Второй шанс

– Давай.

Выдохнув струю дыма и облокотившись на широкий подоконник, Надя сказала:

– Я раньше никогда не рассказывала о Жене, потому что стеснялась, думала, ты посчитаешь меня дурочкой.

– Глупости, - отмахнулась Галка. – Хотя в данном случае ты страшно рисковала.

– Знаю. И понимаю, что вела себя непорядочно и в отношении Вадима, и тебя.

– И что теперь?

– Женское коварство не знает пределов, - криво усмехнулась Надежда. – Приехав в Киев, я первым делом помчалась к Вадику и провела с ним ночь.

– А причем тут коварство?

– А притом, если я забеременею, никто, возможно, даже я сама, не будет знать, кто отец ребенка.

– Ну да, они же похожи, как близнецы, Женя и Вадим. А ты думаешь...?

– Что забеременела? – Надя хмыкнула. – Я уже и так и так считала с календарем, но вариант очень возможен. Мы ведь с Женей не предохранялись, кто ж знал, что такое случится?

– Дела-а… - выдохнула Галя. – Знаешь, а давай ты останешься у меня ночевать? Мы обо всём подробно поговорим и выработаем дальнейшую стратегию.

– Стратегию чего?

– Всевозможных вариантов развития событий.

– Согласна. И спасибо за понимание, подружка, - Надя вновь обняла Галину и клятвенно пообещала, что больше никогда её не подведет, потому что их дружба для неё значит очень много.

Год спустя.

Женя.

Семеновых поднял с постели ранний звонок телефона.

– Говорит полковник Саенко, - представился собеседник. – Я прошу вас как можно скорее приехать, с вашим сыном Евгением произошел несчастный случай на учениях.

– Что с ним? – крикнула Лариса. – Он жив?

– Да, жив и скоро будет здоров, но очень хочет вас видеть.

Владимир Иванович, отодвинув бледную жену, схватился за трубку:

– Вы можете посоветовать, как нам быстрее до вас добраться? Поездом, самолетом…?

– Машиной. Но не ведите сами, возьмите шофера. И еще, Женя лежит в областной больнице Херсона, это на улице Ушакова, будете подъезжать – позвоните на мой сотовый, вас встретят и проводят.

– А что случилось, можно узнать?

– Во время учений Евгений Семенов вместе с капитаном Фроляк попали в переделку… это не по телефону. В общем, ваш сын спас и себя, и капитана. Парень – герой и представлен к ордену. Подробности узнаете при встрече.

Положив трубку, Владимир взял руководство на себя.

– Лариса, очнись и начинай собираться. Обо всём поговорим в пути, нам ехать около 7-8 часов, так что времени на разговоры хватит. Я к машине, её нужно осмотреть и заправить, подъеду к дому где-то через час. Успеешь сложить наши вещи?

– Да, - жена кивнула и тяжело поднялась с дивана. – Давай умывайся, я сварю тебе кофе и сделаю бутерброд.

– Спасибо.

Ровно через час они выехали на Одесскую трассу и влились в поток машин, идущих на юг. Искать шофера в пять утра оба не захотели, все их мысли были только о сыне, но ехали осторожно, каждые два часа сменяя друг друга, и всю дорогу говорили о Жене.

– Помнишь, какой он был хорошенький, когда родился? – вздыхала Лариса.

– Ага, - кивал муж. – До сих пор такой.

– А в первый класс пошел с синим портфельчиком.

– И рогаткой, помню.

– Умный, хороший мальчик…

– Нормальный парень, что ты сюсюкаешь?

– Да я так соскучилась.

– Вот доедем и наобнимаешься с ним, пока орать не станет.

– Он на нас еще никогда не орал.

– Вот и ладно, надеюсь, так будет и дальше.

– Ты, Володя, на дорогу смотри. Сейчас бандитов кругом, как собак нерезаных, хотя у меня в сумочке пистолет есть.

– Сдурела?

– А что? У меня с собой разрешение на газовый пистолет, если кто-то будет приставать - пристрелю на хрен. Я К СЫНУ ЕДУ!!!

– С ума сойти, - простонал Семенов и начал притормаживать. – Лучше садись за руль, ты когда ведешь, собранная и серьезная. Истерить оба будем, когда доедем.

По пути обогнули по объездной Умань, потом Первомайск, свернули на Николаевскую трассу и с облегчением вздохнули «Уже не долго осталось».

В два часа пополудни Семеновы связались с полковником Саенко, что подъезжают, и их действительно встретили на УАЗике защитной расцветки, проводив до больницы, а потом и в палату, где лежал Женя.

Облачившись в белые халаты, супруги вначале переговорили с лечащим врачом, уединившись в ординаторской. Новости не радовали. Женя сломал ногу и перелом был плохим, его ожидало долгое лечение, но что хуже всего – парень сорвал голос и в ближайшие дни ему предстояла операция на голосовых связках.

– Не давайте сыну разговаривать, - предупредил врач. – Ни в коем случае, даже звука произносить нельзя, иначе останется немым до смерти. А вот после операции, надеюсь, голос восстановится.

Лариса всхлипнула:

– Он же музыкант, для него песни – это жизнь.

Врач вздохнул:

– Мне говорили. К сожалению, вашему сыну придется жить без пения. Слава Богу, парень жив и будет здоров, а ваша задача ему в этом помочь. И совет – поддержка должна быть без слёз, сопель и жалости.

– Мы поняли, – Семенов-старший помог подняться жене и подал руку врачу. – Спасибо, доктор. Мы сейчас побываем у сына, а потом еще раз переговорим с вами, хорошо?

– Пожалуйста, - улыбнулся врач. – Я сегодня дежурный, так что буду здесь до восьми утра.

Палату для пострадавших офицеров выделили большую, самую лучшую на этаже. Позже, вспоминая те дни, Лариса Юрьевна говорила, что им с Владимиром тогда повезло - они смогли устроиться рядом с сыном, никого не потеснив. Оба парня лежали в разных концах комнаты и возле незнакомого, упакованного в гипс по самое горло, больного уже сидела посетительница.

Женя тоже лежал весь в бинтах, как в коконе, его левая нога была высоко поднята на вытяжку (врач Семеновых об этом предупредил), рядом стояла капельница, а в изголовье тихо попискивал аппарат, фиксируя давление и сердцебиение больного. Увидев сына ТАКИМ, Лариса начала оседать, но муж быстро её подхватил, приткнув на стул у стены.