Второй шанс-IV
Шрифт:
— Где? Хм… А знаете, юноша, есть у меня на примете один способный молодой человек. Не слышали такую фамилию Гольдберг?
— Это который Гольдберг, Семён Романович? — переспросил я на автомате.
— Точно, он! А вы уже с ним знакомы?
Вот опять ляпнул, не подумавши. Конечно, Гольдберга я знал в своём будущем как продюсера, первым ставшим организовывать в 90-е в Пензе концерты эстрадных и оперных звёзд. Будучи воспитан на классической музыке, он не мог отказать себе в удовольствии пригласить артистов оперетты, оперы или балета, и даже если уходил с ними в минус, то отыгрывался на эстрадных звёздах типа Киркорова
С самим Гольдбергом пересекались как-то пару раз, но вряд ли он даже запомнил моё лицо. А вот у него внешность характерная, главной достопримечательностью на лице были выдающийся нос и густые усы. Плюс очки с линзами в почти круглой, немного сплющенной сверху оправе и кучерявая грива на плечах.
— Не то что знаком, так, слышал краем уха, — отмазался я.
— Тогда можете мне поверить на слово — это очень энергичный и при этом, что самое главное, порядочный молодой человек. Он сейчас преподаёт теоретические дисциплины в музыкальной школе № 1, но ему там, насколько я знаю, уже тесно, хочет чего-то большего. Вот пусть и попробует с вами сработаться. Как вы, не против попробовать?
— Да нет, можно, конечно, попытка, как говорится, не пытка.
— Вот и ладно, я ему… наверное, уже завтра позвоню. Думаю, он согласится с вами поработать, тем более с самим Максимом Варченко.
И сказал так серьёзно, не понять, подколол сейчас меня или в самом деле считает мою персону какой-то выдающейся. А в общем-то, на фоне лучших песен Октября Васильевича «18 лет» и «Милая роща» мои (хотя в основном заимствованные) вещи и впрямь выглядят на порядок круче. Не иначе в нём всё же засел червячок профессиональной зависти.
На следующий день после уроков отправились с мамой в санаторий имени Володарского. Насчёт санатория с бабулей я говорил вчера, метнувшись к ней сразу после занятий. Она, к счастью, меня признала, открыла дверь, а над предложением отдохнуть месячишко почти и не размышляла. Мол, надо так надо, да и то, засиделась я в четырёх стенах, как в тюрьме. Я даже не ожидал, что всё так легко получится, главное, чтобы она не забыла о своём обещании отправиться на отдых.
Глядя через забор, понимаю, что за последующие сорок во внешнем виде санатория лет внешне мало что изменится, разве что появится ещё пара корпусов. А административный находится сбоку от въездных ворот, так что на территорию санатория нам пока попасть не судьба.
Юлия Витальевна приняла нас сразу. Это оказалась немного полноватая женщина в районе пятидесяти лет, но при этом чувствовалось, как в ней буквально клокочет энергия. Её взгляд задержался на мне, она даже прищурилась, затем откинулась в кресле и с каким-то видимым облегчением произнесла:
— А вы ведь Максим Варченко, верно? Я всё думала, может быть, с однофамильцами имею дело, а сейчас вас увидела, и сразу вспомнила, что это лицо не раз мелькало в телевизоре.
Я согнул руки в локтях, выставив перед собой ладони:
— Сдаюсь, вы меня вычислили.
Все заулыбались, обстановка сразу же стала почти что доверительной.
— А ещё муж купил вашу книгу про войну, я, правда, не читала, но теперь обязательно прочитаю. Жаль, с собой нет, а то бы муж очень обрадовался автографу автора.
— Может быть, и не последний раз
видимся, ещё будет возможность написать пожелание на титульном листе, — заметил я с обнадёживающей улыбкой.После такого пролога начался разговор о деле. Сначала она ознакомилась с выпиской из истории болезни бабули. Покивала чему-то своему, затем предложила посмотреть условия проживания.
— Сосны, берёзы, липы гарантируют чистый воздух и позволяют забыть о том, что санаторий находится в черте города, — вещала тоном экскурсовода главврач, шествуя впереди нас по посыпанной песочком тропинке. — Вот эти кружевные терема, признанные памятниками деревянного зодчества, особенные. В дореволюционный период богатые купцы, предприимчивые фабриканты, лесопромышленники и чиновники с удовольствием строили здесь свои дачи, приманенные целебным воздухом ахунского леса и уединением. От них и остались эти великолепные теремки.
Я бы, может быть, и предпочёл один из деревянных домиков на территории санатория, предназначенных для проживания гостей, но в него можно было заселиться только целой семьёй. Наглеть и просить под мою бабулю целый «особняк» мы не рискнули.
В главном 9-этажном корпусе посмотрели палату… то есть номер, в котором теперь будет жить наша бабуля на пару с такой же бабушкой-одуванчиком. Как нам шепнула Юлия Витальевна, мамой главы Облсовпрофа. Надеюсь, бабушке тут будет не скучно, и она быстро подружится со своей новой соседкой, Викторией Тимофеевной.
Кровати удобные, стоит чёрно-белый, но всё же телевизор, на стене копия картины «Мишки в сосновом бору». По нынешним временам если и не «люкс», то где-то рядом.
Питание трёхразовое, есть и диетическое меню, по которому будет столоваться и наша диабетическая бабуля. По назначению врача можно будет пить и минеральную воду. На территории санатория имеются две собственные скважины. Одна из них — с хлоридно-натриевой водой — предназначена для лечения желудочно-кишечных заболеваний.
К услугам отдыхающих небольшой бассейн, спортивный зал и даже кинотеатр на 100 мест, где каждый вечер крутят фильмы.
Когда вернулись в кабинет главврача, зашёл разговор о материальной стороне дела. Выяснилось, что если бы путёвка была от профсоюзов, то обошлась бы она всего в 15 рублей. Но так как бабуля ни в каких профсоюзах уже не состояла, то придётся заплатить 25 рублей.
— Но, если ей нужен будет отдельный номер, персональный уход, постоянный, так сказать, пригляд, включая ночное время, услуги медицинской сестры… сами понимаете, это дополнительные расходы, — доверительно понизив голос, добавила Юлия Витальевна.
— Сколько? — спросила мама недрогнувшим голосом.
— Ещё двадцать пять.
— Мы согласны, — заявил я, пока мама не сболтнула что-нибудь лишнее. — Когда можно будет всё оплатить и привезти бабушку?
Часть из этих денег, уверен, пойдёт в карман Юлии Витальевне, как бы не весь четвертак, хотя сумма не такая уж и большая. Или мне просто так кажется на фоне наших доходов? А главврач, думаю, кормится не только с нас одних, в итоге ежемесячно набегает вполне нормальная сумма.
Покидали мы кабинет с чувством выполненного долга. Путёвка на месяц куплена, дополнительные услуги оплачены и уже в понедельник нашу престарелую родственницу можно будет привезти в санаторий. Главврач пообещал лично заняться её обустройством.