Второй шанс кукольной принцессы
Шрифт:
Любимый брат. Искренний брат. Единственный, кто всегда был на стороне Кианы в прошлом…
Лжец и предатель.
Он всегда лгал ей. Оплетал глупую принцессу паучьими нитями, чтобы выжать её досуха, выдавить каждую каплю.
Истинное лицо Эрнста Аглесс — лик кукловода. Он контролировал жизнь собственной сестры. Он использовал каждое её уродливое деяние себе во благо.
А потом, когда принцесса окончательно стала бесполезной… Эрнст выбросил её, словно сломанную куклу.
«Ублюдок… Ублюдок. Ублюдок!» — если бы Киана могла сейчас говорить, она бы повторяла эти слова в бессильном исступлении.
Враждебные
Принцесса посмела оттолкнуть брата и наследника герцогства, того, кто всегда о ней заботился. Ну, не дура ли?
— Ах, похоже, мое невнимание оскорбило тебя, — Эрнст огорчённо вздохнул, — ну, сестрёнка, я каждый день справлялся о твоём здоровье. Доктор Джонс говорил, что сестрице необходим покой, а потому не стоит лишний раз тревожить… Ты такая бледная, стало хуже?
Он всегда умел филигранно играть словами. Снимать с себя ответственность, оставаться любящим и искренним в чужих глазах. Только Киана знала о том, насколько жесток Эрнст Аглесс. Но и она познала истину лишь посмертно.
— Твои руки дрожат, — неожиданно, молодой мужчина ловко поймал её ладонь, — так сильно переживаешь? Не волнуйся, я уже отправил письмо Теодору Гридберну. Он не держит на тебя зла. И, я уверен: его обидные слова были лишь следствием усталости. Со временем юный Гридберн полюбит тебя, Киана.
Она едва не рассмеялась. Какие приторные речи!
Да, глупенькая принцесса безоговорочно верила брату. Даже когда замечала отвращение в глазах Теодора… Она предпочитала поверить Эрнсту.
«Гридберн меня полюбит. Иначе и быть не может! Ведь я самая красивая. Кто способен сравниться со мной?» — так раньше думала Киана.
— Важнее всего искренность чувств, — продолжал нежно увещевать Эрнст, почувствовав смятение девушки, — он очень горд и, поэтому, сопротивляется твоему неподдельному очарованию. Но в империи Кальдерон нет никого, прекраснее Кианы Аглесс, верно? Он не сможет устоять.
«Ты толкаешь меня» — вяло подумала принцесса, — «вновь толкаешь на безрассудства, Эрнст. Я должна была догадаться раньше…»
Не добившись от неё ответа, юноша тяжело вздохнул.
— По-видимому, ты очень устала. Я навещу тебя позже, Киана. Не тревожься понапрасну.
Прежде чем уйти, Эрнст поговорил со служанками и раздал им приказы обеспечить максимальный комфорт болезненной принцессы.
В это время Киана бездушно наблюдала за ним.
«У него власть над всеми слугами в особняке Аглесс» — неторопливо раздумывала девушка, — «он контролирует даже моих собственных служанок. Забавно…»
После его ухода ей дали отдохнуть. Но вместо того, чтобы расслабиться, принцесса погрузилась в воспоминания, запрятанные в дальние уголки воспалённого разума.
Всё из-за Эрнста. Он пробуждал самое тёмное, самое неприглядное… Наиболее болезненное.
Она встретила будущего наследника герцогства, когда ей было восемь лет. Сколько Киана себя помнила, рядом с ней практически не было родителей.
Мать вела затворнический образ жизни далеко за пределами особняка. Принцесса не знала, отчего их отношения с отцом были такими плохими, но Рихтер Аглесс будто не желал вспоминать о существовании жены.
Раз в год устраивалось пышное семейное торжество. Только
тогда Вера Аглесс приезжала и проводила с семьей не больше пяти дней. На совместных ужинах мама и папа вели себя образцово, однако, после этого Вера также быстро покидала особняк.Когда Киана спрашивала про маму, будучи ещё малышкой, Рихтер сухо отвечал:
— У твоей матери слабое здоровье. Она восстанавливается очень далеко от столицы.
Потом отец и вовсе перестал отвечать на подобные вопросы, лишь неприязненно кривился.
А Киана всего лишь желала родительской любви и заботы. Единственная дочь Золотого герцога, капризная и своевольная девочка… Шла на отчаянные меры, лишь бы обратить на себя внимание.
Она устраивала скандалы и истерики, разбивала хрупкий фарфор, а однажды и вовсе сбежала. Впрочем, это ничего не изменило.
Рихтер Аглесс проявлял редкостное безразличие к собственной дочери. Они вместе ужинали по выходным, а потом отец вновь запирался в своём кабинете, или же надолго выезжал за пределы особняка.
Долгое время в жизни Кианы ничего не менялось. Пока, одним летним днём, Рихтер Аглесс не привёл к ней мальчика…
— Он станет твоим старшим братом и, в будущем, унаследует место главы рода Аглесс, — холодно проронил мужчина, — вам лучше поладить.
Тогда капризная принцесса была растеряна и обозлена. Ровно до того момента… Когда Эрнст лучезарно улыбнулся и взял её за руку.
— Сестричка, я так рад познакомиться с тобой! Ты очень-очень красивая.
Он родился в побочной ветви семьи Аглесс и (как объяснили Киане) по сути являлся её троюродным или четвероюродным братом. Родство довольно далёкое, но то не проблема.
Рихтер Аглесс отметил талант мальчика и решил усыновить его, отняв от законных родителей (которые, впрочем, ничего не имели против).
В империи Кальдерон подобные случаи усыновления то и дело случались в дворянских семьях и, обычно, связывались с неспособностью жены аристократа иметь детей. Таким образом, можно было предположить, что Вера Аглесс после рождения Кианы стала бесплодной.
Конечно, имея доказательства бесплодия, мужчина мог официально завести вторую жену, но Рихтер Аглесс никогда не интересовался подобным. Киана полагала, что он попросту не хочет тратить драгоценное время на утомительные отношения.
В империи очень плохо относились к бастардам, даже тем, которые официально узаконивались родителями. А вот усыновленные дети воспринимались вполне добродушно.
Однако, очевидным было то, насколько сильно повезло Эрнсту Аглесс. Из сына небольшой семьи он разом стал наследником могущественного герцога. Продвижение, достойное гордости.
Но мальчик, казалось бы, совсем не зазнавался. Он был застенчивым и всегда находился поблизости с Кианой. Вскоре, она начала чувствовать привязанность к этому новому брату.
Девочка, которая изначально ревностно отнеслась к его появлению… Слишком сильно хотела испытать чужую заботу и любовь. А Эрнст будто бы с радостью распахивал перед ней объятия.
Пряча отравленный кинжал за пазухой.
«Был ли он таким с самого начала?» — усмехнулась Киана, мерно покачивая головой.
Когда-то она думала, что в целом мире один лишь брат на её стороне. Тот, кто утешит. Тот, кто поймет. Тот, кто заступится.