Вы призвали… Кого надо! 3
Шрифт:
— Переходи уже к делу, а то нам с тобой такими темпами и бутылки не хватит.
— К делу, да. Началось всё как восемь или девять столетий назад…
Боги не рождаются, как люди. Есть несколько путей, которыми они проявляются в мире. Первый и самый традиционный — это когда дух стихии или сильной эмоции, которому люди присваивают сверхъестественные возможности, обретает собственное сознание. Со временем к зачаткам личности присоединяется (пусть и не всегда) интеллект, опыт и сила, кормящаяся на всё той же базе людского поклонения. И тогда получившееся существо уже можно назвать божеством.
Есть
Третий путь — комбинированный, включающий в себя элементы первого и второго способа. И тут всё довольно вариативно — либо дух вселяется в тело слабого мага и, перерождаясь в нём, поглощает его знания и опыт, либо маг присваивает себе могущество почти осознавшей себя стихии. И на полученной силе совершает качественный скачок вперед.
Зегит когда был человеком. Очень и очень давно. Настолько, что современные летописи не сохранили даже названия государств, толкавшихся между собой в мире, который еще не назвали Геней. Он был человеком и очень могущественным магом. И однажды стал богом. Поглотив сущность стихии сна.
На протяжении следующих столетий сила новоявленного божества выросла настолько, что целое государство назвало его своим официальным покровителем и даже решило само название страны выбрать в его честь…
— Ты зачем мне всё это рассказываешь? — перебил Зегита Влад. — Мы уже, вроде, проходили историю твоего возвышения и падения.
— Затем, дубина ты смертная, — чуточку обиделось божество. — Чтобы ты лучше понимал то, о чём пойдёт речь дальше!
— Ты только сильно не углубляйся…
— Я просто хотел сказать, что в отличие от большинства других богов, у меня ещё и знаний много!
— Ну вот ты это и сказал.
— …
После падения Зегита, о чём мы уже знаем, ему, превратившемуся в огрызок собственного могущества, повстречался молодой, но очень перспективный бог из Пантеона Порядка. Звали его Юний, и он пришёл к поверженному богу сна, чтобы учиться у него. Даже несмотря на то, что принадлежали они к разным лагерям.
Юния интересовало, как можно в короткие сроки накопить могущества, чтобы претендовать на Старший Пантеон. Как и Зегит, происходил он из людей, и потому падший, чувствуя определённое родство душ, решил помочь ему. Одним из способов, сказал он, быстро собрать прану с людей, является деяние, о котором узнают все живущие. Призыв героя на борьбу со Злом отлично туда вписывался.
— То есть про ритуал призыва Юний узнал от тебя? — чуть не расплескал бренди Влад Келлер.
— Ну да… — чуточку виновато ответил Зегит. — Да я и не думал тогда, что из этого что-то выйдет! А там, глядишь, и на чужой волне немножко подняться бы удалось. Знал бы ты, как тяжело довольствоваться объедками, когда совсем недавно перед тобой лежал весь мир!
— Офигеть у меня союзники! И что, Юний призвал Бифрона?
И поначалу планы амбициозного молодого бога развивались в полном соответствии с его ожиданиями. Призванный герой из другого мира оказался талантливым воином. К тому же от своего патрона он получил сильный Талант — Стратегию. Бифрон, как его звали, мог словно бы
летать над полем боя, следя за тем, чтобы слабые места всегда прикрывали резервы, а сильные части не боялись совершать прорывов.А еще и сам он был силен, будто десяток самых лучших бойцов. И мог укрепить своих воинов боевой песней, от чего сердца их становились крепче камня и не знали страха. Мало кто мог противостоять армии, которую вел такой полководец. Не устоял и тогдашний лидер Темных рас.
В считанные месяцы Бифрон прошел по его землям, предавая противников огню и мечу. А добравшись до самого севера, сразился с Темным Князем Редоса и победил его. Вернув на земли людей мир и спокойствие, призванный герой распустил армию и пришел к Юнию. Чтобы тот, как и обещал, вернул его обратно в родной мир. Однако сделать это бог Порядка не мог, да и не хотел…
— В смысле? — вот в этой части рассказа Влад напрягся. — Так не мог или не хотел?
И бросил взгляд на Элигию, которая все это время оживленно болтала с королевами. Та заметила это и радостно помахала мужчине рукой.
— В том смысле, что отправить героя назад Юний мог лишь одним способом, — пояснил Зегит. — Потратив огромное количество праны, едва ли не всё, что он получил в результате действия своего чемпиона. Одно дело — выдергивать человека ритуалом из его мира, и совсем другое — отправлять его по тем же координатам. А как ты сам понимаешь, отдавать всё, что заработал, никто не хочет.
И бог сна тоже посмотрел на Элигию. Влад прекрасно понял смысл этого жеста. Но комментировать ничего не стал. Лишь попросил:
— Продолжай.
— Да тут уже недолго осталось.
Юний попытался сгладить отказ. Всегда, сказал он, будет зло, с которым нужно бороться. Так зачем тебе уходить? Ведь здесь все знают и любят тебя. Но Бифрон упорствовал, напирая на заключенный договор. В конце концов Юний устал его слушать и прогнал.
Получив отказ, призванный герой сперва пустился во все тяжкие. Он пьянствовал, задирал и избивал людей, но вскоре уже перешел и к убийствам. Сперва один город в землях людей, за ним другой, третий и четвертый отказали Бифрону в праве входить внутрь стен. Через некоторое время в землях, что он защищал, для него не осталось места.
Делал это бывший полководец Порядка вовсе не из природной злобы. Нет, таким образом он рассчитывал заставить своего патрона изменить решение и выполнить свою часть договора. Ведь любые деяния чемпиона, дурные они или героические, бьют по тому, кто призвал того в мир.
Так и произошло. Понемногу, но приток маны к Юнию стал снижаться. И когда он понял, в чем дело, то прилюдно отрекся от призванного героя. Назвал его злодеем, неблагодарным и жалким смертным. Представив тому самостоятельно жить в чужом для него мире.
Однако Бифрон не сломался. Вместо того, чтобы осесть в тихом месте и дожить отпущенный ему срок, он отправился на север. В те земли, где когда-то стоял замок Князя Редоса. И, явившись туда, начал собирать вокруг себя существ темных рас, пострадавших от действий людей.
Вскоре призванный герой вновь обзавелся армией, но теперь уже не людской, а состоящей из огрынов, орков, кобальтов и прочих созданий, которым человеческий вид отказывал в праве на жизнь. Некоторым, кстати сказать, совершенно справедливо.