Вторжение

Хотя вот ящер наверняка так не думал, посинев от холода, он только и мог что глазами вращать. Обычно рожи у всех злые, надменные, глазками своими змеиными зыркают, будто ты им чего-то должен, а этот выглядит как снеговик из мультика, разве что морковки не хватает.

Ну и по силе — так себе. Еще когда поднимался, «прощупал» слегка. Не скажу что полностью удалось, но в том что слабенький он, убедился. Сильнее моих курсантов, но не дотягивает даже до Семёнова. Что, к слову, тоже весьма удивительно. Те двое что пытались штурмовать станцию, в плане энергетики были выше если не на порядок, то как минимум втрое.

— Давай в кабину заходи, а то совсем окочуришься… — жестами показывая на закрытую дверь, приказал я. Оружия в руках у меня не было, ни к чему, поэтому пленник заупрямился, и лишь после хорошенького энергетического «пинка», тронулся в нужном направлении.

Он вперёд, я следом. Зашли.

Если не знать в чьей кабине находишься, сразу и не разберёшь, различий практически нет. Экраны, кресло, панель управления, нейрошлем. Разве что надписи на непонятном языке.

Хотя стоп. Почему непонятном, очень даже понятном. «Реверс», «резерв», «накачка», «сброс». — почти над каждой кнопкой виднелась небольшая табличка-указатель.

— Скажи чего-нибудь… — легонько толкнув хозяина машины, приказал я, на что тот захлопал покрытыми снегом ресницами, промычав что-то неразборчивое.

Замёрз, наверное. То что он выдал, не походило ни на один из известных мне языков.

— На вот, выпей, может отпустит… — предложил, достав из-за пазухи Лерин термос. Уже не чай, хотя тоже вещь хорошая, поможет согреться.

— Бу-бу-бу — повторил ящер, но термос взял, и с трудом отвинтив крышку, осторожно принюхался.

— Ты не нюхай, пей! Не отрава! — прикрикнул я. Планы на этого типа у меня были грандиозные, но в таком состоянии толку от него совсем немного.

Ящер посмотрел затравленно, сощурился, икнул неожиданно, и буквально в два глотка опрокинул в себя содержимое термоса.

— Ну вот… А говорил не хочешь… Теперь вон, на креслице присядь, щас полегчает…

Спирта в термосе оставалось немного, но грамм двести было, поэтому эффекта долго ждать не пришлось. Снег на лице ещё не растаял, а взгляд «поплыл», и можно было надеяться что вскоре он уже сможет шевелить челюстью.

— Говори! — дождавшись когда щёки его стали розоветь, снова прикрикнул я.

И тот заговорил. Заговорил понятно. Не на русском, на своем, аллардском, но понимать его не составляло для меня никакого труда.

Зовут Байер, нападать на станцию не хотел, ни в кого не стрелял, сразу сдался. Просит пощадить.

Обычная песня попавших в плен. Все как один повара, водители всяких кашеварных машин, на войну идти заставили. Вот только, но одно есть, — услышать такое от настоящего ящера — а в том что передо мной именно ящер, я не сомневался, это было неожиданно. И ведь никакой ошибки в переводе, понимал чужую речь я прекрасно, и если и были проблемы, то только с поддержанием диалога, да и то вначале. Нет, фразы строил я для него понятные, но неосознанно постоянно переходил на русский. Одно дело когда язык учишь и при разговоре речь дублируется в голове, и совсем другое так, когда непонятно с чего пришло понимание, а контроль припоздал. Но справился.

— Сколько вас здесь? — уже вполне освоившись, спросил я.

— Три легиона, плюс приданные силы. — без запинки ответил пленный.

Легионами они называли соединения шагоходов, обычно около двадцати штук, а приданными силами могло быть что угодно.

— Приданные силы это что?

— Несколько самоходок, бронемашины, техники, обоз.

— Какая цель присутствия на планете?

— Охрана.

— Охрана чего?

— Объекта древних.

И это тоже мне было известно. Оставалось выяснить за что они боятся больше всего, и уничтожить это. Хотя тут я, конечно же, сомневался. Одно дело за стенами станции отсиживаться, и совсем другое атаковать.

— Самый серьёзно охраняемый объект какой?

— Станция. — не раздумывая, ответил ящер, и чуть поразмыслив, добавил — он тут единственный из крупных.

— Вот эта станция? — переспросил я, разворачиваясь в нужную сторону.

— Эта. — махнул он туда же рукой.

Известие заставило меня замолчать. В голове словно шестерёнки заело, не укладывалась там эта информация. Станция и есть цель? Нет, так-то оно вроде так хорошо, никуда идти не надо, но с другой стороны, так плохо, что хуже и быть не может. Она ж не уничтожаемая?

— А почему вы не охраняли, находясь внутри?

— Так не пускает, вы первые кто смог туда пройти… — развёл тот руками.

На это мне и сказать было нечего. То что тут не обошлось без Санди, я давно понял, именно из-за него станция пропустила нас, но что ящеры вообще не имели туда доступа, выглядело странно. Они же пользуются дорогой?

— Ты знаешь что-нибудь про управление дорогой древних?

Шанс, на то что обычный водитель шагохода окажется посвящен в такие вещи, был, но минимальный, что и подтвердил пленник.

— Нет, это очень закрытая информация, у нас только Старший может знать что-то, но и то, сомневаюсь… — ответил он.

— Почему ты сдался?

— Не знаю. Испугался. Жить хочу. Штурмовать объект древних это глупо, ещё никому не удавалось подобное…

— Ни разу не встречал добровольно сдавшегося в плен ящера. — констатировал я.

— Это потому что для участия в волне необходим десятый уровень ментальных практик.

— Практик?

— Ну да. Что-то вроде кодировки, чтобы не боялись ничего, и в плену, если попадут, не болтали много. Просто так в волну не попадешь, только через полный курс практик.

— А тебя, значит, не кодировали?

— Нет, я не участвую в этой волне, старый уже…

— Старый? Тебе сколько лет?

— Семьдесят шесть.

— Сколько? — не смог я сдержать удивленного возгласа, ибо на вид моему визави не было и пятидесяти. Если ему на самом деле восьмой десяток, значит они ещё и живут гораздо больше нашего.

Но всё оказалось проще. Их год — половина земного, поэтому делить надо на два, что уже более реально.

— Какие у вас планы? — перешёл я к более насущному.

— Не знаю. Меня в известность не ставили, задача была только взять штурмом станцию.

— Скажи, а те двое что дошли до стены, они кодированные?

— Нет, среди наших кодированных нет, скорее всего с кислотой переборщили, вот и попёрли вперёд без тормозов.

— Кислотой?

— Ну да. Наркотик такой, не помногу когда, безобидный, а они, видимо, увлеклись.

Если верить тому что он говорит, — а не верить оснований нет, получалось что не настолько раса ящеров идеальная, а все с кем мы пока сталкивались, были подвержены ментальному воздействию. То есть чуваки запрограмированные на определённые действия, при определённых обстоятельствах. Предложили сдаться — умри. Полезли с расспросами — молчи, а потом всё равно умри. Честно говоря, меня эта информация порадовала, а то местами ощущал себя недочеловеком перед этими змеенышами. Когда очередной пленник отказывался говорить и разбивал себе голову, сколько раз себя спрашивал, — смогу ли я сделать так же? И если по-честному отвечать, — не смогу. Молчать, ещё куда ни шло, а вот голову разбить, уже сложнее.