Второй пол

Почти все женщины — более 85 процентов —-испытывают в этот период недомогание. Перед началом кровянистых выделений артериальное давление повышается, затем падает; частота пульса и нередко температура повышаются — известны случаи появления жара; низ живота начинает болеть; наблюдается тенденция к запору, а потом к расстройству желудка; бывает также увеличение печени, задержка мочи, альбуминурия. У многих возникает гиперемия слизистой оболочки (болезнь горла), у некоторых — нарушение слуха и зрения; потовыделение увеличивается и в начале месячных сопровождается специфическим запахом, который может оказаться очень сильным и сохраняться до конца менструации. Основной обмен веществ увеличивается. Число красных телец сокращается; в то же время кровь переносит вещества, обычно содержащиеся в тканях, в частности соли кальция; наличие этих солей воздействует на яичник и на щитовидную железу, которая гипертрофируется, на гипофиз, управляющий изменением слизистой оболочки стенки матки, деятельность которого активизируется; такая нестабильность желез приводит к сильной нервной возбудимости — затронута центральная нервная система, часто бывают головные боли, реакция вегетативной нервной системы возрастает; наблюдается снижение автоматического контроля со стороны центральной нервной системы, таким образом, высвобождаются рефлексы и конвульсивные комплексы, что выражается в сильных перепадах настроения — женщина более возбудима, более нервна и раздражительна, чем обычно, у нее могут случаться серьезные психические расстройства, В этот период она особенно мучительно ощущает свое тело как нечто непроницаемое и отчужденное; оно становится добычей посторонней жизни, которая каждый месяц упрямо снова и снова строит в нем свою колыбель; каждый месяц подготавливается рождение ребенка, и каждый месяц вместе с красными кружевами происходит его выкидыш; женщина, как и мужчина, есть тело ¹, но тело ее — это нечто другое, чем она сама.

Известно женщине и более глубокое отчуждение, когда оплодотворенное яйцо опускается в матку и там развивается. Конечно, беременность — это нормальное явление, которое, протекая в условиях

¹«Итак, я — это мое тело, во всяком случае в меру моего опыта, и наоборот, мое тело — это нечто вроде естественного субъекта, предварительного наброска моего существа в целом» [M e p л о–П о н т и.Феноменология восприятия).

нормального здоровья и питания, не приносит вреда матери; между нею и плодом даже устанавливается благотворное для нее взаимодействие. И все же вопреки оптимистической теории, явно имеющей социальную направленность, беременность представляет собой изнурительный труд, не приносит женщине никакой индивидуальной пользы ¹, а, напротив, требует тяжелых жертв. В первые месяцы она часто сопровождается отсутствием аппетита и рвотой, чего не бывает ни у одной другой самки и что выражает бунт организма против овладевающего им рода; уменьшается содержание в организме фосфора, кальция, железа, причем последний дефицит впоследствии трудно восполнить; сверхактивный обмен веществ действует на эндокринную систему; нервная система находится в состоянии повышенной возбудимости; что касается крови, ее удельный вес уменьшается, возникает анемия, кровь становится похожа на «кровь недоедающих, истощенных, претерпевших неоднократные кровопускания, выздоравливающих после болезни» ².

Единственное, на что может надеяться здоровая и хорошо питающаяся женщина, — это без особого труда восполнить после родов все эти затраты. Но часто во время беременности возникают серьезные осложнения или по меньшей мере опасные нарушения; и если женщина недостаточно сильна или не очень тщательно следит за гигиеной, материнство может преждевременно деформировать ее и состарить — известно, как часто это бывает в деревнях. Сами роды болезненны — и опасны, В этот кризисный момент особенно отчетливо видно, что тело не всегда удовлетворяет и род и индивид вместе; случается, что ребенок умирает, или при появлении на свет убивает свою мать, или его рождение влечет за собой хронические заболевания. Кормление грудью также представляет собой изнурительный труд; целый ряд факторов, главный из которых, вероятно, появление нового гормона — прогестерона, вызывает выделение молока в молочных железах; прилив молока бывает болезненным и часто сопровождается жаром, кормящая женщина вскармливает новорожденного за счет своих собственных жизненных сил. Конфликт род—индивид, который при родах часто принимает драматические формы, делает женское тело хрупким и уязвимым. Часто случается слышать, что у женщин «боли в животе»; и действительно, она заключает в себе враждебный элемент — ее изнутри подтачивает род. Многие женские болезни происходят не от заражения извне, а от внутренних нарушений -— так, ложный метрит является реакцией слизистой оболочки стенки матки на чрезмерное возбуждение яичника; если желтое тело не рассосется после менструации, а останется в организме, это приведет к сальпингиту, эндометриту и т. д.

