Введение в когитологию: учебное пособие

Традиционно выделяемые синтагматические или речеконтекстуальные отношения словесных знаков также строятся на отношении тождества. Оно проявляется, например, как отношение семантического согласования, или семантической валентности (моргать глазами; рубить топором; кусать зубами). Знаками отношений вообще в языке выступают глаголы-предикаты (Он читает книгу), а также предлоги (Книга лежит нна столе). Эксплицитные формы выражения тождества зафиксированы в лексике языка, ср.: походить, быть похожим, равный, подобие, уподобление, сходство, совпадать, быть тождественным, одно и то же, то же самое; как две капли воды; не отличаться; идентичный; аналогичный и др.

Обобщая проблему тождества в лингвистике, можно сделать следующий вывод: парадигматические, системные или лексические отношения, основывающиеся на тождестве, – это объективированные отношения тождества, т. е. «оязыковленное» тождество. Синтагматические, речеконтекстуальные отношения, строящиеся говорящим субъектом по принципу уподобления, – это репрезентативные речемыслительные отношения. Их, таким образом, не следует искать в языке, они проявляются на стыке речи и мысли. Главным инициатором этих отношений выступает говорящий человек, творящий речь субъект. Это и определяет в основном специфику речемыслительного тождества. «Уподобление рождает пространные и притом прекрасные идеи» (М.В. Ломоносов, [106, 28]). Речемыслительное уподобление часто не подвластно рациональной логике, с помощью которой философы и логики пытаются измерить границы человеческого мышления.

2.4. Когитологические концепты

В данном разделе будут рассмотрены основные когитологические соотношения, как то:

(1) Действительность – Сознание-Мышление – Язык-речь;

(2) Язык-Речь – Сознание-Мышление – Действительность.

Первый тип отношения охватывает процессы отражения действительности в сознании и мышлении, а также воплощение результатов отражения в языке и речи как продуктов языкотворческого сознания. Второй тип отношения представляет собой деятельность координативного сознания, которое переводит язык и речь в сознание и мышление с соответствующими образами действительности. В этой связи полезно сопоставить философские русскоязычные терминопонятия СОЗНАНИЕ и МЫШЛЕНИЕ с их немецкоязычными эквивалентами BEWUSSTSEIN и DENKEN. Русский термин сознание состоит из двух смыслонесущих компонентнов, со + знание, что буквально означает «параллельное знание». Именно оно выступает аналогом того, что отражается в нашей голове – это некое «абсолютное знание», представляющее структуру и содержание действительности. Более материалистичен в этом отношении немецкий терминоаналог Bewusstsein, который также можно квантовать на две смысловые части, ср. Bewusst + sein. Первая конституента Bewusst (= осознанный) определяет вторую конституенту sein (= бытие). «Осознаному бытию» в голове человека соответствует бытие действительности (Sein). Отсюда можно понять, почему для многих немецких философов действительность представляется хаотической. По мнению представителей данной точки зрения, сознание отражает хаотическую действительность упорядоченно, т. е. приводит ее в соответствие со структурой и содержанием мыслительных понятий. Сопоставление номинативной оболочки других терминов подвигает нас также к более тонкому пониманию феноменов, которые им приписываются. Ср. немецкое denken (= мыслить) восходит к слову Ding (= вещь). Мыслить в немецком понимании означает, таким образом, «вещать», «мыслить предметно». Русское «мыслить» восходит по смыслу к более распространенному в просторечье глаголу думать («постигать своим умом»), а также к глаголу «рассуждать».

При ближайшем рассмотрении классического отечественного лингво-философского наследия выявляется, что многие подходы к анализу языковых объектов насквозь когитологичны. Об этом свидетельствуют краткие формулировки основных когитологических взглядов, представленные ниже, ср.:

• Языковое сознание не равно речевому мышлению.

• Язык и мысль взаимодействуют как разные категории.

• Тождество между языком и мыслью проявляется по форме и содержанию.

• Любая мысль может быть выражена с помощью языка.

• Мысль «является» в речи.

• Слово в языке и слово в речи – это разные слова.

• Язык усваивается через мысль. Язык есть средство приобретения мысли.

• Мысль формируется первоначально независимо от форм языка.

• Язык – «генератор мысли».

• Мысль выхолащивает языковое содержание.

• Ложность следует искать в познании, а не в отношении вещей.

