Второй шанс
Шрифт:
— Я должен был сказать ей, — тихо отозвался он.
Да. Ты должен был.
— Скажи ей теперь.
— Теперь это уже не имеет значения, — ответил он мягко, поправляя её синюю гриву. Прямо как у её папочки. — Я подумал… когда я увидел её в коконе… если я просто прикоснусь к ней… может я смогу сказать это. Вместо этого я убил её.
— Её сердце всё ещё бьётся, — сказала я так деликатно, как если громкость моего голоса могла добить её. — Это по-прежнему имеет значение. И на случай, если ты упустил цепь событий, это я так, кто довёл её до такого. Из-за меня её убило — пусть меня назовут жадиной, но я бы взяла на себя вину и проклятия за это. Я надеялась, что это даст ему умиротворение, но вместо
— Я даже не знаю как.
— Скажи, как сможешь, — ответила я, погладив его спутанную синюю гриву. Затем похлопала по плечу и отступила назад. — Пойдём, Бу. Дадим им немного места — бледная кобыла села, моргнула, посмотрела на меня уныло и снова опустила голову. — Вкусный тортик… — сказала я, потянувшись к… так, неважно. Куда Глори дела мои шмотки? Обратно в операционную.
— Пусть остаётся, — хрипло отозвался П-21. — Спасибо, Блекджек.
Я грустно улыбнулась, ещё раз похлопала его по плечу и вышла. Начав закрывать дверь, я услышала, как он глубоко вздохнул. Может, это было невоспитанно с моей стороны и не в моих правилах, но я не закрыла дверь до конца и не ушла.
— Мне очень жаль. Я знаю, я не имею никаких прав вот так говорить с тобой. Я знаю… знаю, что ты знаешь. Я твой отец… Видят Богини, я не заслуживаю им быть. Я не заслужил доброты твоей матери, на самом деле, я был достаточно мелочным, чтобы обижаться на это. Я никогда не хотел думать, что время, проведённое мной в Девяносто Девятом, может иметь последствия или смысл. Что это было ужасно. Что всё это лучше оставить позади и уничтожить.
Он тихо вздохнул.
— Но это не так. Там были и хорошие вещи. Вещи, которые я никогда не ценил. Вещи стоящие и… и добрые. В Девяносто Девятом было хорошее. Твоя мать… была хорошей. Как и ты. Блекджек. Наверное, многие из кобыл. Просто всегда было легче делать вид, будто все они Смотрительницы. Но это была ложь… и это больно, продолжать обманывать себя, что всё было иначе.
Потом ты присоединилась к нам… и ты оказалась такой хорошей девочкой. Храбрее, чем был я, когда вышел наружу. Ты следовала за нами повсюду… даже в те места, где кобылок быть не должно. И когда БиДжей сказала тебе, кто я… я не мог принять это. Не потому что ты была паршивой дочерью, а потому что я не заслуживал того, чтобы быть твоим отцом. Я трус, Скотч Тейп. И ты заслуживаешь лучшего, чем такого бесполезного пони, вроде меня.
Я всхлипнула и, просунув голову в палату, увидела его, стоящего рядом с кроватью и гладящего её гриву. И тут он начал петь мягким, низким голосом.
Вместе всегда…
Друг с другом когда…
Я думаю… так и должно быть…
Один… и другой…
Друг как дочка… со мной…
Я думаю… так и должно быть…
Обернувшись, я увидела приближающуюся заспанную и растерянную Глори, потирающую глаза. Я подняла копыто к губам и она, распахнув глаза, уставилась мимо меня.
И если дороги нас вдруг разведут,
Знай, это не так… в моём сердце ты тут…
И если ты будешь в испуге одна…
Домашние вспомни свои времена…
То место, которое дом…
Любой дом…
Его голос дрожал и фальшивил. Я с трудом сглотнула и зашла внутрь. Я не умела петь… не очень… но я могла
попробовать ради него.Вместе… всегда…
Друг с другом когда…
Надеюсь, так будет… Должно быть…
Один… и другой…
Друг как брат мой… со мной…
Я думаю… так и должно быть…
Он взглянул на меня и когда его глаза встретились с моими, в них дрожали слёзы. Каким-то образом наши слова были созвучны, ведь мы чувствовали одно и то же и складывали их вместе. За своей спиной я слышала приближающихся Лакуну, Психошай и подростковую Рампейдж. Если у этой жёлтой пустоголовой хватит ума засмеяться, я буду бить её всю следующую неделю.
И если в дороге проблемы порой,
Я знаю, я справлюсь, ты рядом со мной.
И если жить больно и сложно, тогда
Ты вспомни о дружбе и знай, я всегда
С тобой…
Рядом с тобой…
Мы смотрели на неё сверху вниз и пели две строчки снова и снова. К нам присоединились Глори и Лакуна, даже Рампейдж. Вместе Всегда… Друг С Другом Когда… и наши голоса стали звучать тише и тише. А затем наступила тишина, нарушаемая только слабым пиканьем монитора.
Тут я увидела, что по щеке Скотч ползёт слеза. П-21 смотрел на неё, пока его собственные слёзы лились рекой. Он медленно протянул копыто и вытер её. Маленькая кобылка всхлипнула и тихо прошептала:
— Папа…
Склонившись над ней, он бережно обнял её копытами и затрясся в рыданиях. Зелёная кобылка прижалась лицом к его шее, плача под бинтами и обнимая его в ответ. Я всхлипнула, чувствуя, как слёзы текут по моим щекам и ощущая себя прямо как пони… целой и неиспорченной пони впервые за очень долгое время. И так как уже не было места, чтобы обнять Скотч, я вместо этого обняла Глори и очень недоумевающе выглядевшую Бу.
Я посмотрела на Психошай, ожидая увидеть презрение и отвращение, но вместо этого на её глазах я тоже увидела слёзы, и я была потрясена, увидев, как Рампейдж обнимает её коллегу Потрошителя.
Вместе всегда… друг с другом когда…
Заметка: Достигнут максимальный уровень.
Глава 8
Пути
«Я лишь боюсь, ты откусила больше, чем сможешь прожевать»
— Так вот значит как ты победила Деуса и Горгона? Заобнимала их насмерть? — протянула Психошай, пока мы двигались по шоссе на восток в сторону Мегамарта. Будучи не до конца выздоровевшей, если можно так выразиться, Скотч Тейп нуждалась еще в нескольких днях реабилитации с регулярными воздействиями лечащих заклинаний Лакуны. Спустя несколько часов, тело П-21 снова начало трястись, а Мед-Икс у нас закончился. Мы оставили его наслаждаться моим набором шаров памяти с помощью реколлектора в медицинском центре, а сами ушли запасаться необходимыми для него медикаментами. Ну, по крайне мере, я надеялась, что он наслаждался. С тем же успехом можно было сказать, что он просто лежит. Поход до Мегамарта также отлично подходил, чтобы отвлечь меня от моей заживающей шкурки. Ощущение было, словно под трансплантатами копошатся жуки, но основным правилом заживления было: «не чесать».