Вы найдете это в библиотеке

Я вдруг рассмеялся. Все же она похожа на Кэнсиро. Но прием Комати научил меня чему-то противоположному тому, что было в «Кулаке Полярной звезды».

Это очень простой факт. В результате долгой истории и эволюции здесь…

Я еще живу!

Глава 5. Масао. Шестьдесят пять лет. Пенсионер

В последний день сентября мне исполнилось шестьдесят пять. Мой последний день на работе.

За те сорок два года, что я проработал в компании, я не сделал чего-то особенно выдающегося, но и не сделал ничего, за что меня можно было бы осудить, начальство признавало мою старательность, благодаря чему я стал начальником отдела.

Вы отлично поработали.

Большое спасибо.

Всего вам хорошего.

Мне вручили цветы, подчиненные аплодировали, после чего я покинул фирму. С чувством покоя, выполненного долга и при этом легкой грусти.

Много чего произошло за эти годы, но я старался как мог. Каждый день в один и тот же час садился на электричку, приезжал в офис, занимал место за своим столом, выполнял свою работу. И этому распорядку моей жизни сегодня наступил конец. Я посмотрел на здание своей фирмы, слегка поклонился, развернулся и пошел домой.

И теперь… и теперь…

Что же дальше?

Что мне делать с завтрашнего дня?

Цветение сакуры скоро подойдет к концу. Может, сходить завтра в соседний парк?

Подумав об этом, я в следующий момент изменил свои намерения. Нет, я уже довольно насмотрелся.

Обычно в конце первой недели апреля я всегда куда-нибудь отправлялся, чтобы застать цветение сакуры, пока она не облетела. Но в этом году все иначе. У меня было достаточно времени каждый день, чтобы любоваться ею начиная с бутонов и до полного благоухания. Сколько угодно времени — и днем, и вечером.

Когда Тиэ — моя дочь — была маленькой, я даже на выходных был так занят, что не мог найти времени для прогулки. Порой мне казалось, что весна проходит, а мы так и не посмотрели вместе на цветение.

Теперь у меня есть время, но дочь уже совсем большая, самостоятельная и живет отдельно. А даже если бы жила со мной, вряд ли бы захотела пойти с папой смотреть сакуру.

За те полгода, что прошли после моего ухода на пенсию, я понял три вещи.

Первое. В шестьдесят пять чувствуешь себя гораздо моложе, чем я раньше думал.

Это и правда удивительно. Я был вовсе не таким стариком в свои шестьдесят пять, как представлял себе в детстве. Разумеется, я уже давным-давно не молодой человек, но, по крайней мере, у меня нет чувства, что я уже старик. Я все еще человек среднего возраста.

Второе. У меня нет вообще никакого хобби.

Разумеется, есть то, что мне нравится или приносит удовольствие. Например, выпить вечером пива или посмотреть исторический сериал в воскресенье. Но это нельзя назвать хобби, скорее досуг. У меня нет ничего такого, что бы я делал руками или чем бы был настолько увлечен, что мог с пылом рассказывать, ничего, что было бы объектом моего интереса.

И последнее…

Перестав быть служащим компании, я больше не нужен обществу.

В течение многих лет я работал в отделе продаж и переговоры были частью моих обязанностей. Именно поэтому, возможно, казалось, что я живу в окружении многих людей.

Когда я не получил поздравления с Новым годом и понял, что у меня нет друзей, с кем бы я мог выпить чаю, то даже удивился. Выходит, все мои связи были рабочими. За эти полгода, вероятно, и сам факт моей работы в этой компании стал постепенно стираться из памяти. Хотя я и проработал там сорок два года.

Я сидел перед телевизором, когда моя жена Ёрико вернулась с работы. Она осмотрела комнату и тихо пробормотала: «Ну и дела», а затем подошла к балкону.

— Масао, ну что же такое! Я же попросила снять белье с балкона.

Черт, совсем забыл.

Ёрико не сердилась. Со словами «Ну и дырявая голова» — будто бы журила ребенка — она открыла балконную дверь и надела сандалии.

— Прости.

Я взял белье с сушилкой, которую сняла Ёрико, и принес его в комнату. Как следует просохшее, оно пахло теплым солнцем.

Я совсем не привык заниматься делами по дому, ведь раньше этого никогда не делал, поэтому забывал про ее поручения. Если я так и буду просто слоняться, то, наверное, и голова, и тело ослабнут, да и память ухудшится. Сейчас жена посмеивается надо мной, называя «дырявой головой», но, возможно, это только пока. Или она уже отчаялась и поняла, что бесполезно на меня сердиться.

Я аккуратно снимал белье с прищепок. Но как складывать носки и нижнее белье, я не знал, поэтому решил начать с того, что полегче, — с полотенец.

— А вот еще что, держи.

Ёрико вытащила из сумки какой-то листок.

Секция игры в го.

Так было написано крупным шрифтом в заголовке.

— Я ведь тебе как-то рассказывала про своего ученика, Якита-сан? Он преподает го в общественном центре. Может, тебе тоже присоединиться?

— Якита? А, который делал страницу в интернете о дикорастущих травах?

— Да-да. Там помесячная оплата, но уже половина апреля прошла; если пойдешь в этом месяце, успеешь на два занятия.

Ёрико ведет компьютерные курсы.

До сорока лет она работала в IT-компании системным инженером, а потом ушла во фриланс. Она зарегистрирована в ассоциации, ее приглашают проводить занятия и читать лекции. Вот и в культурно-общественном центре она преподает по средам каждую неделю. Я особенно не разбираюсь в компьютерах, но, наверное, в наше время обладать навыками в IT — это плюс. К тому же Ёрико может работать сколько угодно, ей не обязательно уходить на пенсию.

— Этот общественный центр в нашем районе, минут десять от дома. Знаешь, где находится младшая школа Хаттори? Центр при этой школе.

— Играть в го? Но я никогда даже не пробовал.

— Может, поэтому и стоит? Интересно начинать что-то с нуля, — ответила Ёрико, уже надев передник и стоя на кухне.

Ёрико пятьдесят шесть, у нас разница девять лет. Когда мы поженились, все называли ее «молодой женой». С возрастом так говорить перестали, но она все же думает про себя, что она «молодая жена». Ведь и правда, Ёрико по-прежнему работает, бодрая и моложавая. В наши дни пятидесятилетние женщины, которые уверенно продолжат работать, просто ослепительны.