Выбери меня
Шрифт:
«Итак, королева Кризель будет дерзка, нахальна… М-м, и груба. Вот так, избранная», — зло улыбнулся виконт. Но пока наблюдал, как Кризель гуляла в одиночестве, блаженно улыбалась и радовалась простой мелочи, подметил, что при желании она может быть и другой. Подошел к ней, заговорил… Но после припадка безмятежной хрупкости, мерзавка вновь нагрубила и показала… Редгор поверить не мог, что она такое знает!
«Да, не на такую избранную рассчитывал, — вздохнул, когда она убежала. — Придется из кожи вон лезть, чтобы соблазнить. Но что не сделаешь ради императора и Ликонии! Порченная
Пораженный Редгор взмок от мысли: от того, сумеет ли соблазнить или влюбить грубиянку Кризель — зависит слишком многое!
«Как ни крути, но это придется сделать…» — вздохнул и принялся за дело. И именно желанием заставить ревновать несносную Кризель и объяснялось его особенно пристальное внимание к хорошенькой Телайзе, однако Олистер воспринял это как вызов. И началось…
Стоило заметить Его Высочеству, как на виконта уставились леди, разъярился:
«Да демонов тебе, а не моих конкурсанток!» — и принялся разоблачаться тоже. Это как будто у него под носом кто-то пытался понадкусывать его… ЕГО пирожные!
«Да? И что это? Проявление зависти?» — вскинул бровь Редгор, улыбаясь принцу.
«Этой нравлюсь я! Смотри! — Олистер подхватил под локоток графиню Моран. — И твоя Нетоза тоже дышит на меня! Съел!?»
«Смотри, не подавись!» — указал взглядом Брефет, на окруживших принца девиц.
Редгор держался, пока не увидел ехидного взгляда Кризель. Хоть ее и рисовали дурой, но она ею точно не была. В хитрых серых глазах, в море ехидства плескались лучики веселья. Она смотрела на них с Олистером и от души веселилась.
Принц расположился там, где и предсказывала Терезия. Когда он сел рядом, толкнула меня локтем, мол, плохого не посоветую, и подмигнула. По правую же руку Олистера расположились Оливида и рыжая Линель, взволнованная и не сводившая с Его Высочества глаз. Смотреть на подобное унижение было неприятно, и я отвернулась.
Обильную еду расставили на желтой с затейливым рисунком скатерти, прямо на траве. А вокруг настелили покрывал и накидали подушек. Несомненно, задумка была чудесной, если бы не одно но. Корсет!
Мне никак не удавалось сесть удобно и прилично. Кое-как сумев выбрать более-менее удобную позу, протянула руку и взяла гроздь винограда. Равнодушно оторвала ягоду и положила в рот.
Пикник предполагал некоторую вольность, и я впервые не боялась сделать за обеденным столом что-то не то. Не обращая ни на кого внимания, ела сладкий виноград без косточек, пробовала дольки неизвестных фруктов, с удовольствием смаковала пирожные… Однако подозрительная тишина все-таки заставила вернуться на землю. Но довольный голос принца сладко прошептал:
— Ешьте, ешьте, леди Кризель.
Чтобы не показывать смущения, протянула руку, взяла еще виноград, лежавший рядом, и положила в рот. Мельком оглядевшись, заметила, что никто больше не ест, потому что смотрят меня!
Меня затрясло,
как липку, рука опустилась, аппетит пропал, но принц настойчиво прошептал:— Ешьте! — и подложил на тарелку еще пирожное.
— Благодарю, Ваше Высочество. Вы очень добры и заботливы, — попыталась мило улыбнуться, но самообладание покинуло, когда заметила круглые глаза Телайзы и пристальные виконта.
От волнения бросило в жар. Неужели снова сделала что-то непозволительное?! Щеки запылали, и тут же Олистер коснулся моей руки, поднес пальцы к губам и поцеловал.
— Вы очаровательны, Кризель, — тихо проворковал, но уверена: Оливида все расслышала.
Пришлось есть злосчастную сладость, которая от волнения не лезла в горло. И тогда Его Высочество заботливо подал фужер с вином.
— Если никто больше не хочет есть, — он смерил присутствующих внимательным взглядом, — тогда будем танцевать! Леди Кризель — вы моя пара!
После этих слов претендентки уставились на меня. Если можно было бы убить взглядом, шестнадцать девиц использовали бы возможность.
С моих губ едва не сорвался истерический смешок. Или все-таки сорвался? Тайком глянула на Брефета и поймала такой жгучий взгляд! Что он означал — не поняла, но вряд ли что-то хорошее.
— Я ужасно танцую, — прошептала, чуть склонив голову к принцу.
— Ничего страшного в этом нет! Я буду учить новому танцу!
И все-таки я бросила еще один взгляд на виконта — открытый, предостерегающий. Не буду жалеть его ноги, если подвернется в танце! Это будет моей местью!
Олистер первым покинул стол и потянул за собой. Что-то неуловимое изменилось за время обеда, а я все никак не могла взять в толк — что именно. Он махнул музыкантам, заиграла музыка, а мы вдвоем побрели по пляжу.
— Я прихватил вам еще пирожное! — Его Высочество наклонился ко мне подозрительно близко. — Даже не думал, что бы такая шалунья. Я приятно удивлен!
С широкой, почти искренней улыбкой передал мне небольшую коробочку, открыв которую, увидела кремовое пирожное в виде чудесного цветка.
— Смотреть, как вы, Кризель, облизываете пальчики, губки — завораживающее зрелище…
И только теперь поняла, что наделала! Краска залила лицо, я чуть не вырвала руку, но и принц при желании мог тоже держать крепко. — Ну, что вы, Кризель! Вы можете не бояться меня!
— Да, Ваше Высочество, — промямлила.
«Дура, что же наделала! Поди, забывшись, еще и крем слизывала с пирожного?! А! Какой стыд!»
— Обещайте, что мы с вами обязательно поужинаем. В одиночестве, чтобы неотрывно смотреть глаза в глаза и наслаждаться общением.
Звучало очень многозначительно.
— Вы… Вы очень добры, Ваше Высочество, но я скромная монашка.
— Тогда и я монах! — Олистер приблизился очень близко. Я попыталась отстраниться, тихонечко, незаметно, но мужская рука легла на поясницу и не дала этого сделать.
— На нас смотрят!
— Пусть! — Олистер, не отрываясь, смотрел в глаза.
— Меня потом со свету сживут!
— Приставлю личную охрану.
— Вам бы избранную найти…
— Найду! — он склонялся ближе и ближе…