Второй шанс или Как стать Королем Пиратов

Дальше Луффи стал свидетелем ничего не значащего разговора. Этот разговор ставил перед собой единственную вполне прозрачную цель: Корвин присматривался к Гарпу и оценивал, насколько он изменился, а Гарп хочет понять, насколько вырос один из его учеников. Луффи чуть усмехнулся и двинулся к стене с оружием, не касаясь его руками. Внимание парня привлек фламберг. Такие клинки презирают и пара фанатиков в правительстве издали указ: двести лет назад уничтожить все до единого. Уцелел лишь один из Сайзё О Вазамоно, потому как фанатики мечей и культуры в целом не позволили уничтожить.

– Нравится?– услышал Луффи голос Корвина.– Мне тоже нравится. Хороший клинок, этот фламберг, очень полезный в бою. Вся эта чушь с гуманизмом, жалостью, моралью и прочим дерьмом сделала из достойного детища оружейного гения презираемый и проклятый меч. Я прав?

– Полностью,– ответил Луффи.– Только вот еще живы кузнецы, знающие, как создавать такие опасные мечи.

Корвин рассмеялся: его позабавило то, что десятилетний пацан говорит весьма по-взрослому. Луффи же преследовал иную цель– вытянуть из дозорного информацию по принципу Шерлока Холмса, принесенного им из родного мира. Люди любят возражать и опровергать гораздо больше, чем отвечать на вопросы.

– Нет, малец, они все мертвы. Но честно скажу, далеко не все мечи получилось уничтожить, и теперь на них закрывают глаза. В мире осталось несколько сотен таких клинков, а ведь еще триста лет назад они ковались тысячами…

Луффи покосился на ностальгирующего контр-адмирала. Похоже, работает, а значит, необходимо еще чуть-чуть обработать будущее начальство.

– Значит это– один из спрятанных мечей?

– Именно. Им владел один пират, которого я убил.

– Да я уж понял. Но неужели правительство солгало, заявив, что в мире остался лишь один фламберг?

– Нет, они это сделали нарочно! Вот ты знаешь, сколько стоит один из мечей высшего качества? На десять жизней хватит. А теперь представь, что будет, если охотник на пиратов убьет пирата с фламбергом? Он захочет его продать. Затем он узнает, что этот фламберг лишь подделка и избавится от него. Куда бы он ни сбыл клинок, он попадет в наши руки, ведь охотник уже засветился с фламбергом. Так что эти клинки находятся и уничтожаются, ведь глупый закон никто не отменял.

Луффи кивнул и усмехнулся своим мыслям, а Корвин, как ни в чем не бывало, продолжил разговор с Гарпом ни о чем. Затем взгляд парня упал на стеллажи, полные книг, и замер на нем.

– Нравится?– Корвин проследил взгляд Луффи.– Эти книги написаны моряками о море. Здесь есть все: навигация, тактика и стратегия, ориентировка по звездам, волнам, ветрам, трехтомник энциклопедии дьявольских фруктов…

Луффи шагнул к стеллажу и без усилий расправился с мудреным замком одной лишь отмычкой, умело спрятанной в шевелюре как раз на такой случай. Корвин приподнял брови.

– Воля?– тихо обратился он к Гарпу, решив закрыть глаза на то, что Луффи без зазрения совести протянул загребущие ручки к его любимой книжной коллекции.

– Верно,– дедуля довольно оскалил зубы в самой добродушной улыбке.– Он обрел способности к Воле в шесть лет, после того, как упал в пропасть.

– Упал или ты его сбросил?– хохотнул Корвин и толкнул наставника локтем. Гарп бросил взгляд на Луффи и отметил, что его внук сейчас в мире навигации.

– Я его сбросил. И добился результата: он пробудил Волю. Потом четыре года я учил его пользоваться этой силой, а так же немного научил рукопашной и кое-чему из мореходства. Теперь я оставляю его здесь юнгой. Одежду лучше не отбирать, эта нелепая гавайка и дурацкие шорты– его стиль. За шляпу он порвет любого пополам.

– Кстати говоря, знакомая шляпа,– Корвин воззрился на головной убор Луффи, торчащий над книгой, но так и не вспомнил кому она принадлежит.– Короче, ты хочешь оставить его здесь юнгой?

