Второй верхний предел

Нэй все это время просидел в каком-то подвале, утешая ревущих в голос чьих-то дочек в количестве трех штук. Его там заперли, чтобы не побежал подвиги совершать. Как почувствовали, что этот ребенок способен на любые глупости. Он был горд уже тем, что смог выдержать голосистую компанию и вел себя как взрослый разумный человек.

И бродил в тумане Хаски вовсе не так долго, как ему показалось. Жители Нижнего Города начали прибегать уже минут через пятнадцать, а командиры практически в полном составе появились через полчаса. Еще через десять минут тварь сбежала, сообразив, что командиры ей не по зубам.

Самое странное, что Хаски был готов поддержать Ленока. Впервые в жизни у них совпали мнения. Тварь нужно уничтожить. Чтобы больше никому не пришлось бродить в тумане и тишине, орать, не слыша собственного голоса и рубить, рубить, чувствуя, как меч с каждым взмахом становится все тяжелее и тяжелее. Словно машешь им целую вечность. Половину своей жизни. И неизвестно, сколько это будет продолжаться. Тишина, она пугает, она очень тяжелая. Вместе с ней приходит ощущение, что твои действия не имеют ни малейшего значения, что ты уничтожаешь наведенные кем-то фантомы, попусту тратишь силы. А враг в это время стоит за спиной и ждет, когда ты лишишься последних сил и рухнешь к его ногам.

Хаски улыбнулся и тряхнул головой. Лысого демона он на что-то подобное попадется. Если есть враг, его нужно уничтожить, а не думать о том, что где-то там может быть кто-то сильнее или хитрее.

— Ну как? — спросила Тэйтэ, встречая их чуть ли не у ворот.

— Уверен, через пару дней я окажусь одним из тех, кто пропрется убивать эту туманную тварь, и вы пойдете вместе со мной, — сказал Тошиминэ.

— С чего ты взял? — спросил Хаски.

— Математика. Обычная математика. От моего сектора меньше всего пользы, следовательно, его можно не учитывать при расчете расстановки сил. Из этого получается, что меня как командира можно отправить далеко и надолго, а вместе со мной всех полезных личностей из моего сектора.

— Логично, — согласился Хаски. — Главное, чтобы бесполезные не успели ничего натворить.

— Не успеют, я им такое внушение сделаю, что спать будут урывками из-за кошмаров. Надоели, честное слово, — Тошиминэ широко зевнул и посмотрел в сторону своих окон.

Но ведь спать он все равно не ляжет. Еще медик должна прийти.

— Там тебя, кстати, ждут, — сказала Тэйтэ, указав подбородком в сторону темного коридора Дома Власти.

— Тогда пошли, чем быстрее закончим, тем быстрее я доберусь до своей любимой подушки.

Тэйтэ загадочно улыбнулась и пошла в Дом Власти. Хаски и Рутай терпеливо потащили командира следом. Не такой он и тяжелый. Просто неудобно. Он ведь продолжает делать вид, что участвует в процессе передвижения. Ногами перебирает невпопад, спотыкается обо что-то. А они его держат с каменными рожами. Дань уважения, чтоб ее.

Тэйтэ привела их в один из кабинетов. На стульях под стеной дремал знакомый высокий парень. Откинул голову на стену и спит, как младенец, даже улыбается во сне. Спокойный такой.

— Тиаш, — позвала вторая помощник, легонько потрясся парня за плечо.

Он вскочил, дико осмотрелся и сфокусировал взгляд на висевшем между Хаски и Рутаем Тошиминэ.

— Командир Тошиминэ Айя, я принимаю Ваше предложение, — сказал как-то подозрительно торжественно.

— Отлично, — Рыжая Сволочь улыбнулась и посмотрела на Хаски. — Знакомься, Хаски Дотжо, мой первый помощник.

Тиаш кивнул, словно впервые этого первого помощника увидел. Хаски ответил тем же, догадываясь, что Тошиминэ исполнил угрозу и нашел еще одного помощника на стороне. Идиотам сектора должно быть очень стыдно. Ладно, один помощник из чужаков, но два, это равносильно оплеухе. Правда, вряд ли они это поймут.

— Ну, Тэйтэ ты знаешь хорошо, — продолжил церемонию знакомства Тошиминэ. — Она мой второй помощник.

Парень улыбнулся, словно ему величайшую тайну во всех пределах открыли.

— Хаски, Тэйтэ, с сегодняшнего дня Тиаш Даено мой третий помощник. Мне удалось его убедить, что здесь он не сможет ничего испортить по той простой причине, что портить нечего. А в Нижнем Городе ему с некоторых пор небезопасно по улицам ходить. Какие-то девицы на шею вешаются и пытаются изнасиловать, странные личности пытаются напоить, другие странные личности на семейный амулет покушаются. Никакого покоя.

Тиаш покивал головой, подтверждая, что Тошиминэ кругом прав. Приятный же парень. И родня его тут не достанет. Благородные и прочие многомудрые не ходят по секторам с плохой репутацией. Это ниже их достоинства. Проще сделать вид, что они этого парня вообще не знают и дожидаться того момента, когда Тошиминэ превратит сектор в более-менее достойный их высочайшего взгляда.

А Тошиминэ опять повезло, нашел он своего третьего помощника. Теперь бы еще понять, почему он так в Рутая вцепился. Не просто же так. Просто так Рыжая Сволочь ничего не делает. У него на все и всех есть какие-то планы. Сопротивляться которым, как показывает собственный опыт Хаски, мало того что бесполезно, так еще и неразумно.

Бедные бездельники, они еще не раз пожалеют, что вовремя не сбежали. Главное не давать им прятаться в саду и тратить свое время на азартные игры и выпивку.

Звание самого бесполезного сектора почему-то не греет. И хочется этот сектор сделать лучшим. Просто чтобы был еще один повод для гордости.

Хаски подумал, почесал затылок и был вынужден признать, что гордость у него все-таки есть. Взялась откуда-то, пустила корни, и вымахала на данный момент в высоченное дерево с верхушкой, теряющейся среди облаков.

Хорошо это или плохо?

Воплощение льда

— Что скажешь? — мысленно спросил Тошиминэ у отчаянно зевавшей кошки.

Киска мотнула головой, прищурившись, осмотрела шумное сборище и насмешливо фыркнула. Утешать того кто всегда рядом она не собиралась. Да он и не нуждался. Сам все понял и успел смириться.

Вот только спать ей не хотелось. Выспалась на несколько лет вперед. Поэтому она сидела на раскачивавшейся паутине и наблюдала, иногда зевая от скуки.

Наверное, это было самое скучное из собраний командиров за всю историю Верхнего Города. Похоже на море. Шумный всплеск, облизнувшей берег волны, потом еще один и еще. Своеобразный ритм, который успокаивает и убаюкивает. Только изредка где-то закричит чайка.

Тошиминэ хотелось качнуть кистью, выпуская под потолок птицу с синими крыльями и вместе с кошкой лениво наблюдать за ее полетом. Бывает такая сытая ленивость, когда ничего делать не хочется, а наблюдать за чем-то стремительным и ярким очень приятно. Еще хорошо бы при этом лежать в тени под деревом, слушать шелест листьев и щуриться от солнечных бликов, которые не без помощи ветра прорываются сквозь крону.