищному монолиту. Его бока, казалось, поглощали всякий свет. Ни единого блика не возникало на ровной поверхности.

— Тенек. — Облегченно произнес Гарри. — Гермиона, садись, а я попробую наколдовать воды. — Акуаменти! — Тонкая струйка воды немедленно впиталась в сухой песок. — Ой... надо что-то придумать...

Мне стало стыдно. Мальчишка, отучившийся в Хогвартсе только полтора года — уже смог тут хоть что-то наколдовать. А я? Будущий аврор, краса и гордость Магической Британии! Я попыталась трансфигурировать чашку из черного камня, и у меня опять ничего не получилось. С одной стороны возле этого титанического обломка Сила бурлила не так яростно... но вот чары, коснувшиеся черного камня — как будто впитались в него без следа и без остатка.

Немного подумав, я наколдовала чашку из песка у нас под ногами. Заклинание для этого понадобилось... в общем — в Хогвартсе мы такого не изучали, и я от всей души возблагодарила ранее проклинаемого Грюма, который заставил нас выучить его. Раньше мы все дружно смеялись над «выжившим из ума параноиком». Ну как можно попасть в место, где придется трансфигурировать что-то из земли «потому что больше у вас ничего нет»? И вот я оказалась в таком месте. Мантии, палочки, черный камень, не поддающийся чарам, и песок под ногами...

Напившись и отдохнув в теньке, мы двинулись дальше, в обход черной громады, возносившейся над нами на сотню ярдов*. Обогнув очередной выступ, я обратила внимание, что на серой пыли под ногами появилось влажное пятно.

/*Прим. автора: 91,44м*/

— Смотрите! — Вскрикнула за моей спиной Гермиона.

Я подняла взгляд... и обомлела. На черной стен была высечена восьмиконечная звезда. А рядом с ней, подвешенная за волосы на скальный выступ, висела человеческая голова. Легкий ветерок пошевеливал длинные седые волосы, вокруг глаз были нарисованы краской белые круги с неведомыми мне знаками, а из обрубка шеи на землю тонкой струйкой текла кровь.

Внезапно, голова пошевелилась и открыла глаза. Этого не могло быть, но это было: отрубленная, а скорее — даже оторванная голова жила. На меня и детей уставились наполненные болью и отчаянием фиолетовые глаза.

… на пыльных тропинках. Часть 2 (Тонкс).

Глядя в ярко-фиолетовые глаза оторванной, но все еще ивой головы, я ощутила ни с чем не сравнимый ужас. Это как можно было заставить жить и страдать человека в таком положении? Кто посмел претворить в жизнь столь ужасную пытку, до какой не додумывался даже Тот-кого-нельзя-называть?

Голова открывала рот, но из пересохших губ не доносилось ни слова. Я шагнула вперед. Дети у меня за спиной не должны были видеть этот кошмар, от которого даже мне, будущему аврору, захотелось избавиться от содержимого желудка... Но Гарри обошел меня, и почти коснулся щеки страдальца.

— Ее надо освободить.

— Что?! — Я в ужасе переводила взгляд с оторванной головы на Гарри и обратно.

— Ее душа прикована к этому... к этому остатку тела и страдает. Ее надо освободить! Немедленно!.