Второй шанс
Шрифт:
– Ой, ну какой же ты у меня молодец! – она тоже непроизвольно повторила выражение старичка, приобняла и взъерошила волосы на моей голове. – Мой мужчина! Но вообще ты зря так переживаешь, я за тебя куда больше буду переживать, если ты возьмёшь за правило встречать меня со второй смены. Ведь по дороге тебе могут и какие-нибудь пьяные встретиться, и хулиганы…
Ага, просто пьяные хулиганы, с парочкой таких только что имел удовольствие познакомиться. И это знакомство для них закончилось весьма плачевно.
– Мам, я боксом занимаюсь, уж как-нибудь сумею за себя постоять… Что это у тебя в сумке такое тяжёлое?
– Молоко сегодня давали, пять пакетов, надеюсь, не успело прокиснуть, сейчас домой придём – и сразу кипятить буду. Если б знала, что буду давать,
Ага, есть такое, молоко за вредность называется, мама его переименовала во «вредное молоко». Дают его по рекомендации врачей, якобы молочка выводил из организма свинец. Ну не знаю, насколько это реально помогает, вон наборщику (весьма кстати вспомнил, как его зовут – дядя Юра Воробьёв) оно не помогло сохранить желудок. Да и практически всё молоко мама отдаёт мне, так как я могу его пить литрами, особенно в охлаждённом виде. И эта любовь к молочным продуктам сохранилась у меня на всю жизнь, хоть диетологи и утверждают, что лактоза полезна только в юном возрасте.
Когда мы приближались к месту битвы с пьяными отморозками, я слегка напрягся. Но там уже никого не было, видно, парней забрала подъехавшая милиция. Лишь несколько тёмных пятнышек на асфальте свидетельствовали о моём недавнем триумфе. Возможно, где-то тут лежат и выбитые зубы, если таковые имелись, но в полусумраке утруждать себя поисками я не собирался.
Глава 2
На следующее утро я сам вскочил в половине седьмого утра. Будильник был заведён на семь, но я собирался заняться собственным здоровьем, начав с пробежек по аллеям Лермонтовского сквера, который в будущем должен малость ужаться после возведения Спасского кафедрального собора. Его возведут на месте прежнего, взорванного в 1937 году, известный ещё и тем, что его посещал ещё император Николай II. Кеды и трико имелись, так что будем их использовать по прямому назначению.
– Ты куда в такую рань? – сонным голосом поинтересовалась проснувшаяся мама, когда я натягивал трико после гигиенических процедур.
– Бегать, – коротко ответил я.
– Бегать? С чего вдруг?
– Для здоровья полезно.
Кстати, я ведь всё ещё хожу в «Ринг», вроде бы тренировки были вечером по вторникам, средам и пятницам. Значит, вчера была? Или ввиду начала учебного года её отменили? Надо бы провентилировать этот вопрос. Занятия боксом лишним точно не будут, несмотря на отсутствие в эти годы защиты в виде шлемов моя голова сильно не пострадала, в отличие от головы Кассиуса Клея, он же Мохаммед Али. Помнится, на втором этаже за рингом висели плакаты с изображениями двух негров – Али и Теофило Стивенсона, причем плакат с Мохаммедом Храбскову привезли из-за границы чуть ли не контрабандой. Позже вычитал в сети, что после канадской Олимпиады 1976 года американский промоутер Дон Кинг предложил Стивенсону два миллиона долларов за переход в профессионалы и бой с Мохаммедом Али. Однако Теофило отказался, ответив буквально следующее: «Двум миллионам долларов я предпочитаю любовь восьми миллионов кубинцев!» И выиграл спустя четыре года московскую Олимпиаду.
Между прочим, в 80-м я стану совершеннолетним, причём к началу Олимпиады полных 18, так как день рождения у меня весной. Блин, а на взрослых соревнованиях вроде бы можно выступать только с 19-ти. Или есть какие-то исключения? [4]
Ладно, что-то я не тем озаботился. Собрался, как Витя Селезнёв [5] , всё успеть? В жизни так не бывает, либо случается в виде крайне редких исключений, да им то с какими-нибудь вундеркиндами, к которым я себя отнюдь не причислял.
