Вторжение

Для работы в поле — самое то.

Ах да, работа в поле…

Оказывается, все, кто жил в лагере, работали на полях: мужчины на более тяжелых работах, девушки — на более легких.

Работали целый день с небольшими перерывами лишь на естественные надобности.

И лишь вечером пришельцы разрешали им вернуться назад в бараки.

— Ужин нам дают ещё на полях, так что да, вечернюю порцию ты, к несчастью, пропустила, — вздохнула Рита.

— Обойдусь, — отмахнулась я, чувствуя, что желудок уже давно прилип к позвоночнику и лишь жалобно поскуливает время от времени.

Впрочем, тогда это были лишь ещё цветочки — тогда я ещё не знала, что такое настоящий голод.

— А что другие бараки? — обведя взглядом всех присутствующих, поинтересовалась я, — Что наши мужчины?

— Лина, мужчины… они с ними что-то делают.

Что именно? — затаила я дыхание.

Анжела пожала плечами.

— Не знаю, это ли химическое воздействие или механическое, но наши мужчины… они как куклы — послушанные роботы пришельцев. Им даже браслетов не одевают.

И девушка продемонстрировала тонкий металлический браслет с зелёным огоньком внутри. У меня на руке тоже такой был: вроде обычным метал — так и не скажешь сразу, что какое-то устройство. Только вот этот зелёный огонёк…

— Ты не бойся, с ним можно купаться, — заметила Рита, по — своему истолковав мой взгляд на браслет. Вообще всё можно делать.

— Пока подчиняешься их правилам, — кивнула Анжела. — Но надумаешь сопротивляться, болезненный электрический разряд быстро подстегнёт тебя соблюдать дисциплину.

Глава 13

Так начались мои будни в лагере Подъем ранним утром — быстрый душ перед началом рабочего дня, смена одежды: с ночного хлопкового платья (надзиратели называли это платьями, но на самом деле это были обыкновенные ночнушки) на зеленые льняные капри и топы; затем целый день в поле, где мы… срезали ботву у спелой моркови, оставляя сам корнеплод в земле. Я, конечно, не агроном, и к сельскому хозяйству вообще никакого отношения не имею, но… подобная тактика мне показалось странной, о чем я даже поинтересовалась у Анжелы — мол, как она это находит?

Молодая женщина, пожав плечами. заявила, что понятия не имеет, как правильно собирать овощи — и что пришельцы должны знать, что делают.

Так- то оно так, согласилась я, только глупо всё как — то получается: если срезать ботву, то что останется самим морковкам без зеленой — то части?

И всё же, мы упорно собирали одну только ботву день за днём — те же, кто случайно забывшись или не рассчитав силы, вытаскивал из земли и сам корнеплод, тут же получали чувствительный разряд электричества по всему телу и сразу же становились осторожнее.

Во время работы наш барак (человек 60–70) почти не сталкивался с другими бараками: пару раз мы пересекались с женщинами из соседних «комнат», но мужчин мы вообще не видели — скорее всего, они работали где — то отдельно. Так что, как я ни старалась, но отыскать Илью в лагере у меня не получалось. Я думала о своём товарище, надеясь, что у него всё хорошо.

На четвертый или пятый день моего пребывания в лагере, вечером, после работы, в наш барак заглянули несколько надзирателей.

— Самки, кто желает спариться? — спросил пришелец, сверкая светлыми глазами. Его взгляд сейчас так напоминали взгляд Кейна, что мне хотелось выть — от боли и предательства.

Поняв, что желающих нет, пришелец коротко кивнул своим подчиненным — и те сами пошли по бараку, проверяя что- то на своём датчике — и указывая тем девушкам, которым надлежало выйти вперед.

Тех, кто не слушался, заряд тока из браслета быстро приводил к правильному решению.

Нас с Анжелой тоже выбрали.

Когда отбор в бараке был окончен, захватчики направились на выход, приказав нам следовать за ними. Спустя несколько минут блужданий по разным коридорам мы оказались в пустом белом зале. Рассеянный свет приглушал ослепительно белый цвет стен, пола и мягких пуфов, раскинутых по границам зала. Нас согнали в центр.

Через несколько минут зал стал заполняться пришельцами, с интересом рассматривающими разношёрстную толпу девушек.

Пришельцы что-то обсуждали, смеялись, поудобнее устраиваясь на своих пуфах.

Зачем начался ад: захватчики то и дело подходили к толпе девушек, хватая за волосы одну, а то и две девицы одновременно. тащили их к пуфам. чтобы тут же начать их насиловать.

Я увидела, как какой — то бугай, схватив Анжелу, одним движением разорвал на ней брюки… Мы встретились с ней взглядами и…

В этот момент сильная мужская рука грубо схватила меня за волосы.

— Давай, детка, поработай, — хохотнул пришелец, за волосы вытаскивая меня из толпы девушек.

Завалившись на пуф, он тут же с силой прижал меня к своему паху.

— Давай, — рыкнул пришелец, вытаскивая из брюк своё красное, возбужденное «достоинство»… блестящее, с какой — то жидкостью на конце.

Скосив глаза в сторону, я заметила, как ещё одну девушку из нашего барака насилуют в рот: она давилась, не могла дышать, а пришелец лишь плотоядно ухмылялся и сильнее вдавливал её голову себе в пах.

Переведя взгляд обратно — на красную палку своего насильника, я в красках представила, что меня ожидает.

Меня замутило — и тут же вытошнило прямо на «хозяйство» насильника.

Окружающие пришельцы рассмеялись, увидев такой конфуз приятеля, сам же насильник. покраснев от злости, со всей силы пнул меня ногой под рёбра.

— Грязная тварь, — рыкнул он, и нанёс ещё несколько ударов, от которых я откатилась в сторону к стене и затихла, истекая кровью.

Насильник, вытеревшись чьим — то топом. тут же вытащил из толпы пару девушек. заставив их вылизывать его тело… Я лежала на полу и думала, что это конец… но это было лишь начало.

Когда пришельцы, порядком разрядившись сексуально, оставили себе по одной — две девицы у своих ног, в зал нагнали мужчин — наших земных мужчин.

— Время случки, — объявил один из захватчиков. Этот пришелец, в отличие от большинства, не был таким уж молодым и, судя по всему занимал какой — то высокий пост в лагере.

Дальнейшее было ужасно.

Наши мужчины, словно дикие звери, хватали и без того уже измученных за этот вечер девчонок и тут же начинали сношать их — как звери: не обращая внимания на крики и стоны своих партнёрш.

Пришельцы их подбадривали — словно хозяева, подбадривающее своих животных… сами, при этом, не забывая использовать девушек, оставшихся рядом с ними…

Чувствуя вкус крови во рту, я смотрела на всё происходящее и мечтала только об одном: чтобы это всё оказалось сном — ночным кошмаром, приснившимся мне после десяти часов подготовки к семинару по грамматике. Всего лишь сном. а не реальностью — ведь реальность не может быть такой ужасной.

Точно не знаю, сколько прошло времени, но когда мужчины обоих рас стали «менее деятельными», всё тот же немолодой захватчик объявил, что время случки закончено.