Второй шанс. Америка и мир (сборник)
Шрифт:
Внутреннее обновление стало, таким образом, главной задачей Клинтона в его первый президентский срок. Но поскольку внешние проблемы нельзя было игнорировать, Клинтон сделал акцент на глобализации, создав удобную формулу, соединяющую внутренние и внешние дела во взаимосвязанную задачу, а это некоторым образом освобождало его от обязанности проводить четко сформулированную, строго определенную внешнеполитическую стратегию. Поэтому глобализация стала темой, которую Клинтон проповедовал с апостольской убежденностью как дома, так и за границей. Во время визита во Вьетнам в ноябре 2000 года он назвал глобализацию «экономическим эквивалентом силы природы», а несколькими месяцами раньше, выступая в Думе России, заявил, что для сегодняшнего мира «определяющая черта – глобализация».
Относительное понижение приоритета международных дел в политике Клинтона подчеркивается (быть может, и непреднамеренно) поразительным контрастом между мемуарами Джорджа Г. У. Буша и Клинтона. Почти шестисотстраничный том Буша, написанный вместе с его советником по национальной безопасности, посвящен – с вполне обоснованной гордостью за достижения авторов – исключительно внешним делам. Даже о вполне заслуживающей упоминания армейской службе Буша во время войны в мемуарах не говорится ничего. Клинтон же написал длинный отчет о своей жизни (на 1008 страницах!), тактично и осторожно касаясь некоторых личных вопросов, в котором восьмилетнее руководство
Перефразируя знаменитый афоризм Клаузевица «война есть продолжение политики другими средствами», можно сказать, что Клинтон в отличие от Буша действительно рассматривал внешние дела как продолжение внутренней политики. Это сказалось и на внешнеполитических решениях, принимавшихся при нем, и на подборе главных фигур, занимавшихся внешней политикой. Уже первые сделанные Клинтоном назначения – советника по вопросам национальной безопасности (Энтони Лейк), государственного секретаря (Уоррен Кристофер) и министра обороны (Лес Аспин) – создавали двойственное представление: его команда была явно либеральной по своим взглядам, внимательной к гуманитарным вопросам, восприимчивой к проблемам внутренней политики, но не была склонна к персональной, бюрократической или военной зашоренности. Лейк был слишком озабочен углублением гуманитарного кризиса в Африке. Кристофер, значительно старше Клинтона по возрасту, пользовался большим уважением как человек, избегавший подчеркивать собственное положение и известный своей общительностью. (В Вашингтоне о нем в шутку говорили: «Он у нас такой жизнелюб».) Аспин был опытным политиком, хорошо разбирающимся во внутренних вопросах, с быстрым и ищущим умом, но не имел опыта в стратегическом планировании или в решении крупномасштабных организационных проблем. Ни все вместе, ни по отдельности они не имели желания торопить президента с разработкой программы внешней политики.
Во время второго срока с небольшим запозданием произошли некоторые изменения. К тому времени президенту пришлось заниматься делами более интенсивно, и его внешнеполитическая команда активизировала свою деятельность. Новым советником по национальной безопасности стал Сэнди Бергер, искушенный политик, приятель Клинтона еще со школьных лет и поэтому более уверенный в себе и энергичный. Новый госсекретарь Мадлен Олбрайт была решительной сторонницей расширения НАТО и более четкой геополитической ориентации деятельности СНБ с упором на Европу. В дальнейшем, когда югославский кризис вылился в крупномасштабный силовой конфликт, эта ориентация сыграла важную роль. Билл Перри, ставший министром обороны еще в период первого президентства, был известным специалистом в военных вопросах. Во время второго срока его сменил Билл Коэн, бывший сенатор-республиканец, придавший работе в сфере обороны и национальной безопасности оттенок двухпартийности.
Более заметные изменения по сравнению с президентством Буша произошли в механизме управления. Характерной чертой стиля Буша было управление по вертикали, осуществлявшееся узким кругом лично известных президенту лиц под его непосредственным контролем или под контролем «второго я» президента, его сдержанного и осторожного советника по вопросам национальной безопасности. Трудно представить манеру руководства более непохожую на стиль Буша, чем стиль Клинтона. Он нарушал большинство принятых правил, и его было трудно охарактеризовать. Обсуждения внешнеполитических вопросов в Белом доме при Клинтоне больше походили на то, что немцы называют «кафеклатч», обменом сплетнями, чем на процедуру принятия политических решений высокого уровня. Они выливались в долгие совещания без строгой повестки, редко укладывающиеся во временные рамки, с неожиданным появлением в качестве участников различных сотрудников аппарата Белого дома. Некоторые занимались главным образом внутренними вопросами и присутствовали на заседаниях СНБ по собственному желанию, произвольно включаясь в обсуждение вопросов внешней политики. Президент, особенно в течение первого срока, скорее был одним из участников, чем руководителем с решающим голосом, и когда совещание наконец заканчивалось, часто оставалось неясным, какие же решения были приняты и были ли они приняты вообще. Это усложняло жизнь советника по национальной безопасности, потому что не было уверенности, что после принятия решения последуют необходимые скоординированные действия.
