Второй шанс

Пробормотав какое-то нелепое извинение, София попятилась, закрывая за собой дверь. После, собирая свои вещи, она мстительно подумала о том, что даже у такого железного человека, как Майкл Рис есть слабое место, и она была уверена, что Кристина сделает так, что ему отольются ручьи женских слез. Уж она-то не позволит себя одурачить.

Кристина все еще сидела на краю кровати, спиной к молчавшему Майклу, когда услышала грохот закрываемой входной двери и цокот каблуков на площадке. Софи собрала свои вещи и ушла. Она знала, что Майкл вряд ли чувствует по этому поводу огорчение. И это неправильно. Кристина знала, что он был близок с Соней не меньше полугода. Такое безразличие коробило ее, а вовсе не приносило удовлетворения.

– Тебе нужно было хотя бы поговорить с ней.

– Произнесла Кристина чужим не знакомым голосом. Она почувствовала, что Майкл придвинулся к ней, ощутила спиной тепло его сильного тело и его губы на своем плече. Ласковые, нежные, неумолимые.

– Зачем?
– небрежно бросил он.
– Она и так все поняла. Не маленькая.

– Майкл….
– осуждающе воскликнула Кристина, оборачиваясь. Она хотела поразить его негодующим взглядом, но не рассчитала, что он может просто взять и поцеловать ее, не дав сказать ни слова. Сильные стальные руки властно обхватили хрупкие плечи, привлекая к себе. В тепло, в сладкий нежный плен, где нет ни слов, ни сомнений, ни воспоминаний. Она никогда не думала, что все окажется так просто и решаемо. С ним можно, вообще, не думать. Он просто не оставлял на это ни времени, ни сил.

– Мне нужно в душ.
– Слабо запротестовала Кристина, когда Майкл толкнул ее на подушки и накрыл своим мускулистым твердым, как сталь, телом.

– Мы уже там были.
– Усмехнулся он, снова закрывая ее рот глубоким страстным поцелуем. Кристина просто не могла поверить, что мужчина может быть таким неутомимым.

– Майкл, я не могу больше.
– Собрав остатки сил, она прервала поцелуй. В ее взгляде читалась растерянность.
– Я не в состоянии. Ты меня измотал вконец.
– Призналась она, совсем не лукавя. Все ее тело сладко ломило от усталости, между ног жгло, как после первого сексуального опыта. Но даже тогда, в их первый раз, он не был таким ненасытным.

– Ты серьезно?
– приподнявшись на локтях, он обеспокоенно глянул в бледное лицо, на котором ярко сияли огромные серые глаза, распухшие губы покраснели, волосы в беспорядке рассыпались по подушке. Кристина кивнула, а он чуть не застонал от невероятного по силе испепеляющего желания, которое этой ночью не оставляло его ни на минуту почти до самого рассвета.

– Хорошо.
– Отрешенно шепнул он, со вздохом сожаления зарываясь лицом в ее волосы. Возбужденная до боли мужская плоть прижалась к ее бедру. Кристина вздрогнула и погладила его по спине успокаивающим жестом, но он вдруг с прерывистым выдохом, отстранился. Перевернувшись на живот, Майкл обнял подушку и попытался привести себя в нормальное состояние, но это удавалось ему с трудом. Воспользовавшись моментом, Кристина выскользнула из постели и обнаженная скрылась за дверью ванной комнаты. Приняв душ, она облачилась в широкий махровый белый халат, который нашла там же. От приятной на ощупь ткани пахло кондиционером для белья и Майклом. Дрожь пробежала по ее измученному любовью телу, когда она вспомнила моменты их близости. Когда он хотел, то мог быть великолепным чутким любовником, отдающим ровно столько, сколько и берущим взамен, нежным, неистовым, ласковым, неукротимым в своей дикой чувственности. Когда хотел…. Почему же именно сейчас? Кристина перестала сушить волосы полотенцем и посмотрела на свое отражение, потерпевшее заметную перемену за одну ночь. Куда делась забитая испуганная ни в чем не уверенная, полупьяная от лекарств и страха перед будущим, женщина? Сейчас на нее взирала молодая яркая девушка, знающая себе цену, уверенная в своей женственности, прекрасная, свободная. Обман ли это? Майкл опьянил ее своими словами, губами, соблазнил, свел с ума, но как долго продлиться этот плен? Что принесет с собой отрезвление?

Как ответ на все ее вопросы, в ванну вошел Майкл. Встав за ее спиной, он поймал в зеркале ее взгляд, а потом обнял и положил голову на ее плечо.