– Да. Натаскайте его во всем, что пригодится дозорному, и не обращайте внимания на его глупости. Он хочет стать пиратом, и я надеюсь, ты сможешь ему показать пиратов во всей красе, а так же истинное лицо дозора. Пусть выберет, зная, что мы и они на самом деле ничем не отличаемся. Та оккупация и рэкет, которым занимаются пираты, мало чем отличаются от налогов, наложенных дозорными. Их разбойные нападения– те же карательные операции. Я бы привел еще десяток подобных примеров навскидку и еще столько же, чуть-чуть подумав, но ты и сам знаешь.

– Да, знаю,– Корвин усмехнулся.– Ты потому и не становишься адмиралом, что не хочешь стать зависимым от ублюдков Тенрьюбито?

– Верно.

– Ладно. Не хочешь, значит, портить ему жизнь, как это сделали с тобой?

– Я нашел себя и в дозоре. Ладно, до встречи. Я загляну через шесть лет.

Луффи проводил деда взглядом. Гарп ушел не прощаясь, сопли не в его правилах. К тому же, они все обговорили, до дня шестнадцатилетия он, Луффи, будет ходить юнгой на штабном линкоре дозора и учиться у лучших учителей. Мальчик прекрасно понимает, сколько дедушка приложил трудов и сколько связей он задействовал, чтобы провернуть такое. Полгода в море, полгода в Маринфорде. В самом сердце будущего врага, отличный шанс узнать Дозор изнутри.

После ухода его дедули Корвин перевел все свое внимание на Луффи. Мальчик закрыл книгу и вернул ее на место, после чего воззрился на своего начальника.

– Ты знаешь, что такое табель о рангах?

– Вы– контр-адмирал,– ответил Луффи.– Знаю.

– А ты– юнга. Сейчас ты здесь никто и зовут тебя никак, понял? Делаешь то, что тебе скажут, внимательно слушаешь разговоры и мотаешь на ус– вот то, что ты будешь делать ближайшие шесть лет.

Луффи усмехнулся, и от этой усмешки Корвин осекся. Не такой реакции он ждал от десятилетнего пацана, не такой. Непрост он, совсем непрост, и проблем с ним предвидится немало. Но если с этим Луффи что-то случится, Гарп лично с него голову снимет перед тем, как пустит линкор ко дну. Контр-адмирал хмыкнул и двинулся к выходу из каюты.

– За мной. Посмотрим, чего ты стоишь.

Луффи поднялся и двинулся вслед за начальником. При появлении контр-адмирала на палубе все сразу же вытянулись по струнке. Несколькими командными выкриками Корвин построил весь личный состав на палубе и представил Луффи как нового юнгу, после чего подозвал одного из матросов. Луффи окинул его взглядом. Здоровая перекачанная туша весом под добрый центнер, из форменной одежды– штаны, ботинки да берет с чайкой. Мальчик поймал ответный взгляд. Жадный такой, сальный взгляд. «Кажется, кто-то станет евнухом»,– прикинул Луффи. Этот бурдюк хочет сделать его своей личной девочкой, или не очень личной. Извращенцев везде хватает, а конченых ублюдков еще больше.

– Посмотри, чего он стоит,– бросил ему Корвин.– Работаешь вполсилы.

– Понял,– кивнул Луффи. Вполсилы так вполсилы, он и в четверть размажет этого недоноска так, что замаются от палубы отскребать.

– Это я не тебе,– фыркнул Корвин, а дозорные угодливо рассмеялись.– Ты хоть в полную силу, хоть в десять сил работай. Покажи, чего ты стоишь.

«Похоже, меня сейчас побьют и укажут мое место,– прикинул Луффи.– Вернее, попытаются».

Матрос шагнул к нему и, явно играясь, несильно, но унизительно хлестнул ладонью по щеке. Каково же было его удивление, когда его запястье толщиной с голеностоп нормального человека обхватили тонкие пальцы. Обхватили, остановили и стиснули с такой силой, что ладонь обмякла. Еще секунда– и неестественно вывернутая правая рука заставила его прогнуться назад и хватать ртом воздух, танцуя на цыпочках. Луффи ухмыльнулся и рванул противника на себя, непоправимо калеча руку и разрывая связки. Правый кулак с силой врезался в грудину дозорному одновременно с тем, как пальцы левой разжались. Пролетев добрый десяток метров, матрос кубарем покатился по палубе и встретил спиной грот-мачту, сползая на палубу и корчась от страшной боли, подтягивая колени к груди. Пальцы искалеченной руки с торчащими во все стороны осколками костей, разорвавшими плоть, скреблись по палубе. По подбородку стекала струйка крови, середина груди с правой стороны западала при каждом судорожном вдохе– сломаны ребра. И все это в пораженной тишине.