Второй шанс на счастье

— Извините, мне пора идти. Спасибо, что уделили мне время, — прощается девушка и решительно подходит ко мне. — Богдан?

— Да, это я. Мы знакомы? — недоумеваю я.

— Люба, подруга Марьяны, — девушка протягивает мне ладонь. — Навряд ли Марьяна рассказывала вам обо мне. Она не любила откровенничать, а мы сдружились не так давно.

Да, я ничего не слышал об этой девушке. Но я вообще мало что знаю о жизни Марьяны. Она кажется мне загадкой, а я хочу, чтобы между нами не осталось недопонимания и туманных намёков.

— Я мало знаком с окружением Марьяны.

— У неё не так много друзей, — пожимает плечами девушка. — Вы знаете, что случилось? Я очень переживаю за Марьяну! — подруга Марьяны вздыхает, добавляя. — Надо было отговорить её ехать одной. А я просто сказала, что буду ждать их дома…

— Кого их? Не понимаю, о чём вы?

Люба вскидывает на меня недоумевающий взгляд.

— Судя по всему, Маряьна до вас так и не дозвонилась? И вы о многом не знаете…

— Я хочу понять, в чём дело. Прошу, расскажите мне всё, что знаете.

— Конечно…

— Давайте поговорим не здесь? — предлагаю я.

Люба соглашается. Мы выходим из здания больницы. Синхронно направляется в сторону недорогого кафе. Стаканчик кофе в руках и заказанный десерт — лишь возможность посидеть и поговорить спокойно.

— Марьяна пришла ко мне в гости и попросила меня взять на хранение её договор. Мы разговорились, и я узнала очень многое о вас и вашем совместном прошлом. Я не первый год общаюсь с Марьяной, но за тот вечер впервые узнала её по-настоящему. Поняла, чего ей стоило жить с Виталием и воспитывать Макса… — начинает Люба. — Я поняла, что вы не знаете о проблемах Макса. У него больное сердце.

От слов Любы моё собственное сердце начинает болеть и обливаться кровью. Его словно надвое раскалывает.

— Я не знал. Марьяна мне ничего не сказала.

— Марьяна боялась, что вы можете использовать это против неё. Она разучилась доверять и ото всех ждёт подвоха. Наверное, из-за прошлого.

— Какая болезнь у Макса?

— Ему требуется операция. Протезирование сердечного клапана. Врачи говорили, что есть время сделать операцию до шести-шести с половиной лет. Но можно сделать и сейчас, ни к чему затягивать.

Чёрт… Я болван. Кретин последний, если не догадался спросить и проверить здоровье сынишки. Но он выглядел, как здоровый, счастливый мальчуган. И мне даже в голову не приходило, что Максим может быть болен.

— Ваша сделка… — Люба опускает глаза. — Марьяна была вынуждена согласиться на неё. Виталий шантажировал Марьяну. После всего он обещал дать ей денег на операцию.

Кулаки сжимаются против воли. Виталий кажется мне сейчас ещё большим уродом, чем раньше. Шантажировать мать здоровьем малыша? Немыслимо!

— Марьяна рассказала мне о многом. Я посоветовала ей поговорить обо всём с вами. Сразу же. Марьяна позвонила вам, но трубку подняла ваша супруга.

Так и знал, что Анька нагло соврала мне. Дрянь!

— Она была не рада звонку Марьяны. Ответила очень грубо и посоветовала ей держаться подальше от вас.

В голове сразу же встают слова следователя о том, что якобы нападающий действовал очень осторожно, хоть и пытался выставить всё так, будто произошло ограбление.

— Это ещё не всё! — продолжает Люба. — Мы с Марьяной работаем на одной фирме. Я слышала, что Аня приходила и закатила скандал. Марьяна просила охранников вывести эту девушку… Потом она позвонила мне и сказала, что узнала, в каком санатории держат Максима. Я отговаривала Марьяну, но она была твёрдо намерена забрать сынишку. Я жалею, что не смогла отговорить её. Тогда бы этого не случилось…

В глазах подруги Марьяны плещутся слёзы и неподдельное сожаление.

— Спасибо, что рассказали мне всё это. Я попросил бы вас рассказать всё это ещё и следователю, — прошу я.

— Всё? — уточняет Люба.

— Всё, что касается звонка на мой телефон, угроз и прочего.

Я встаю из-за стола, оставляя деньги за заказ.

— Если вы не против, то поедем прямо сейчас!

— Да-да, конечно! — Люба собирается почти мгновенно. — А телефон Марьяны? Его нашли? Если да, то она говорила, что писала вам в сообщении адрес санатория.

— Аня выкрала мой телефон и, разумеется, стёрла всё — звонки и сообщения. Грабитель сбросил телефон Марьяны до заводских настроек. На нём не сохранилось информации. Но есть свидетель. Это должно помочь следствию. Возможно, это на самом деле сделала Аня. Или наняла кого-то. В любом случае, у следствия должны быть веские причины для задержания. Ваши показания помогут докопаться до истины…

Я отвожу Любу к следователю. Ему предстоит задокументировать показания Любы. Я пытаюсь дозвониться до Ани, но её телефон отключён. Утром она собрала самые ценные вещи и забрала все дорогие украшения. Почему-то уверен, что в доме её уже не найти. Где она может быть? У своих родственников? Я делюсь догадками со следователем, сообщая все необходимые данные.

— Разберёмся, — обещает Захаров. — И напоминаю, что виновный должен понести наказание. Но не от вашей руки.

— Я и не собирался поступать так, — отвечаю я.

Если честно, чешутся кулаки — хочется задать трёпку змее, пригревшейся на груди. Но есть дела и поважнее — забрать своего сына. Немедленно. Марьяна находится под наблюдением врачей, а вот сынишке может грозить опасность. Я просто обязан удостовериться, что с ним всё в полном порядке.

41. Богдан

— Нужно встретиться. Срочно!

Виталий бросает в ответ нелепые оправдания, что слишком сильно занят по работе. Но он сразу же затыкается, стоит мне рыкнуть чуть грознее. Виталий — мягкотелый тюфяк. Умеет быть грозным только исподтишка и только когда имеет дело со слабым полом.

— Хорошо, давай встретимся, Чернов, — немного раздражённо отвечает он.

Уверен, мысленно Виталий посылает меня в известном направлении. Но Балашов ещё надеется получить от меня хоть какие-то деньги, поэтому стискивает зубы и натягивает на лицо одну из вежливых улыбок.

Мы договорились встретиться в ресторане. Я сам выбрал людное место, потому что опасаюсь, что один-на-один могу избить его до полусмерти. Это желание сильнее меня.

— Добрый день.

Виталий расстёгивает пиджак и садится на стул, ищет взглядом официанта.

— Можешь не заказывать много. Долго мы здесь не просидим! — чеканю я.

— В чём срочность, Богдан? Кажется, мы обо всём договорились! — спрашивает Виталий.

— Срочность в том, что мне стало известно, как тебе удалось добиться согласия на договор. Ты вынудил Марьяну играть в твоём спектакле. Хотя уверен — сначала она послала тебя. Так?