– Скажи, что-нибудь….
– шепотом попросила она, потерявшись щекой о его небритую щеку. Их общее отражение завораживало. Никогда она не замечала, насколько гармонично они смотрятся вместе. Почему все так поздно? Где он был восемь лет назад, нет, десять? Где была его нежность, забота, чуткость, желание оберегать? А ведь она знала, все это знала с самого начала. Даже тогда он любил ее, но не мог себе этого простить, он наказал ее за свою слабость. Он не простил ей ее проницательности, желания заставить его признать очевидное. Кто же из них достоин большей жалости?

– Что?
– тихо спросил он.
– Что сказать? Я всю ночь шептал, что люблю тебя, но ты ни разу не ответила.
– Немой укор его глаз ранил. У него не было никакого права сердиться на нее за молчание.

– Почитай мне стихи.

– Нет. Не могу.
– Майкл покачал головой, рука его спустилась на ее талию и крепко обхватила, прижимая к мужскому телу.

– Стихи только для Киры?
– не удержалась от иронии Кристина, удивленно заметив, что он все еще возбужден.

– Ревнуешь?
– серьезно спросил он, глядя в ее зазеркальные глаза.

– Нет.

– Правильно. Даже не сомневайся. Так ты мне ответишь?
– он продолжал напряженно смотреть на нее. Кристина выдавила из себя слабую улыбку. Протянув руку, она зарылась пальцами в его волосы.

– Тебе так нужен мой ответ?
– спросила она. Майкл кивнул, не меняя выражения лица. Это напряженное ожидающее молчание ставило ее в тупик, наполняло горечью.

– Давай просто не будем сейчас ни о чем думать.- Сказала она.
– Все слишком сложно. И будет еще сложнее. Пока мы до конца не осознали, что произошло. Нам много сейчас может показаться и померещиться.
– Голос ее было полон печали.
– Временная амнезия не решит всех проблем.

– Я тебя люблю. Я это знаю.
– Упрямо повторил Майкл.

– Но я ее любил, Как сорок тысяч… Меньше Все ж, чем один любовник.- Цитировала она отрывок стихотворения Цветаевой.

– Ты мне не веришь….
– покачал головой Майкл, тяжело вздыхая.

– Верю, Майкл. Твоя любовь больна. Она всегда отличалась от моей.

– Она излечилась.
– глубокий взгляд синих глаз пронзил ее.

– Но теперь больна моя…. Так что, давай, на время закроем тему любви и просто будем жить.

– Отлично сказано, дорогая.
– Скрывая свое разочарование за безмятежной улыбкой, проговорил Майкл. Он внезапно отодвинулся, и без его ласки и спокойного тепла Крис почувствовала себя осиротевшей.
– Раз ты закончила с душем, то теперь моя очередь. Я сложил все твои вещи на кровати, можешь одеться. Только, ради Бога….
– он широко улыбнулся, сверкнув синими глазами.
– Не убегай, Крис. Я хочу немного прогуляться с тобой. День солнечный и теплый. Не хочется сидеть дома, и гулять один я не привык.

– Охотно верю.
– Иронично хмыкнула Кристина.
– Но боюсь, что не могу составить тебе компанию. Лиз меня уже наверняка потеряла, мне нужно домой.

– Позвони ей. Скажи, что задержишься.
– Майкл пристально взглянул на нее.
– Или ты уж по ней соскучилась?

– Все не так, как ты думаешь.
– Категорично покачала головой Монахова.
– Мне нужно работать. Сроки поджимают. Если я не успею к выставке, то здорово подведу Вуда.

– Точно, ты же у нас художница.

Расслышав пренебрежительные нотки в голосе Майкла, Кристина нахмурилась. Разве не он вчера говорил, что она талантлива? Или это было до того, как он получил желаемое?

– Пошел ты, Майкл, знаешь куда….

Внезапно он резко развернулся и схватил ее за руки, привлекая к себе.

– Не провоцируй меня, малыш. Грубость не идет тебе. Я просто попросил тебя прогуляться со мной. Пара часов тебя не устроит. Потом ты можешь возвращаться к своим картинам, Лизе, Вуду и всем остальным, жаждущим твоего внимания.
– Его горячее дыхание обожгло ее щеку, близость напряженного тела лишала способности мыслить трезво.

– Два часа.
– Строго сказала она, даваясь. Майкл победно улыбнулся, а Крис разозлилась еще больше. Невыносимый человек, и все время получает то, чего добивается.