Колин Пауэлл, бывший при Клинтоне председателем Комитета начальников штабов, охарактеризовал эту атмосферу просто: «Как будто мы были в кафе», рассказывая об этом Дэвиду Роткопфу, который в очерке о системе СНБ «Управляя миром» писал: «Если вы, например, прилетели с Марса и не знаете, кто есть кто, то, включившись в разговор, вы не догадались бы, кто президент». И хотя со временем все это приняло более привычную форму, другие высшие чиновники все же вспоминают, что даже в течение второго президентского срока у Клинтона на заседаниях по внешней политике не было доминирующего голоса. Ни президент, ни вице-президент, ни советник по национальной безопасности, ни государственный секретарь не брали на себя этой функции. Изменчивые личные влияния и проистекавший отсюда бюрократический разброд так и не удавалось полностью преодолеть. Новообразованный Национальный экономический совет (НЭС) в противоположность СНБ работал в более четком и профессиональном режиме, возможно, потому, что внешняя политика казалась сферой, в которой каждый может высказаться, в то время как вопросы экономики и финансов доверены лишь посвященным. Во главе Совета был поставлен ответственный представитель министерского уровня и с четкими полномочиями, и это сразу дало результат, когда администрация Клинтона столкнулась с финансовым кризисом в Мексике и Юго-Восточной Азии.
Понимание внешней политики как продолжения внутренней, имеющей приоритет, дало немаловажный побочный эффект: Конгресс под усиливающимся давлением лоббистов, имевших зарубежные связи, расширил сферу законодательного регулирования внешней политики. Нельзя сказать, что это было чем-то совершенно новым. В прошлом, особенно когда внешняя политика формировалась на двухпартийной основе, исполнительная власть время от времени вступала в контакт с Конгрессом для создания законов, способствующих достижению внешнеполитических целей США и усилению согласовательных механизмов исполнительной власти путем кажущегося ограничения ее прав. В период после вьетнамской войны акцент переместился на законодательную власть с целью возложить на власть исполнительную специфические задачи, решения которых добивалось внешнеполитическое лобби, или просто ограничить свободу действий исполнительной власти. Такая тенденция отмечалась и в 1990-е годы, и она сохранилась до настоящего времени, заявив о себе серией законодательных актов, принятых под энергичным давлением весьма влиятельного внешнеэкономического лобби, продвигавших вопросы, в которых заинтересована та или иная национальность, но которые не отражают точки зрения Белого
дома или Государственного департамента. Наиболее активными и наиболее успешными из них были израильско-американское и кубинско-американское лобби, имевшие ресурсы, для того чтобы добиться желаемых изменений при решении вопросов распределения Конгрессом финансовых средств и обеспечения большой избирательной поддержки в двух главных штатах – Нью-Йорке и Флориде.Все более осложняя процесс принятия внешнеполитических решений, отчасти пользуясь упрощенно-оптимистическим взглядом Клинтона на положение в мире, Конгресс, средства массовой информации и заинтересованные лоббисты периодически организовывали пропагандистские кампании, избирая в качестве мишени тех, кто мог бы быть назван «врагом американского народа». Кампании в прессе сопровождались враждебными речами и резолюциями Конгресса в адрес, например, Ливии, затем Ирака, затем Ирана, затем Китая и всякий раз подчеркивая угрозу для Соединенных Штатов, якобы исходящую от каждой из этих стран. Это был парадокс: объективно безопасная и мощная Америка, выигравшая холодную войну, занималась поисками демонов, чтобы оправдать свою субъективную уязвимость, возникшую после 11 сентября на благодатной почве неотступных страхов.
Проблема, с которой столкнулся Клинтон и возникновению которой он косвенно способствовал, полностью так и не решив ее, состояла в том, что мир после холодной войны не был столь благополучным, каким он изображался в бодрых детерминистских представлениях о глобализации. Но, отдавая должное Клинтону, следует отметить, что нестабильное состояние в мире делало очень трудным четкое определение приоритетов во внешней политике и выявление основных геополитических угроз. В критических ситуациях, с которыми столкнулся президент Клинтон, в отличие от Буша I, не было явного преобладания добра или зла, как это происходило в ходе разрушительного кризиса советского блока и Советского Союза или вследствие вызывающего акта агрессии, совершенного вторжением Саддама в Кувейт.
Клинтон оказался перед рядом самых разных и при этом иногда пересекающихся проблем, мирных и немирных, отражавших все более тревожные и взрывоопасные ситуации в мире, которые зарождались вслед за американо-советской холодной войной. Появились два новых фактора, отсутствовавших в период президентства Буша. На фоне многочисленных сложных кризисов нижеприведенная хронология дает представление о более конструктивных внешнеполитических инициативах США в сфере общемировых проблем, выходивших за пределы традиционной сферы силовой политики.
