Второй, третий… последний 2
Шрифт:
* * *
Они шли уже больше часа, когда проголодались и устроили привал:
— Алекс, скажи честно. Ты ведь никакой не смертный? Ты перепрыгнул через воду с помощью техники. Я почувствовала течение энергии, — решилась на разговор Дым Фимиама, жуя булочку — вынутая из артефакта хранения она осталась тёплой, будто недавно испечённой.
— Я не знаю, — признался мужчина. — Я могу воспроизводить техники, но чакры у меня не открываются. Мне нужно переосмысливать каждый приём, адаптировать под себя. Последние попытки изменить
Собственно отношение к секретам он пересматривает — наблюдательных людей много, все замечают, что он не о мира сего, хоть и не догадываются — насколько.
— Открытия чакр не видно, или их действительно нет?
— Мне сказали, что у меня особенное телосложение. Что, обычно, люди с таким остаются незамеченными, и они не практикуют. А если так случится, что узна ю т особые техники, то второго этапа им не видать, — Алекс, естественно, умолчал о том, что кто-то всё-таки добился больших успехов и с такими особенностями. Его не стоило упоминать, раз даже те могущественные монстры говорили о нём с придыханием (авт.: Т.1, ч.13).
— Сочувствую. Я вот скоро перейду на этап Заложения Основания (2). Бабушка сказала, что мне надо побывать на грани жизни и смерти, чтобы получить озарение. Потому меня и отправили сюда.
— Озарение? Зачем оно нужно?
— Что ж… Откровенность за откровенность. Хоть тебе и не пригодится, по твоим же словам. Переход на второй этап это не просто создание Моря Энергии. Тело тоже изменится, оно перестанет быть смертным. Не в смысле неуязвимым, а в том смысле, что заменится чем-то вроде плотной энергии. Оно почти ничем не отличается от смертного, если правильно подготовиться к прорыву. Даже кровь останется всю такой же красной. Я и сама не всё понимаю, если честно. За этим откровением я сюда и пришла.
— А без него никак? — Алекс начал догадываться, почему ему грозит уродство при переходе на новый этап существования.
— Без откровения? Можно, конечно. Тогда могут быть два исхода: станешь калекой или вовсе рассеешься без возможности перерождения. Новое тело формируется разумом, он определяет каким ты станешь. Очень часто внешность отличается до и после прорыва на новый этап.
— Бытие определяет сознание, или сознание определяет бытие? — переврал и Маркса, и Гегеля Алекс, а девушка вздрогнула и посмотрела него выпученными глазами:
— Если бы не подавление уровней, то у меня случился бы прорыв. Мне нужно обдумать это. Расскажи ещё, что ты об этом знаешь?
— О чём? О марксизме? Это не совсем о том… — начал было Алекс, но осёкся. Не стал шутить, хотя просились пару забавных фраз о коммунизме в ином мире. — Слушай. Хуэй Нэнг, шестой патриарх (авт.: дзэн) просил: «Как выглядело твоё лицо до рождения твоих отца и матери?»
Алекс посмотрел на Дым Фимиама, ожидая увидеть её реакцию, но та сидела такая безмятежная…
'Хитрый Чапаев решил испытать Учителя и обратился к нему с таким вопросом:
— Сколь глубока река коммунизма?
— Погляди сам, — ответил Ленин и столкнул Чапаева с моста.'
Алекс всё-таки не удержался и процитировал известную шутку уже на русском, и заметил, что на него смотрят два пустых глаза. Нет, не человеческих. Из темноты одного из отнорков светили голубоватым сиянием два глаза монстра.
— Подойди, — приказал Алекс используя горловую чакру.
Он немного боялся, когда озвучивал свой приказ — если судить по глазам, существо немаленькое. Но оказалось, что и среди монстров есть милые создания. Этакая смесь панды и кота.
— Какой милашка! — восхитилась не вовремя очнувшаяся девушка. И уже через секунду всё умиление пропало с её лица: — Как ты с ним разговариваешь? Что это за варварский язык? Это речь монстров?
— Мой родной. Дело не в словах, а в технике, — Алекс возмутился таким определением родной речи.
— Научи, — потребовала девушка.
— Ты и так слишком много про меня знаешь, — помотал головой мужчина.
— Если научишь, я обещаю, что никому не расскажу, что здесь произошло!
— Не слишком-то верится. Бабуля на тебя насядет, всё выложишь, — отмахнулся Алекс.
— Она меня любит и балует!
— Заметил, — ехидства в голосе хоть отбавляй. — Ладно. Просто постарайся не болтать на право и налево… Мне придётся к тебе прикоснуться чтобы объяснять. Не сочтёшь за домогательство?
— Ах, Алекс! После того, что мы с тобой пережили! Как я могу возражать, — притворно слащаво произнесла Дым Фимиама, томно вдохнув.
— Не придуряйся. Смотри. Точнее почувствуй. Ведёшь силу отсюда сюда, вращаешь вокруг сердечной чакры, потом в горловую, но обязательно вот через этот узел. Ясно?
— Какая странная техника. Ты точно это не придумал чтобы оправдать, что ты меня лапал? — нахмурила брови девушка, а Алекс стиснул зубы и тоже насупился.
— Да шучу, успокойся, — Дым Фимиама хлопнула мужчину по плечу, вроде как давая понять, что она «свой "парень». — Но и в самом деле всё так странно. Такое случайно не изобразишь.
— Хочешь верь, хочешь — нет. Может, это особенность моего телосложения? — ну, не признаваться же, что постоянно гоняет энергию странными путями ради экспериментов? Так и нашёл лучший способ стимулировать горловую чакру. А что было делать, пока ждал следующего дня? Надо было чем-то заполнить сутки безделья после разговора с Жеребцом до входа в эти пещеры.
— Ладно, ладно. Я попробую. Только я не знаю твоего языка!
— Говори на том, на котором думаешь. Главное, чётко представляй и как бы гони мысль вместе с энергией. Смешивай их.
— Уф, — пыхнула девушка, — сложно-то как!
После часа тренировок, у Дыма Фимиама появилась «лошадка». Монстр, а это точно не простое животное, достаточно силён чтобы нести на спине не самого крупного человека и не заметить нагрузки. Не так удобно, как на цилине, всё-таки этот пандо-кот пониже и пожирнее, но ко всему можно приноровиться. Особенно если устала топтать ножки по не самым ровным камням, а тут сама вышла такая мягонькая пушистая подушечка. Да ещё и самоходная, а временами и самопрыглая. Вот визгу-то было, чуть обвал не случился!