Выбор Донбасса

* * *

Когда-нибудь придется умирать

и в общем надо прекращать стесняться

морщин и живота и лопнувших подошв

и каждого стиха что не похож

на стих

когда-нибудь придется провалиться

в петлю

и в тень петли

и в тень стены, хранящей тень петли

и тень страны накроет наш погост

на мирном кладбище в немирный год

распустятся цветы как и сейчас цветут

когда-нибудь

придется всем уйти

так что же так тревожит ум беда:

когда уйти и главное куда?

нам всё равно не жить а выживать

нам всё равно полынь-траву жевать

и горевать и горечью блевать

и помнить всё

и ни-че-го не знать

* * *

Зачем нужны стихи

зачем растет трава и по траве

роса стекает длинно, сонно

и падает на землю как звезда

слова слова слова

торопятся толпятся в глотке

зачем нужны глаза не видящие чётких

граней

зачем так гладко тканный

на плечи свод небесный кладет тяжелый плат

зачем так дивно свят

обычный колокол в обычном сельском храме

и так свободой пьян и свеж тот воздух

которым дышишь трудно через раз

когда ты ранен

тишиной

любовью

безумной чехардой безумных фраз

зачем так чист мой лист

и мною же распят

во имя Слова, злого к глупым чадам

зачем добро всегда превыше лжи

во благо

затем что мы идем и попадаем в такт

неровно дышим говорим некстати

затем что мы с тобой —

пока что — живы, брат

пока что живы и пока что братья

* * *

Всё начиналось помимо воли и слов

по дороге в сельскую школу —

кладбище без крестов

коровы жуют траву прямо с древних могил

я — стриженый мальчик, худенький херувим

трогаю теплое, губами хватаю вымя

мама ты помнишь меня —

как моё имя?

каждый день я собираю капли времени-молока

каждую ночь оно проливается

через дыры в моих боках

каждой луною ко мне приходят усталые братья

поубивать в войнушки, попрятаться в прятки

белых испить капель

теперь их на всех хватит

коровы молча жуют масличный лен

в этих степях мама — все мы Иваны

не помнящие имен.

Алина Башта (Луганск)

* * *

Держи меня за руку — крепко-крепко,

Пусть ночью у нас не звучит канонада,

Пусть летние шорохи, дождь и ветки,

Пусть только не взрывы, не залпы «града»!

Луганск — моя боль, в небе бьют самолёты,

Отпустит и снова... То громче, то тише.

«Как жаль стало песен, — мне скажет вдруг кто-то,

Которых никто никогда не услышит».

* * *

Не прячьте глаз, Бог знает ваши души.

Оставьте лгать, ведь нет на то нужды.

Покажет час, кто искренне был нужен...

И тех, кому вы были бы нужны.

Оставьте страх, он прошлого не лечит,

Оставьте боль, что было — не вернешь.

С собой лишь то, с чем жить вам станет легче,

В один рюкзак сложить, не пропадешь!

И верьте, люди, верьте! Доверяйте!

Узнать свое возможно только так.

Сказал старик: «Вот церковь, а вот паперть,

Не разменяй же злато на медяк!»

Марина Бережнева (Донецк)

ДОНЕЦКАЯ АВГУСТОВСКАЯ

Зноем напившись, ярится бессонница.

Отзвуки «плюсов» бредут по квартире.

Третье уж лето военное клонится

В осень, а всё лишь Е2-Е4.

Клетки-квадраты давно уж пристреляны,

Не говоря о фигурах постарше,

Пешек в размен — ещё полные горсти,

И не испытаны нами все горести,

И не оплаканы нами все павшие,

Те, кто прилёг среди выжженной зелени.

Август асфальтами плавит терпение,

Август — подвешен над минными «минскими»,

В чаше зенита — столпотворение,

Звёзд, перемешанных с душами близкими.

* * *

Когда случится новая зима,

И мир, оцепенев, дождётся снега,

Сжигая в печках старые тома

Июльских дневников,

Из Виннипега

Неспешно к югу тронется обоз

С сушёной рыбой за кубинским ромом,

Между невиданных доселе зимних гроз

Дымы отчизны собирая комом,

Наматывая их на обода,

Потащит за собой,

Чтоб в междулетьи

Их обошла всеобщая беда,

Безумия раскинувшая сети.

Из древних, точно гунны, закромов,

Достав НЗ и пачечку LMа,

Закурят, не увидевши домов,

А только стены, туловом Голема…

Укутанные снегом и плющом

И осыпью усталой штукатурки,

Поужинают вяленым лещом,

И разотрут подошвами окурки,

И повернут,

Чтоб рассказать своим

Увиденное, и, слагая саги,

Смотреть в огонь, глотая горький дым

Чернеющей берёзовой бумаги…