1993 год. Намерение Северной Кореи иметь ядерное оружие становится очевидным после предъявленных МАГАТЭ обвинений в обмане общественности. Соединенные Штаты начинают длительный процесс расширения НАТО, в то время как Маастрихтский договор устанавливает этапы трансформации Европейского сообщества в Европейский союз. Совершена попытка взрыва во Всемирном торговом центре в Нью-Йорке. Вспыхивает насилие в Боснии. После кровопролитных столкновений миротворческие войска США выводятся из Могадишо в Сомали. Соглашения в Осло кажутся признаком продвижения вперед в урегулировании израильско-палестинских отношений.
1994 год. Благодаря активной законодательной деятельности Клинтона вступает в действие Соглашение о североамериканской зоне свободной торговли (НАФТА). В феврале НАТО начинает наступательные действия в Боснии. Россия неофициально включена в «Большую семерку» – ежегодную встречу на высшем уровне главных промышленно развитых демократических государств. США предоставили Китаю статус наиболее благоприятствуемой нации. Разгораются страсти по поводу стремления Северной Кореи к обладанию ядерным оружием, но в октябре США и Северная Корея заключают Рамочное соглашение о взаимных уступках. В сентябре Клинтон убеждает Россию в необходимости расширения НАТО. В этом же месяце США направляют миротворцев на Гаити, в то время как в Руанде продолжается никем не пресекаемый геноцид. В конце года Россия начинает войну в Чечне.
1995 год. Учреждена ВТО. После заключения соглашения с Россией о строительстве АЭС возле Бушера Иран наряду с Северной Кореей становится источником угрозы распространения ядерного оружия. В Израиле убит премьер-министр Рабин. В Тайваньском проливе произошло первое из двух столкновений Японии с Китайской Народной Республикой. В администрации Клинтона достигнут неофициальный консенсус по вопросу расширения НАТО на восток. Россия заявляет протест в связи с началом воздушных бомбардировок Боснии авиацией НАТО, но вооруженное вмешательство приводит в ноябре к Дейтонскому соглашению и прекращению военных действий в Боснии.
1996 год. США подписывают Договор о всеобщем запрещении ядерных испытаний. Происходят первые официальные двусторонние американо-северокорейские переговоры. Второе столкновение в Тайваньском проливе заканчивается ничьей и укреплением союза между США и Японией. Талибы захватывают Кабул. Накануне выборов в американский Конгресс Клинтон делает публичное заявление о намерении расширить НАТО.
1997 год. Умирает бывший лидер Китая Дэн Сяопин. Гонконг возвращается Китаю. В мае подписан Основополагающий акт о взаимоотношениях между Россией и НАТО. Шестью неделями позже Польше, Чешской Республике и Венгрии направлено официальное предложение присоединиться к НАТО. Пакистан заявляет о своей возможности стать ядерной державой. Разражается азиатский финансовый кризис. Подготовлен Киотский протокол о снижении выбросов окиси углерода в атмосферу, но Сенат США 95 голосами при отсутствии воздержавшихся или голосов «против» одобряет оговорки к нему.
1998 год. Россия формально стала членом «Большой восьмерки». США предприняли карательную бомбардировку Ирака. Индия и Пакистан провели у себя испытания ядерных бомб. Переговоры между Израилем и Палестиной, проходившие под эгидой США в Вай-Ривер, дали незначительные результаты. «Аль-Каида» совершила нападение на посольство США в Восточной Африке. США ответили бомбардировками Афганистана и Судана. Япония и Китайская Народная Республика приняли совместную декларацию о достигнутом примирении. США подписали Киотский протокол, но его не представили в Сенат для ратификации.
1999 год. НАТО ведет кампанию за изгнание Сербии из Косово. Происходит формальное расширение НАТО. Международные силы с участием США устанавливают мир в Восточном Тиморе. Сенат США отвергает Договор о всеобщем запрещении ядерных испытаний. Русское наступление в Чечне – начинается вторая чеченская война. Президент России Ельцин уходит в отставку. Международная агитация против глобализации усиливается. Индекс Доу Джонса превышает 10 000. В США растут страхи перед сбоем компьютерных систем из-за наступления нового тысячелетия.
2000 год. Владимир Путин избран президентом России. Начинается вторая интифада. Умирает президент Сирии Асад. «Аль-Каида» совершает нападение на американский военный корабль «Коул». Государственный секретарь США направляется с визитом в Северную Корею, а заместитель Ким Чен Ира посещает Вашингтон. Начало резкого падения фондового рынка США. Второй раунд переговоров в Кэмп-Дэвиде, проведение которого намечалось накануне президентских выборов в США и долго откладывалось, завершается провалом. В конце декабря Клинтон подписывает Римский статут Международного суда, но отмечает, что не намерен представлять его на одобрение Сената.