Второй шанс

— Она закроется за тобой, — нервно сказал Вайнклоп. — Мы останемся ненадолго. На случай, если твой план… не сработает.

— Он сработает, — заверила я, оглядываясь назад на новых членов нашей команды. Моей уверенности никто не разделял. Оставшееся время мы потратили на то, чтобы убедиться, что у нас есть всё необходимое. Все пони, имеющие пульс, кроме Рампейдж и Лакуны, получили по пять доз Рад-Икса и Антирадина. Так как я уже бывала в подобном месте, я достала запасы Бонсоу из Мегамарта. Все остальные были загружены всем необходимым.

Я почти отправилась в Капеллу. Я очень туда хотела, но… я не могла. Пока мне туда не по пути. И так же я не смогла навестить Бон. Слишком сильно было чувство вины.

Я шагнула было вперёд, но остановилась и оглянулась на Уиллоу.

— Пожалуйста, присмотришь за Бон? Ей… сильно досталось и это моя вина и…

— Да поняла я, — проворчала охранница-гуль, закатив глаза. — Не спускай глаз с Кэрриона. Что-то затевается в Митлокере, и мне это ничуть не нравится — я кивнула и шагнула за порог.

Мы медленно вышли на платформу станции метро. В свете нескольких мерцающих ламп аварийного освещения мы спустились к ржавому корпусу вагона. На сиденьях скрючились скелеты. Машинист болтался, наполовину вывалившись из кабины. Я оживила своё заклинание света, залив руины белым холодным сиянием.

— Жуть… — пробормотала Психошай. По выложенным мозаичной плиткой стенам сочилась вода. Красочные картины с семьями пони, едущими в метро, растрескались и покрылись пятнами плесени. Зелёный свет, идущий у нас из-за спин, отражался от ручейков и наполнял туннель жутковатыми отблесками. Отовсюду доносился звук капающей воды, и моё воображение превращало плеск капель в бормочущие вдали голоса.

— Я видала и похуже, — ответила я, подойдя к краю платформы. Я оглянулась на сестру Грейвис и парящего над нами Цербера. — А вообще-то, дикие гули будут на вас нападать?

— Как правило, не должны, но если будут встревожены, мы станем такими же целями, как и живые, — ответила кобыла. Она несла два бронированных кейса, загруженных лечащими зельями из Мегамарта. Мы надеялись, что они продержатся хотя бы немного, прежде чем испортятся. Лакуна до отказа наполнила их каждой частичкой лечащей магии, какую смогла сотворить. — Вилбарроу предполагает, что есть что-то в том, как двигаются не-гули, что вызывает атакующую реакцию. А может это просто эффект магического заражения. К сожалению, если пони стал диким, то вернуть его обратно шансов мало.

Я жестом указала Кэрриону занять позицию, и он подчинился без возражений. Я ему не доверяла, но пара его пулемётов будет для нас лучшей защитой, если они попрут толпой. Я очень, очень не хотела нарваться на толпу.

— Похоже эти туннели и впрямь так отвратительны! Кто-нибудь точно должен их вычистить! — донеслось ворчание с хвоста отряда. Я вздохнула, закатив глаза.

Сестра Грейвис, встревоженно нахмурившись, оглянулась назад.

— Ты уверена, что её стоило брать?

— А что? — усмехнулась я. — Она ведь сама пошла, не так ли? Она рада помочь своему другу.

Гуль нахмурилась и моя улыбка чуть увяла.

— Но понимает ли она, что мы здесь делаем? — спросила медсестра.

— Вполне. Может и не до конца, но с ней у нас больше шансов пробиться через гулей и не быть разорванными на куски — я тоже оглянулась назад, но тут же быстро сменила тему. — Кстати, мне интересно, что помогает гулю… ну… держаться? — спросила я, взглянув на медсестру.