Освобождается из–под власти рода женщина также через тяжелый кризис; между сорока пятью и пятьюдесятью годами протекает процесс климакса, обратный процессу полового созревания. Деятельность яичника сокращается, а то и совсем прекращается — и это прекращение влечет за собой снижение жизненной активности организма. Предполагается, что железы внутренней секреции — щитовидная железа и гипофиз — стараются восполнить недостаточность яичника; и таким образом, рядом с климактерической депрессией наблюдаются явления резкого скачка: климактерические приливы, приступы гипертонии, повышенная нервозность; иногда отмечается обострение полового инстинкта. У некоторых женщин при этом происходит ожирение тканей, другие становятся мужеподобны. У многих восстанавливается эндокринное равновесие. И тогда женщина оказывается избавленной от тяжких обязанностей самки; ее нельзя сравнивать с евнухом, ибо ее жизненная сила остается неприкосновенной; в то же время она больше не является добычей превосходящих ее сил — она совпадает сама с собой. Иногда говорили, что пожилые женщины образуют «третий пол»; и действительно, они не самцы, но уже и не самки; и часто эта физиологическая автономия выражается в здоровье, равновесии и бодрости, которых у них раньше не было.

На чисто половые отличия у женщины накладываются особенности, прямо или косвенно из них вытекающие, — это гормональные воздействия, определяющие ее сому. В среднем она ниже мужчины ростом, меньше весит, у нее более хрупкий скелет, таз шире, приспособлен к функциям беременности и родов; в соединительных тканях накапливается жир, что делает формы более округлыми, чем у мужчины; общий вид — морфология, кожа, волосяной покров и т. д. — совершенно различен у двух полов. Женщина обладает гораздо меньшей, чем мужчина, мускульной силой — равной примерно двум третям мужской силы; ее дыхательные способности развиты слабее; легкие, трахея и гортань меньше по объему; различием в размерах гортани объясняется и различие голоса. Удельный вес крови у женщин меньше: соответственно, ниже фиксация гемоглобина, а значит, они физически менее крепки, больше предрасположены к анемии. Пульс у них чаще, сосудистая система менее стабильна; они легче краснеют. Поразительно, насколько нестабильность свойственна женскому организму в целом; у мужчины же, помимо всего прочего, наблюдается и стабильный метаболизм кальция; при том что женщина фиксирует гораздо меньше известковых солей, она еще и расходует их при месячных и во время беременности; похоже, что яйцеклетки оказывают на кальций разрушающее действие; эта нестабильность влечет за собой нарушение функций яичника и щитовидной железы, которая у женщины развита больше, чем у мужчины, а нерегулярность эндокринных выделений воздействует на вегетативную нервную систему; и нервный мышечный контроль осуществляется не в полной мере. Этот недостаток стабильности и контроля влечет за собой эмоциональную возбудимость, напрямую связанную с сосудистыми колебаниями; сердцебиением, покраснением и др., — и отсюда конвульсивные реакции: слезы, приступы смеха, истерики.

Итак, мы видим, что многие из этих черт опять жепроистекают из подчиненности женщины роду. Самый поразительный вывод из проведенного исследования заключается в следующем; из всех самок млекопитающих она переживает самое глубокое отчуждение и наиболее неистово ему сопротивляется; ни у одной самки нет столь настойчивого подчинения всего организма функции воспроизводства, ни у одной это порабощение не принимается с таким трудом; кризис полового созревания и климакса, ежемесячное «проклятие», долгая и часто тяжелая беременность, болезненные, а иногда и опасные роды, болезни, осложнения — все это свойственно самке человека. Можно подумать, что судьба ее тем тяжелее, чем больше она ей противится, утверждая себя как индивид. Если сравнить ее с мужчиной, становятся очевидными несравненные преимущества положения последнего; его половая жизнь не противоречит личному существованию; она протекает равномерно, без кризисов и обычно без осложнений. В среднем женщина живет столько же, сколько мужчина; но она гораздо чаще болеет и в течение многих периодов не принадлежит себе.

Эти биологические данные чрезвычайно важны: в истории женщины они играют первостепенную роль и являются наиболее существенным элементом ее ситуации — во всех наших дальнейших рассуждениях нам не раз придется к ним обращаться. Ибо тело — это инструмент, с помощью которого мы подступаем к миру, а мир представляется совершенно по–разному в зависимости от способа его постижения. Поэтому мы так долго занимались исследованием этих данных; в них — один из ключей, помогающих понять женщину. Но мы отрицаем мысль, что они будто бы раз и навсегда определяют ее судьбу. Для установления иерархии полов этих данных недостаточно; они не объясняют, почему женщина — Другой; они не обрекают ее навсегда оставаться в подчиненном положении.

