Выбитый генералитет

— Пусть бы люди прочитали, от них бы не убавилось! — назидательно сказал он.

А потом к этой записке «доброжелателя» подкололи письмо комбрига своему командующему округом Уборевичу. Тому самому, который оказался «врагом народа» и был расстрелян. К письму прилагалось разъяснительное примечание: «Находясь в Испании, Павлов имел регулярную переписку с Уборевичем, в одном из писем описывал свою предательскую работу… Создавал заговорщические связи, рекомендовал расширить их, не ограничиваясь троцкистами и анархистами, а привлекать специалистов… Уборевич рекомендовал Павлова как члена контрреволюционной организации… Его инструктировал Фельдман и Урицкий… Проводил в Испании предательскую линию, направленную на поражение войск Республиканской армии…»

И хотя генерал Павлов за испанские дела удостоился звания Героя Советского Союза и ордена Красного Знамени, а затем последовало повышение по службе, однако досье продолжало пополняться новым компроматом. Его уже включили в группу потенциальных военных вредителей, в составе которой числились: начальник Артиллерийского управления РККА Г. Кулик, комиссар данного управления Г. Савченко, комиссар Бронетанкового управления П. Аллилуев и др.

Его арестовали 4 июля 1941 года. Используя материалы досье, следователь заявил: «Следствие располагает сведениями, говорящими, что ваши действия на протяжении ряда лет были изменническими. Они особенно проявились во время вашего командования Западным фронтом».

На это Павлов отвечал: «Я не изменник. Злого умысла в моих действиях как командующего фронтом не было. Не виноват я и в том, что противнику удалось глубоко вклиниться в нашу территорию…»

В своих показаниях Павлов, в частности, говорил:

«Против двух наших дивизий, что прикрывали путь на Брест, действовали сразу три механизированных корпуса. Это создавало превосходство противнику не только в количестве людей, но и в технике…»

«23 июня штабом фронта была получена телеграмма, в которой говорилось, что 6-й мехкорпус имеет только одну четверть заправки горючим. Учитывая это, я сразу же отправил для него все наличное горючее, то есть 200 тонн. Остальное горючее, предназначенное нам, по плану Генштаба находилось в Майкопе…»

«Господство вражеской авиации в воздухе было полное. Особенно с учетом того, что наша истребительная авиация одновременным ударом противника по всем аэродромам, предпринятым в 4 часа утра 22 июня, даже не взлетев, была в значительной степени выбита. За первый день войны мы потеряли до 300 самолетов различных систем… Это произошло потому, что было темно, пилоты не смогли поднять свои самолеты в воздух… Подняться в воздух наши летчики не смогли, так как полетами на новой технике в ночных условиях не овладели…»

«Основной причиной всех наших бед считаю огромное превосходство противника в танках, а также в авиации. Кроме того, на левый фланг Прибалтийского военного округа были поставлены литовские части, которые воевать не хотели. После первого натиска немцев на левое крыло прибалты перестреляли своих командиров и разбежались. Это дало возможность немецким танковым частям нанести мне удар с Вильно…»

Все доводы командующего Западным фронтом генералом Павловым следователями отвергались. Они стояли на своем:

— Напрасно вы пытаетесь свести поражение войск фронта к независящим от вас причинам. Следствием установлено, что вы являетесь участником заговора еще с 1935 года и уже тогда имели намерение изменить Родине.

— Никогда и ни в каких заговорах я не участвовал и ни с какими заговорщиками не общался, — утверждал генерал Павлов. — Это обвинение чрезвычайно тяжелое и неправильное от начала до конца. Если на меня имеются какие-нибудь показания, то все они сплошь и явно лживы и принадлежат тем, кто желал хотя бы в чем-нибудь очернить честных людей, нанести вред государству.

16 июля 1941 года за подписью Сталина было издано совершенно секретное постановление Государственного Комитета Обороны за № 00381. В нем говорилось:

«Государственный Комитет Обороны устанавливает, что части Красной Армии в боях с германскими захватчиками в большинстве случаев высоко держат великое знамя Советской власти и ведут себя удовлетворительно, а иногда прямо геройски, отстаивая родную землю от фашистских грабителей.

Однако наряду с этим Государственный Комитет Обороны должен признать, что отдельные командиры и рядовые бойцы проявляют неустойчивость, паникерство, позорную трусость, бросают оружие и, забывая свой долг перед Родиной, грубо нарушают присягу, превращаются в стадо баранов, в панике бегущих перед обнаглевшим противником.

Воздавая честь и славу отважным бойцам и командирам, Государственный Комитет Обороны считает вместе с тем необходимым, чтобы были приняты строжайшие меры против трусов, паникеров, дезертиров.

Паникер, трус, дезертир хуже врага, ибо он не только подрывает наше дело, но и порочит честь Красной Армии. Поэтому расправа с паникерами, трусами и дезертирами и восстановление воинской дисциплины является нашим священным долгом, если мы хотим сохранить незапятнанным великое звание воина Красной Армии.

Исходя из этого, Государственный Комитет Обороны, по представлению главнокомандующих и командующих фронтами и армиями, арестовал и предал суду военного трибунала за позорящую звание командира трусость, бездействие власти, отсутствие распорядительности, развал управления войсками, сдачу оружия противнику без боя и самовольное оставление боевых позиций:

1) бывшего командующего Западным фронтом генерала армии Павлова;

2) бывшего начальника штаба Западного фронта генерал-майора Климовских;

3) бывшего начальника связи Западного фронта генерал-майора Григорьева;

4) бывшего командующего 4-й армией Западного фронта генерал-майора Коробкова;

5) бывшего командира 41-го стрелкового корпуса Северо-Западного фронта генерал-майора Кособуцкого;

6) бывшего командира 60-й горно-стрелковой дивизии Южного фронта генерал-майора Салихова;

7) бывшего заместителя командира 60-й горнострелковой дивизии Южного фронта полкового комиссара Курочкина;

8) бывшего командира 30-й горно-стрелковой дивизии Южного фронта генерал-майора Галактионова;

9) бывшего заместителя командира 30-й горнострелковой дивизии Южного фронта полкового комиссара Елисеева…»

Генерала армии Павлова расстреляли 22 июля 1941 года во внутренней тюрьме НКВД в Москве, на Лубянке. Та же участь постигла и всех, упомянутых в постановлении.

В. Я. Качалов 1890–1941

Имя генерала Качалова в августе 1941 года оказалось заклейменным. В приказе Сталин назвал его предателем, и черное пятно оставалось долго несмываемым.