Вверх тормашками в наоборот-3

Леванна Джи гладит пальцами запястье Леррана. В глазах её – непролитые слёзы. Она тоже чувствует, как по капле уходит жизнь.

Они сделали это раз и ещё раз. Уставшие. Обессиленные. Истерзанные. Маленькая Мила пришла в себя, а Лерран уходил всё дальше. Туда, где светился призрачным светом Небесный Тракт.

Никто не понял, как это случилось. А только слабая беспомощная Мила обхватила руку Леррана тонкими пальчиками. Сжала их так сильно, как только смогла.

В глазах её полыхнуло золотом. А тело Леррана подбросило вверх. Тёмная пена пошла изо рта. На миг подумалось: это конец. На самом деле, это было начало. Возвращение.

– Что ты творишь, девочка, – недовольно пробормотал Айбин и провёл ладонью над её лицом. Но Мила, хоть и беспомощная, светилась. Без сомнений: в ней не осталось ни болезни, ни проклятия.

– Спасаю его, – прошептала, сжимая пальцы ещё крепче. – Он делал это для меня. А теперь моя очередь.

Тонкая рука ходит ходуном от напряжения. Айбин прикидывает, как бы отцепить её от Леррана. Уже нет необходимости делиться силой.

– Оставь её в покое, Айб, – просит Нулай, – она моя дочь, и ей уже ничего не грозит.

Айбингумилергерз, первородный кровочмак по отцу, замирает, прислушиваясь к дыханию людей, что находятся в комнате. Айб… он должен это пропустить мимо ушей? Глотнуть панибратство? После Черрона Дирайи принять новый союз?

– Дочь?.. – переспрашивает так, словно у него и впрямь нелады со слухом.

– Дочь, – говорит так сурово и твёрдо, что будь Айбин человеком, – мурашки по коже бы побежали табуном.

– Леррана ты тоже усыновишь? – косится он на красавчика, что начинает приходить в себя. Дышит, как животное, мокрый от слабости и бледный, как умертвие.

– Если захочет. В нём теперь – моя кровь.

– Хм, хм, – нагло кривит Айбин губы. – Моя тоже. Может, поделим детишек?

– Эй, эй, расходились, – выпихивает их из комнаты Дара. – Идите-ка вон, а? Там разберётесь, кто кому что должен. Дайте им отдохнуть.

– Безобразие. Никакой благодарности, – по инерции бухтит кровочмак, но в измученных его глазах – улыбка.

Небесная девчонка бесцеремонно выталкивает их за дверь – его и Нулая. А затем, переведя дух, сверкает глазами.

– Спасибо, – слёзы таки прорываются наружу и текут ручьями. Она порывисто обнимает вначале Нулая, а затем виснет на Айбине, целуя его в обе радужные щёки. – Ты самый лучший, знай об этом! Как хорошо, что однажды мы столкнулись с тобой на зеосских дорогах!

Глава 55

Дара

На Леррана и Милу ходили толпами смотреть, как в музей. Все. И наши, и незнакомые маги. Их тут много оказалось на самом деле. И взрослых, и не очень. Сплошные мальчишки. А ещё здесь оказались и женщины. Мало, правда, но они были.

– Островитянки. Приплывают к нам нередко. Приводят продукты, трудятся на грядках. Забавляются с мальчишками – с теми, что поменьше, – объяснил Нулай. – У них нет мужчин. У нас нет женщин. Иногда они увозят отсюда ценный груз – ребёнка под сердцем. Только девочек. Хитрят по-своему. Умеют высчитывать дни зачатия и пол будущего младенца. И никогда больше не возвращаются. Боятся, наверное, чтобы мы не отняли дочерей. Но для магов девочки никогда не представляли ценности, – косится он на высокую фигуру Рины, – а сыновей они никогда не рожают. Не позволяют им зарождаться, чтобы не потерять.

В общем, суматоха стояла знатная. Остров Магов гудел, как растревоженный улей. Историю исцеления Милы и Леррана передавали из уст в уста, Айбин стал чуть ли не национальным героем.

