Вторжение по сценарию

Все присутствующие расхохотались, но на застывшем лице Римо не отразилось и тени улыбки — он все еще вспоминал Провиденс.

Рокоча мотором, самолет пробежал по летному полю и неуклюже поднялся в воздух.

Перекрикивая шум двигателя, летчик обратился к Римо:

— Я постараюсь держаться как можно ближе к базе. Ветра сейчас почти нет, так что ты должен приземлиться где-нибудь неподалеку, а потом тебя подберет вертолет. Годится?

— Конечно, — отозвался Римо. Открыв пассажирский люк, он поставил ногу на крыло, и, когда самолет зашел на вираж, оттолкнувшись, бросился в воздух.

На ветру рукава его армейской куртки затрещали, снизу надвинулась огромная чаша Аризонской пустыни. Нащупав рукой кольцо, Римо с силой потянул за него.

Из мешка за спиной вырвалось черное нейлоновое облако, порыв ветра наполнил парашют, и Римо сильно тряхнуло, а потом он, словно маятник, закачался на стропах.

Взглянув вверх, он увидел черный купол парашюта, а когда перевел взгляд ниже, заметил, что песчаная равнина, куда он должен был приземлиться, быстро летит ему навстречу.

Как только его ноги коснулись земли, Римо прокатился, и одним движением освободился от пут парашюта.

Через несколько секунд до него донеслось стрекотание вертолета, и вскоре машина приземлилась в нескольких метрах от него. Лопасти винта подняли тучу пыли, и Римо пришлось зажмуриться, пока эта импровизированная буря не улеглась. Лишь тогда он, пригнувшись, чтобы не попасть под винту, подбежал к вертолету.

Огромная ручища Санни Джо Роума помогла ему взобраться на борт.

— Неплохой прыжок, — заметил Санни Джо. — Дело свое знаешь. Служил в армии?

— Морская пехота, — признался Римо.

— А, «мозги вперемешку», — хмыкнув, сказал он с улыбкой.

— Не обращай внимания на старину Джима, — рассмеялся Роум. — Он тоже бывший военный. Может быть, иногда Джим и любит поворчать, но специалиста лучше его не найти. Да, кстати, Джим, нам нужно доставить тебя на место, где будут снимать десант. Сегодня ты работаешь с ними.

— А где будет Бронзини? — озабоченно спросил Римо.

— Понятия не имею, — ответил Роум. — Насколько мне известно, съемочная бригада разбита на девять частей. Мы работаем с теми, кто снимает выброс десанта, а Бронзини, скорее всего, будет участвовать в танковой сцене, на базе морских пехотинцев. Мы хоть повеселимся, а они просто будут гонять туда-сюда танки через ворота. Как бы там ни было, спасибо, что согласился прыгнуть. Я бы мог послать вместо тебя кого-нибудь из летчиков, но тогда в случае прокола мы бы схватили огромный нагоняй, верно, Джим?

И оба приятеля зашлись в приступе добродушного хохота, который не смог заглушить даже шум взлетающего вертолета.

— А как быть с остальными парашютами? — поинтересовался Римо.

— Черт побери, — воскликнул Санни Джо, — ты, что, хочешь каждый испытать на себе?

Они с Джимом захохотали еще громче.

— На вид с ними все в порядке, и твой выдержал испытание. Значит, сработают и другие.

— В этом вся и проблема с парашютами, — протянул Джим. — Прямо как с презервативами — вроде все в порядке, но проверять, выдержат ли они еще разок, не хотелось бы.

— Ну что ж, — сказал Римо, глядя, как его парашют трепещет на песке в клубах пыли, — по крайней мере, мы знаем, что этот сработал как надо.

Лицо у него было озабоченное — не из-за предстоящих прыжков с парашютом, а потому, что первый съемочный день ему придется провести далеко от Бронзини. Но, может быть, все и обойдется — сегодня пикетчиков ни у отеля, ни при въезде на авиабазу не было.

* * *

Первыми на территорию базы морских пехотинцев въехали операторы.

Полковник Эмиль Тепперман встречал их у ворот в парадном мундире, сбоку у него свисал пистолет с отделанной перламутром ручкой. Полковник собственноручно зарядил его холостыми патронами.

За ними следовал смонтированный на грузовике передвижной кран, у которого на конце стрелы была укреплена площадка для оператора с камерой.

Все операторы были одеты в мундиры Народной Освободительной Армии, выглядевшие вполне подлинными — вплоть до личного оружия. Проехав ворота, кран остановился на обочине.

Из микроавтобуса выскочило с десяток японцев с видеокамерами «Нишитцу», которые быстро выстроились в ряд, поразив Теппермана почти военной выправкой.

Последним ехал автомобиль с Джиро Исудзу. Его пропустили быстрее остальных, и вскоре Джиро, за которым тянулась свита людей в камуфляжной форме и с кожаными дипломатами в руках, уже стоял перед полковником.

— Доброе утро, мистер Исудзу, — радушно поприветствовал его Тепперман.

— Отличный день для съемок, не правда ли?

— Да, спасибо. Мы готовы начать прямо сейчас.

— А где Бронзини?

— Бронзини-сан едет во главе танковой колонны. Они уже в пути. Мы хотим отснять, как танки врываться на базу, ваши люди обстреливать их, они тоже, а затем вы сдаетесь.

— Сдаемся? Постойте, но это не соответствует блестящей репутации морских пехотинцев. — Эта сцена в самом начале фильма, — заверил его Исудзу. — Позже мы снимем, как ваши солдаты наголову разбивают армию захватчиков. — Что ж, раз в конце концов мои люди выходят победителями, я согласен, — уступил Тепперман.

— Замечательно. Пожалуйста, не двигайтесь.

Двое японцев в военной форме начали пристегивать к мундиру полковника какие-то напоминавшие пуговицы предметы.

— Что это за штуки? Бутафорские медали?

— Петарды. Когда мы стрелять, они разбиваются и разбрызгивают красную краску. Выглядеть очень убедительно.

— А она отстирывается? — с опаской спросил Тепперман, представив себе, во что может обойтись счет из прачечной.

— Да. Полная безопасность. У вас хоростые патроны?

— Прошу прошения?

— Вы зарядили хоростыми? — повторил Исудзу.

— Я не совсем понял, куда вы клоните, — сдался полковник.

Прежде, чем совершить еще одну попытку, Джиро Исудзу задумался.

— Хоростые пури.

— Ах, пули! Вы хотите сказать, холостые патроны!

— Да, хоростые.

— Конечно, я получил те, что вы нам прислали, и раздал всем своим людям. Не беспокойтесь, я не допущу на этой базе никакой настоящей стрельбы.

— Отлично. Мы скоро начинать.

Исудзу повернулся было, чтобы идти, но Тепперман схватил его за рукав. — Постойте, а где же мое место?