Вторжение (Крестом и булатом - 1)

– Я смотрю, вы неплохо осведомлены об этой сволочи, - констатировал Зозуля.

– Стараюсь быть в курсе...

– Вот и подумайте, как сделать так, чтобы этого "писарчука" попросили отовсюду. Поиграйте с лицензиями, квотами на бумагу, рекламными бюро. Есть же способ заставить его заткнуться! Если хорошенько подумать...
– министр сделал значительную паузу.

Будучи владельцем компании, подмявшей под себя половину рекламного рынка страны, Зозуля не стеснялся в средствах для достижения цели. В ход шли подкуп конкурентов, подметные письма в налоговую полицию, особые договоренности с правительственными чиновниками. Михаил Григорьевич не гнушался и откровенным криминалом.

Но это все в прошлом.

Теперь Зозуля - федеральный министр, и ему не к лицу заказывать кровавую разборку. Есть другие рычаги воздействия на неугодных, гораздо более действенные, чем стрельба и взрывы. Благо, должность дает для этого самые широкие возможности.

– Я подумаю, что можно сделать, - пообещал помощник.

– Подумайте, подумайте, - министр перевел дух и успокоился.
– Теперь о других делах... Что у нас по региональным каналам? Они собираются принимать наши условия по рекламе или нет?..

* * *

В километре от Рокотова рядом с огромным камнем кубической формы, лежащим в нескольких шагах от обрыва, поднялась вверх длинная ветка, сплошь усыпанная маленькими Желто-малиновыми листочками, и дважды качнулась из - стороны в сторону.

– Готовность номер раз, - Влад удовлетворенно кивнул сам себе.
– Все чисто...

Если бы в авангарде чеченского отряда шла группа разведчиков, то Руд ометов, исполнявший роль сигнальщика, поднял бы ветку с гроздями белых ягод.

Туманишвили заерзал, устраиваясь поудобнее.

– Не суетись, - посоветовал биолог.
– Они в пяти километрах, скорость маленькая. Так что на минный рубеж выйдут минут через пятнадцать-двадцать... Успеешь приготовиться.

– Не по себе чего-то, - признался Егор.

– Это нормально, - Владислав помассировал себе шею.
– Убийство себе подобных противно человеческой природе. Но без этого, к сожалению, не получается. Смотри на мишени как на фанерные фигурки в тире. Легче будет.

– Честно говоря, не очень получается...

– Бывает, - согласился Рокотов.
– Но пропустить их без боя мы не можем. Иначе они повиснут у нас на хвосте.

– Да понимаю я...

– Ты не переживай. Мы еще гуманисты. Раз - и наши друзья уже на небесах, у трона небесного владыки тусуются. Без мучений... Понять ничего не успеют. А вот когда брата твоего освобождать будем, без ближнего боя не обойтись. Так что морально готовься.

– Я вроде готов...

– Ну и славно, - Влад поправил пучок травы, прикрывавший позицию для стрельбы.
– Сегодня наш день. Поквитаемся с ублюдками...

– А с теми что будет?
– Туманишвили мотнул головой за спину.

– С пленными?

– Должен тебя огорчить. Взорвем к чертовой матери.

– Стоит ли?

– Стоит. Нам свидетели не нужны. Даже если они попадут в руки к федералам. У меня нет никакой гарантии, что тогда информация не просочится к чеченам. Подонков среди наших тоже хватает, - биолог вздохнул.
– Война - штука неприятная. И в белых перчатках ее, увы, не делают. Приходится и в грязи изваляться... Хотя можно обозначить сей процесс как стратегическую необходимость.

Егор поморщился.

– Ты же сам все семейство Сипиашвили резать собрался, - хмыкнул Влад.
– До двенадцатого колена, если не ошибаюсь...

– Это я в запале сказал.

– Во-во! А тут холодная голова нужна, батоно Егорус. Резать - самое простое. Отомстить же по уму, изящно - это посложнее. И ты рано или поздно встанешь перед этим выбором... Кстати говоря, нынешнюю войну боевики проигрывают именно потому, что примитивно мыслят. Разучились делать многоходовые комбинации, как раньше. Понадеялись на грубую силу. А надо было воевать на финансовом фронте. Тут у России защиты нет... Наши чинуши все бы распродали, им только волю дай. Сам знаешь...

– Знаю, - буркнул Туманишвили и почесал щеку.

* * *

Секретарь Совета Безопасности России Сергей Петрович Иванцов знал нынешнего директора ФСБ очень давно. Еще по работе в Санкт-Петербурге, когда они оба служили младшими офицерами грозного трехбуквенного ведомства, чью аббревиатуру некоторые несознательные граждане расшифровывали как "Комиссия по Глубинному Бурению". Филологов-надомников на первый раз строго предупреждали, а на второй применяли санкции. Увольняли с работы, вкатывали по партийной линии строгий выговор с занесением в личное дело, ставили на карточке в ОВИРе штампик "без права выезда". Особенно оборзев-ших, на которых не действовали словесные увещевания, могли отослать на поселение в закрытый город или даже посадить, придравшись к плевку на улице и квалифицировав деяние как. "мелкое хулиганство". Но таких были считанные единицы - воспитанный в беспрекословном подчинении народ обычно успокаивался после первого же намека товарищей в штатском.

И Секретаря Совбеза, и директора ФСБ время от времени мучила ностальгия по светлым денькам служения высоким идеалам построения коммунизма. Да и народ тогда был уважительный.

Не то что сейчас, в период разнузданной демократии, когда любой писака, только-только устроившийся на работу в заштатную газетенку, считает своим долгом проявить независимость и вылить на страницы полведра грязи, обвинив ФСБ во всех смертных грехах.

И ничего с "писарчуком" не поделать.

– Ну, - Секретарь Совбеза пригладил свои короткие светлые волосы.
– Ты разобрался по вопросу "учений"?

– Почти, - уныло кивнул главный фээсбэшник,- Вроде вопли прекратились...

– А суд?

– Ничего у них не выйдет. В конце концов заявим, что не хотели пугать жильцов и объявили об учениях для того, чтобы спокойно вывезти взрывчатку...

– Думаешь, пройдет?

– Да куда они, Сережа, денутся! Не такое проходило...

Иванцов с сомнением покачал головой.

Проведенные отделом ФСБ одного небольшого подмосковного городка учения, в процессе которых якобы были обнаружены мешки с гексогеном в подвале жилого дома, переполнили чашу терпения сотен людей, проторчавших всю ночь на холодной улице. На организаторов провокации подали в суд, требуя миллионных компенсаций за нанесенный моральный и физический ущерб.

И по сути жильцы были правы.

Ретивый местный начальник отдела не имел никаких полномочий для организации подобного мероприятия с привлечением в качестве испытуемых гражданских лиц. За что получил предупреждение о частичном служебном несоответствии и долго каялся в кабинете у своего шефа.

Обращение жильцов в суд в корне изменило ситуацию. Все тут же вспомнили о корпоративной солидарности и принялись яростно защищать честь мундира. Даже подняли старые бумаги, нашли законсервированного "барабана", проживавшего в пресловутом доме, и поручили ему собрать подписи в поддержку действий ФСБ.