А ещё все видели: они с Нулаем спелись. Будто срослись. Что-то такое новое рождалось здесь, в обители сурового аскетизма. Женщины, мужчины, дети, люди и нелюди смешались, переплелись нитями – и получился огромный такой клубок. Хороший и добрый.

В общей суматохе почти незаметно прошло ещё одно маленькое, но очень важное событие: Нулай вырвал из когтей птицы душу Тиная-человека. Он пришёл в себя. Начал разговаривать. На них с Пиррией было больно смотреть – так они сияли. Прям до безобразия.

Я не переставала восхищаться этим человеком – настоящим магом и человеком. Честный и справедливый. Умный и вездесущий. Его любили все. Про себя я называла Нулая скромно и просто – герой. Потому что это была его суть, как ни крути.

И, кажется, Геллан тоже оттаял, но пока никак не показывал своих настоящих чувств. Но я всё чаще слышала тёплое «отец», чем нейтральное «Нулай», и тихо радовалась, боясь расспросами нарушить хрупкое равновесие непростых отношений между отцом и сыном.

Ну, и, конечно же, пока все братались и выясняли, кто кому родственник, я сбежала. К скалам из драгоценных камней. Думаете, я забыла? А вот нетушки. Можно сказать, я только об этом и думала, когда самое страшное осталось позади.

Она ждала меня. Высовывала любопытную узкую дракоящерскую морду из-за скал. Ничего в Риарре не было ни злого, ни грозного. Застенчивая молодая девушка – вот так она мне виделась. Ласковая к тому же. Стоило мне протянуть руку, как она тут же с готовностью потёрлась башкой, как большая кошка. Ярко-зелёная с легким золотым отливом. Чешуя так и горела на солнце.

– У меня есть друг, – заявила я чуть ли не с первых же слов. – Отличный замечательный парень. Такой же одинокий, как и ты. Не знаю, как, но я бы забрала тебя с собой. К нему. Вы бы точно подружились. Его зовут Дирмарр. И он тоже дракоящер.

Риарра жмурит загадочно глаза. И чудится мне – улыбается. Урчит, но ничего не говорит. Молчаливая почему-то именно сегодня.

– У дракоящеров есть своя особая миссия, – я прям подскакиваю от неожиданности. Нулай. Удрала, называется. А сзади – Геллан. Возволнованный и чересчур серьёзный. Кому-то сейчас достанется на орехи. И это точно будет не Риарра.

– Да?.. – лихорадочно пытаюсь что-нибудь придумать на ходу, а потом машу рукой: безнадежное дело, меня уже вычислили и прочитали. Конечно, я кое-чему научилась, но прятать мысли не очень-то и стремлюсь. Не моё это как-то. – И в чём же их великая миссия? Пугать народ и плеваться камнями?

Риарра возмущённо пыхтит. Обиделась.

– Ладно-ладно, – кидаю я на неё виноватый взгляд. – Извини, я не со зла. Так надоели тайны. Вот прям до чёртиков, веришь?

Риарра успокаивается и награждает меня ещё одним загадочным взглядом.

– Дракоящеры не могут рассказывать о своём предназначении, даже если их слышат, – Нулай иногда такой нудный бывает. Как учитель в школе. Но он молодец. Не стал меня мучить. – Они охраняют временно-пространственные порталы на Зеоссе. Таких точек раньше было много. К сожалению, их становится всё меньше. Дракоящеры вымирают. Их уничтожают по незнанию. Однажды придёт такой момент, когда мы сможем передвигаться только по дорогам.

Его слова – словно обухом по голове.

– Что, значит, по дорогам? А можно как-то по-другому?

– Можно. Если дракоящер пропустит.

Нулай улыбается. А Геллан всё так же продолжает тревожно сверлить меня взглядом.

– То есть мы можем попасть домой? Шагнуть из этой точки и очутиться в другой?

– Да, если в другой точке тоже существует портал, – кивает Нулай. – Не заброшенный, а живой портал, охраняемый дракоящером.

Я смотрю на Геллана во все глаза.

– Получается, мы могли не ползти по Зеоссу, не терпеть неудобства, если бы знали?.. Могли шагнуть из Верхолётной Долины прямо сюда, на Остров Магов? Раз – и на месте?