Она по-прежнему выглядела недовольной моим выбором, но ответила:

— Это… трудно объяснить. Это будто что-то внутри тебя, что является тобой. Будто крошечное текучее пламя. Если ты заботишься о нём, защищаешь его, тогда ты продолжаешь помнить, кто ты есть. Но если оно погаснет… — она покачала головой. — Вилбарроу верит, что в живущих есть какая-то жизненная магия, защищающая это пламя, словно… приклеивающая его. Но в гулях она гораздо слабее.

— Это душа, — сказал мистер Шиарс из середины группы. — Пони может продолжать жить, пока в нём теплится хотя бы крошечный осколок его души. Без неё мы, в лучшем случае, превращаемся в безмозглых животных. У нас может остаться мозг, но не будет воли, чтобы подавлять свои агрессивные наклонности — блеснул он позади нас своими мутными глазами. — Когда ты жив, легче сохранять свою душу, потому что твоя живая плоть имеет сильную естественную связь с твоим духом.

— Осколок души? То есть, ты имеешь в виду, что душу можно разбить? — спросила парящая над нами Психошай и оглянулась в поисках поддержки. Стигиус, летящий рядом с ней, только пожал плечами.

Мистер Шиарс отрывисто прошипел.

— Если ты знаешь как, то да. Так же как от одной свечи ты можешь зажечь другие, так же ты можешь разделить свою душу по разным сосудам.

Ксанти что-то проворчала на счёт проклятия. Я взглянула на ошеломлённое выражение лица сестры Грейвис и задала вопрос, мучивший всех.

— Откуда ты это знаешь?

— Потому что я главный эксперт Эквестрии по душам — напыщенно ответил он, прежде чем фыркнуть. — Хотя теперь это больше не имеет значения. Душа не спасёт, когда тебя загонит в угол бешеный Потрошитель, и пушки теперь намного практичнее — я с беспокойством взглянула на Грейвис.

— Разве всего час назад вы не тряслись, что вас разорвут на куски? — проворчал Кэррион, следуя во главе группы и жжужа моторами пулемётов каждые несколько шагов. — Думаю, дикие будут просто очарованы всей этой болтовнёй о душах.

— О, да. Точно — я покраснела и стала внимательнее смотреть вперёд, куда мы шли по центру туннеля. Под копытами плескалась вода. Кафель со стен местами обвалился, обнажив арматуру и глубокие дыры под ним. А по ту сторону стены появились красные метки. Много красного.

— Где они? — спросила Грейвис низким, напряжённым голосом. — Они должно быть нестерпимо проголодались.

— Они здесь, — рыкнул Кэррион. Гуль-грифон встопорщил ветхие крылья. — Они начали окружать нас сразу, как мы отошли от станции — случайно взглянув на пролом в стене, я заметила промелькнувшую пёструю шкуру.

— Я думала, они неразумны, — пробормотала я с нарастающей тревогой, подняв дробовик и проверив, что он заряжен противопехотными патронами. За звуком текущей воды я едва могла расслышать цокот копыт и тихое шипение, доносившиеся из соседних туннелей.

— Бездушны, — поправил Шиарс. — У диких есть кое-какой разум, но нет индивидуальности. Они — неупокоенные животные… но даже животные могут проявлять хитрость.

Впереди показалась следующая станция. На мигающей вывеске над платформой значилось «Хайтауэр». В тусклом свете было видно, что этот туннель разделяется ещё на два, расходящихся под острым углом. Повсюду, куда бы я ни взглянула, было множество красных меток, а я до сих пор не видела ни одного гуля! Чего они ждут? Сглотнув, я медленно приблизилась к лестнице, ведущей на платформу. Мои глаза изо всех сил пытались приспособиться к тому, как быстро мерцающая вывеска «Хайтауэр», то освещала платформу, то погружала во тьму. Призрачное зелёное освещение за нами, отражавшееся в намокшем кафеле, не помогало. Два разбитых метропоезда лежали рядом под высоким сводчатым потолком, словно выброшенные игрушки. От их пассажиров остались только кости.