• Язык соотносится с действительностью через сознание.

• Знаком слова является его «внутренняя форма».

• Знание, заложенное в языке, и знание, находящееся вне языка, – это соотносимые, но не совпадающие величины.

• Быстрота мышления с помощью языка становится возможной благодаря заместительной функции одного из признаков значения.

Приведенные формулировки лишний раз подтверждают, что методологическая база лингвистического анализа должна строиться с учетом взаимодействия известных гносеологических категорий Действительности, Сознания-Мышления, Языка-Речи.

С учетом направленности бинарные отношения данных категорий сводимы к следующим типам:

1. Отношение Действительности к Сознанию.

2. Отношение Сознания к Действительности.

3. Отношение Сознания к Концептуальной картине мира.

4. Отношение Сознания к Языку-Речи.

5. Отношение Языка-Речи к Сознанию в действии, или к Мышлению.

1. Отношение Действительности к Сознанию – это процесс отражения действительности в форме понятий. Это воздействие внешнего мира на наши чувства и разум. Это – условно первичное формирование (становление, структурирование) потенциальной концептуальной картины мира.

2. Отношение Сознания к Действительности – это процесс осознания, познания действительности через призму ранее сформировавшихся представлений и понятий об объективном мире. Это – условно вторичное формирование (идентификация, уточнение, дополнение) актуальной концептуальной картины мира.

Отношения одного и второго типа по сути своей неразрывно связаны друг с другом, они представляют собой две стороны единого соотношения, векторы которого постоянно меняются.

Сущность вещей и вещественных отношений – это не что иное, как сущность понятий и понятийных отношений. Вещь измеряется в сознании по следующим общественно-исторически обусловленным параметрам:

1) по качеству (внешним и внутренним признакам, т. е. фигуративным и конфигуративным признакам; предполагается, что качественные признаки являются устойчивыми, абсолютными);

2) по количеству (величине, числу, объему);

3) по свойству, проявляющемуся в отношении вещи к другим вещам (под свойством вещи целесообразно понимать внешнее проявление какого-то качества вещи);

4) по характеру активного действия, которое исходит от вещи, сопровождается ею или замыкается на ней;

5) по локализации в пространстве (расположению, местонахождению);

6) по локализации во времени (отнесенности к временному отрезку, временной точке, временной протяженности).

Та или иная совокупность качественных, количественных, относительных, пространственных и временных признаков (степень их участия и взаимодействия может быть различной, а некоторых – даже равной нулю!) дает основания различать одну вещь от другой, выделять род, вид вещей.

Само по себе соизмерение действительности и осознания действительности, иными словами, мира и концептуальной картины мира в рамках одной культурно-исторической общности, т. е. относительно одной нации или национальности, не представляет проблемы. Адекватность отражаемой действительности и концептуальной картины мира воспринимается почти как «один к одному» (1: 1). Не замечаемая в синхронном срезе разница создается за счет относительности и бесконечности познания постоянно изменяющейся действительности, детерминирующей в свою очередь изменение концептуального аппарата познания. Однако проблема данного соизмерения становится интересной и плодотворной для научного анализа, когда рассматривается в диахроническом, историческом плане. Осознание одной и той же вещи могло быть разным на различных этапах развития человеческого сознания, прогресс которого неотделим от развития человеческой цивилизации в целом. Следы различных этапов развития человеческого сознания стерлись в ходе истории, если не были зафиксированы в специальных источниках информации. Они частично отложились с той или иной степенью прозрачности в языковой материи (в форме слов, в формально-грамматических категориях; мотивационных значениях, интегрированных с формой слова) и языковой идеальности (в семантике слов, в значениях грамматических форм).

Проблема соизмерения действительности и концептуального сознания приобретает особую важность в плане сравнения различных культурно-исторических общностей. Нет сомнения в том, что есть не только сходства, но и существенные различия в соизмерении действительности и сознания разных народов. Эти различия обусловлены особенностями в социальном (общественном, культурном, бытовом и др.) укладе жизни, т. е. спецификой самой реальности, уровнем цивилизации. И хотя формы отражения действительности в целом совпадают, содержание этих форм, в частности, состав вышеназванных параметров, по которым измеряется предметная действительность, может существенно различаться. Содержание мыслительных понятий будет неодинаковым и в силу различной приоритетности тех или иных параметров или элементов понятий.