4
Юноши в возрасте 18 лет могут участвовать в соревнованиях взрослых, но только с разрешения врачебно-физкультурного диспансера, по заявлению
самого спортсмена и заявлению его тренера.5
Главный герой серии книг СКС «Режим бога».
Так что насчёт московской Олимпиады, думаю, можно не париться, думаю, она спокойно пройдёт и без моего участия, и тот же Стивенсон в финале без проблем разберётся с Петром Заевым в первом тяжёлом весе. Тут же занозой дёрнулось, что в армию я уходил с весом 85 кг. Правда, к тому времени бокс и вообще спорт я забросил, позволив жирку осесть на животе и прочих местах моего тела. А если бы занимался? Возможно, как раз во мне было бы 81 кг. А может, всё же и меньше. Но кто там победил в полутяжёлом весе, я не помнил.
Прокручивая в памяти события будущей Олимпиады, я неторопливо бежал по аллеям сквера, размеренно прогоняя через свои лёгкие насыщенный кислородом воздух. Скакалка была намотана на кулак, закончив с пробежкой, я минут пять ещё попрыгал. Домой вернулся посвежевшим и готовым к новым свершениям. Правда, немного портила настроение мысль о предстоящих годах учёбы в «рогачке», трёх напрасно потерянных, на мой взгляд, годах жизни. Плюс два года в армии, полтора из них после «учебки» кашеваром в солдатской столовой. Кстати, кто там говорил про «школу жизни»? Если я что и вынес из армии, так это умение варить кашу и щи. Итого пять лет коту под хвост.
Мама меня встретила уже одетой, она сегодня работала в первую смену.
– Я тебе всё приготовила в училище. Пиджак, брюки и рубашка на вешалке. Авоську под учебники захвати, в сумку всё не влезет. На завтрак тебе макароны сварила с сосисками. Всё, Максик, целую, я побежала.
Да когда ж она всё успела, и завтрак сварганить, и одежду перегладить?! Женщины порой такие кудесницы… Кстати, вот чего я никогда не любил, так это когда меня называли Максиком. Но маме можно, мама – это отдельная тема, ей можно всё.
Прежде всего, впрочем, душ. Ванна общая, на две семьи, набирать её и купаться я брезговал, постоять под струями душа – это максимум. Загудела допотопная колонка, нагревая воду, и через пять минут я вышел из ванной, вытирая голову полотенцем. Из одежды на мне были только трусы, да чего соседей-то стесняться, та же тётя Маша меня и голым маленького видела. Во всяком случае я так предполагаю. А вот и она, вышла на кухню, чайник кипятиться поставила.
– Здравствуй, Максим! Не опоздаешь в училище? – спросила, нарезая на разделочной доске варёную колбасу и батон на бутерброды.
– Здрасьте, тёть Маш! Успею, линейка через час.
Костюмчик был скромный, но сидел нормально, разве что напрягала нынешняя мода с короткими полами пиджака. Теперь мне предстояло в нём проходить, насколько я помнил, весь первый курс. Потом раздамся в плечах, прибавлю несколько сантиметров в росте, и маме придётся покупать мне новый.
В училище решил идти пешком – не то чтобы сэкономить хотелось на проезде, просто не хотелось смотреть на город своей юности из окна троллейбуса второго маршрута. Я этот вид транспорта всегда предпочитал автобусам за то, что в них обычно набивалось меньше пассажиров и не воняло соляркой. И вот сейчас шёл и наслаждался видами. Недаром Пенза в годы застоя получила неофициальное звание самого зелёного города Средней Волги. Правда, в том числе и за счёт тысяч высаженных при нынешнем первом секретаре обкома партии Льве Ермине тополей, отчего каждый июнь город покрывал слой белого пуха, который мы мальчишками любили поджигать, вызывая негодование взрослых.
А сколько первоклашек с цветами в школу шлёпают, которых держат за руки мамы или бабушки. Да и школьники постарше многие с цветами, особенно это касается девчонок, одетых в коричневые платья до колен, сверху прикрытые белыми фартуками. Кто-то даже в белых колготках. На шее – пионерский галстук, у девочек постарше на груди комсомольский значок. То же самое касалось и мальчишек, все как один обряженных в костюмчики с нашитыми на рукаве куртки эмблемами из мягкого пластика с нарисованным открытым учебником и восходящим солнцем.