Введение в языкознание: курс лекций
Шрифт:
Существенным образом реконструирована и морфологическая система индоевропейского языка. По крайней мере, у О. Семереньи описаны морфологические категории индоевропейских существительных, прилагательных, местоимений, числительных и глаголов. Так, он указывает, что в данном языке, очевидно, первоначально было два рода – мужеско/женский и средний (С. 168). Этим объясняется совпадение форм мужского и женского рода, например, в латинском: pater (отец) = mater (мать). О. Семереньи также утверждает, что индоевропейский язык имел три числа – единственное, множественное и двойственное, восемь падежей – номинатив, вокатив, аккузатив,
Конечно, далеко не всё внушает доверие в компаративистике. Так, с трудом верится, что большинство существительных, прилагательных и глаголов в индоевропейском языке имели трёхморфемную структуру: корень + суффикс + окончание. Но именно такое утверждение мы находим во «Введении в германскую филологию» (С. 41).
Что касается восстановления индоевропейской лексики, то современные компаративисты здесь следуют заветам А. Мейе, который считал задачу восстановления фонетического облика индоевропейских слов неосуществимой. Вот почему на месте индоевропейского слова мы обычно находим лишь перечень слов из ряда индоевропейских языков, восходящих к невосстановленной индоевропейской праформе. Так, германисты, например, могут привести такие примеры:
нем. zwei 'два' – нидерл. twee, англ. two, дат. to, норв. to, др. – исл. tveir, гот. twai;
нем. zehn 'десять' – нидерл. tien, англ. ten, дат. ti, швед, tio, др. – исл. tiu, гот. taihun;
нем. Zunge 'язык' – нидерл. tong, англ. tongue, швед, tunga, норв. tunge, др. – исл. tunga, гот. tuggo.
34. ГЕНЕАЛОГИЧЕСКАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ ЯЗЫКОВ
Благодаря компаративистике, в нашу науку пришёл тот тип классификации языков, который называют генеалогическим. Предметом такой классификации являются все известные языки, но её цель – подразделить эти языки по мере их генетического родства. Вот почему в ней мы находим определённые языковые семьи с входящими в них группами и подгруппами языков. Выделим здесь основные из них, опираясь на «Введение в языкознание» Ю.С. Маслова (М., 1997. С. 228–230).
I. Индоевропейские языки.
1. Славянские (основные): восточные – русский, украинский, белорусский; западные – польский, чешский, словацкий; южные – болгарский, македонский, сербохорватский, словенский, старославянский.
2. Балтийские: литовский, латышский, древнепрусский (мёртв.).
3. Германские: английский, немецкий, нидерландский, африкаанс (в ЮАР), идиш, шведский, норвежский, датский, исландский, готский (мёртв.) и др.
4. Кельтские: ирландский, валлийский, бретонский и др.
5. Романские: испанский, португальский, французский, итальянский, румынский и др. языки, образовавшиеся на основе латинского языка.
6. Албанский.
7. Греческие: древнегреческий и новогреческий.
8.
Иранские: афганский (пушту), таджикский, осетинский, курдский, авестийский (мёртв.) и др.9. Индийские: хинди, урду, цыганский, непальский, санскрит (мёртв.) и др. исторически некоренные языки Индии, появившиеся в ней после прихода индоевропейцев.
10. Армянский.
11. Анатолийские (мёртв.): хеттский, лувийский и др.
12. Тохарские (мёртв.): турфанский, кучанский и др.
II. Семито-хамитские (афразийские).
1. Семитские: арабский, амхарский (в Эфиопии), иврит, финикийский (мёртв.) и др.
2. Кушитские: сомалийский, галлийский и др.
3. Берберские: туарег, кабил, риф и др. языки Сев. Африки.
4. Чадо-хамитские: хауса, муби и др. африканские языки этой группы.
5. Египетские: древнеегипетский, коптский.
III. Картвельские: грузинский, мегрельский, чанский, сванский.
IV. Абхазо-адыгские: абхазский, адыгейский, кабардино-черкесский.
V. Нахско-дагестанские: чеченский, ингушский, аварский, лезгинский, лакский и др.
VI. Дравидийские: тамильский, телегу и др. языки Индии, существовашие там ещё до прихода индоевропейцев.
VII. Уральские.
1. Финно-угорские: венгерский, хантыйский, мансийский, финский, эстонский, карельский, марийский, удмурдский, эрзя, мокша и др.
2. Самодийские: ненецкий, селькупский, энецкий и др.
VIII. Тюркские: турецкий, азербайджанский, туркменский, узбекский, киргизский, казахский, татарский, башкирский, чувашский, якутский, тувинский и др.
IX. Монгольские: монгольский, бурятский, калмыцкий и др.
X. Тунгусо-маньчжурские: эвенкийский, нанайский, удэгейский и др.
XI. Чукотско-камчатские: чукотский, ительменский, корякский и др.
XII. Эскимосско-алеутские: алеутский, эскимосский и др.
XIII. Китайско-тибетские: китайский, бирманский, тибетский и др.
XIV. Тайские: тайский, лаосский и др.
XV. Австроазиатские: вьетнамский, кхмерский и др.
XVI. Австронезийские (малайско-полинезийские): индонезийский (возникший из малайского), тагальский, гавайский, таити, фиджи и др.
XVII. Конго-кордофанские: суахили, ибо, йоруба и др.
XVIII. Нило-сахарские: нуэр, бари и др.
XIX. Койсанские: готтентотский, бушменский и др.
XX. Америндейские: кечуа, майа, навахо, хопи и др.
XXI. Папуасские.
XXII. Австралийские: аранта и др.
Генетическое родство некоторых языков до сих пор не определено: например, японского, корейского, юкагирского, нивхского, баскского, шумерского (мёртв.) и др. Кроме того, три последние семьи объединены в большей мере по географическому принципу, чем по генетическому. Но степень родства других семей расценивается учёными по-разному. Так, В.М. Иллич-Свитыч относил к одной – ностратической – семье (лучше: сверхсемье) индоевропейские, семито-хамитские, картавельские, дравидийские, уральские, тюркские, монгольские и тунгусо-маньчжурские языки. Подобный масштаб мог бы привести учёного, который прожил лишь 32 года (1934–1966), к объединению всех языков в глобальную макросемью, а следовательно, к монолингвальной гипотезе о происхождении языка – гипотезе, по которой все языки возникли из одного праязыка.