Нередко случалось слышать, будто одной физиологии достаточно, чтобы ответить на вопросы, одинаковы ли у обоих полов шансы на успешную самореализацию и какой пол играет в жизни рода более важную роль. Однако постановка первой проблемы неодинакова в случае женщины и других самок, ибо животные представляют собой полностью сложившиеся виды, которым можно дать статичные описания: достаточно обработать данные наблюдений, чтобы установить, уступает кобыла в скорости жеребцу или нет, лучше справляются шимпанзе–самцы с интеллектуальными тестами, чем их подруги, или хуже; человечество же постоянно находится в состоянии становления. Некоторые ученые–материалисты попробовали подойти к проблеме без учета динамики: проникнувшись теорией психофизиологического параллелизма, они попытались установить математические соотношения между мужским и женским организмами — и вообразили, что результаты этих измерений непосредственно выражают их функциональные способности.

Для примера приведу одну из праздных дискуссий, порожденных этим методом. Поскольку предполагалось, что мозг каким–то таинственным способом вырабатывает мысль, казалось очень важным решить, весит ли мозг женщины меньше мужского или столько же. Выяснилось, что в среднем первый весит 1220 граммов, а второй — 1360, причем вес женского мозга колеблется от 1000 до 1500 граммов, а вес мужского — от 1150 до 1700. Но абсолютный вес не показатель — было решено исходить из веса относительного. Выяснилось, что он составляет 1/48,4 у мужчины и 1/44,2 у женщины. Казалось бы, преимущество за ней. Нет, требуется еще одна поправка: в подобных сравнениях преимущество всегда на стороне меньшего по размерам организма; чтобы по всем правилам абстрагироваться от тела, сравнивая две группы индивидов, следует разделить вес мозга на вес тела в степени 0,56, в случае если они принадлежат к одному виду. Мужчина и женщина при этом рассматриваются как два разных типа. Все это приводит к следующим результатам;

Получается примерное равенство. Но интерес к этим ученым дебатам был в значительной степени утрачен оттого, что никакой связи между весом мозга и умственным развитием установить не удалось. Точно так же не удается дать психическую интерпретацию химическим формулам, определяющим мужские и женские гормоны. Мы жекатегорически отрицаем идею психофизиологического параллелизма; это доктрина, основы которой были давно и окончательно подорваны. Я останавливаюсь на ней лишь потому, что, будучи философски и научно опровергнутой, она все жепродолжает не давать покоя многим умам — впрочем, в иных умах сохраняются и более древние пережитки. Мы также отрицаем любую систему координат, подразумевающую существование природнойиерархии ценностей, например эволюционной иерархии; совершенно бессмысленно задаваться вопросом, является ли женское тело более инфантильным, чем мужское, или нет, больше или меньше оно приближается к. телу высших приматов и т. д. Все эти рассуждения, в которых весьма туманный натурализм перемешан с еще более туманными этикой и эстетикой, — чистейшее словоблудие. Сравнивать самку и самца человека можно лишь в личностной перспективе. Но человек определяется не как изначально данное существо, а как существо, которое само себя делает тем, что оно есть. Как справедливо заметил Мерло–Понти, человек — это не природный вид, это историческая идея. Женщина — это не застывшая реальность, а становление; и только в становлении следует сопоставлять ее с мужчиной, то есть следует определить ее возможности; огромное количество дебатов теряют смысл из–за желания свести женщину к тому, чем она была, или к тому, что она есть сегодня, в то время как речь идет о ее способностях; не подлежит сомнению, что способности проявляются со всей очевидностью, только когда они реализованы, — но не подлежит сомнению также и то, что, рассматривая существо, суть которого есть трансценденция и выход за пределы своего «я», никогда нельзя подводить черту.

В то же время, скажут мне, в принятой мною перспективе — перспективе Хайдеггера, Сартра, Мерло–Понти, — если тело не является вещью,оно является ситуацией: оно предопределяет наш подступ к миру и задает направленность нашим проектам. Женщина слабее мужчины; она обладает меньшей мускульной силой, меньшим количеством красных кровяных телец, меньшими дыхательными способностями; она медленнее бегает, поднимает меньший вес, и нет практически ни одного вида спорта, в котором она могла бы соревноваться с мужчиной; не может она и выдержать с ним борьбу. К этой слабости надо еще прибавить нестабильность, недостаточность контроля и уязвимость, о которых мы уже говорили, — все это факты. Таким образом, ее подход к миру оказывается более ограниченным; в ее проектах меньше твердости и настойчивости, да и осуществлять их она менее способна. Получается, что ее индивидуальная жизнь не столь богата, как у мужчины.