Выбор Невменяемого

— Хо-хо! Да твой пояс и в самом деле основополагающий предмет для нашего полета! — радовался Караг. — И летим мы здорово! Просто невероятная скорость в такой огромной, но плотной связке. Скоро и до большого острова доберемся и все три форпоста проверим.

— Знать бы еще, где конкретно эти посты находятся, — сомневался Кремон, но его друг Спин сумел удивить своей информированностью:

— Вместе с последними новостями из Энормии, мне передали и точную карту расположения опорных баз. Так что блуждать даром не придется.

— Надо же! Они что, предвидели наш полет?

— Они просто знали кто со мной рядом, и что такому парню любое геройское дело по плечу! — льстил лидер боларов. — Да и все наши слишком обеспокоены гибелью исследователей.

— О! Вижу Топианскую корову! — донесся голос одного из боларов, расположившегося на острие огромной связки. — Вон там, чуть левее!

— Давайте над ней! — оживился Невменяемый, — Вдруг это та самая, которая меня спасла?

— А та ее отличишь от подобных?

— Сильно сомневаюсь… Все-таки никакой магией не могу работать. А наверное отличил бы, все-таки сколько молока целебного выпил. Да и врачи потом утверждали, что именно это молоко во мне мутации определенные вызвало.

— Это те самые, что до сих пор помогают тебе любые удары молний в землю пропускать? — уж про своего друга Спин знал почти все.

— Ага! Других объяснений в голову не приходит, потому что подобной защитой ни один разумный не обладает. Но ведь никто из вас и молока не пил.

— А что! — загорелся очередной идеей Караг. — Почему бы и в самом деле не попробовать? Вот бы и нам такие мутации!

— Во-первых: мы спешим! — напомнил друзьям Спин, — Во вторых: хоть мы и всеядны, но это не значит что молоко нам пойдет на пользу. Вдруг мы в кисель превратимся?

Или прозрачными станем?

— Не, лучше невидимыми, — не согласился Караг.

— И в третьих: нам лучше найти ту самую Корову, уже знакомую с человеком. Скорей всего она бы против Кремона точно возражать не стала.

— Действительно, сейчас только присмотримся, — согласился Невменяемый, внимательно всматриваясь в приближающуюся тушу самого исполинского животного планеты. — А на обратном пути можем и подоить. Да и другие Коровы обязательно должны встретиться…

— Да наш перелет вообще эпохальный! — радовался Спин. — С этим поясом теперь можно все Топи облететь, всех коров посчитать, и любые форпосты обустроить в лучших местах.

И опять словно чьи-то посторонние мыли стали проскальзывать в выражениях Кремона:

— Ты на чужие артефакты язык не раскатывай. Пояс принадлежит Царству Огов и использовать его для обогащения или усиления других государств — безнравственно и нечестно. А боларам, та сам не раз утверждал, вообще никакой частной собственно не надо. Разве что хотите стать погонщиками Коров? Вернее — пастухами?

— Если их молоко сделает нас невидимыми, — поскрипывал Караг, обмениваясь озабоченными жестами со своими соплеменниками, — То запросто! Пасти такое создание — великая честь. Вот это туша! Нет, вы только посмотрите сколько вокруг Коровы стал топианских монстров! Разорви меня на щепки, но если такая армия выйдет на сушу, то с ней никакое ДТО не справится.

Зрелище и в самом деле поражало. И насколько мог достоверно утверждать Невменяемый, живности вокруг данной Коровы копошилось, ныряло и передвигалось раза в два, а то и в два с половиной больше, чем вокруг той спасительницы, которая помогла ему в свое время добраться до берегов Энормии после Большого Топианского Урагана.

Герой не сдерживал своих восклицаний, рассматривая с бреющего полета буквально целые дивизии рогатых валелей, перекатывающихся, словно одеяла, скатэков; извивающихся парьеньш, и ужасающих своими раскрывающимися пастями борнусов.

Причем несколько стад борнусов, весьма похожих сверху на сорфитов, двигались чуть ли не идеально ровными колоннами по пять, шесть особей в ряд. Что вообще не умещалось в пораженном сознании:

— Глядите, как на параде идут.

— Они что, другие стаи не подпускают?

— Вроде того. Каждая Корова имеет свои персональные полки монстров, — рассказывал Кремон свои соображения по этому поводу. — Они не подпускают к молоку посторонних, чередуют подход к кормилице самок и следят, чтобы те не передрались при кормежке своего потомства.

Хоть болары и помнили прежние рассказы своего друга, но все равно пыталисбь уточнить для себя некоторые детали уже после того, как огромная ходячая фабрика специфического молока осталась позади:

— Только ради такого зрелища следовало сюда слетать. Но ты точно можешь утверждать, что именно корова руководит своими охранными дивизиями?

— Скорей всего. Ведь когда мне удалось вступить с ней в некое подобие контакта, она пошла с берегу прямиков, да еще и с некоторым увеличением скорости. Уже, посудите, насколько важный фактор. Правда, когда Барьер оказался уже совсем близко, сопровождающие монстры стали пытаться всеми силами столкнуть свою кормилицу с неверно, как бы, выбранного маршрута. Значит, тоже как-то ориентируются, имеют свои независимые инстинкты и наработанные тысячелетиями навыки. Я хорошо видел, как самые жертвенные монстры пытались собственными телами поправить курс, оказываясь в пределах досягаемости гигантской пасти, но только с одной стороны. И когда не последовало нужной реакции, они чуть ли не стали путь корове перегораживать всеми полками. Пришлось мне самому повернуть Корову вдоль Барьера и уже добираться к берегу на левитации. Благо силенок к тому времени имел под завязку.

— Да, тоже зрелище получилос эффектное, — подтвердил Спин. — Но вот как же получается, чот не все монстры крутятся вокруг своих кормилиц? Ты только глянь, сколько их рлвсюду независимыми группами роится.

— Да-а-а…, раньше их столько не было, — бормотал Невменяемый, — присматриваясь к островкам, кишащим топианскими хищниками и в ядовитой жиже, которая прямо вскипала бурунами от творящихся в ее толще противостояниях: — И ведь тоже друг друга поедают, но общая численность только увеличивается. Что же тут случилось?

И почему они не вымирают от элементарного голода?

Вопрос был чисто риторический. Уже давно ученые и исследователи пришли к единому выводу, что даже при прежней численности монстров они не могли бы прокормиться той флорой и мелкой фауной, которая со стремительной скоростью произрастала в Топях. Так что невероятную выживаемость приписывали особой, всепланетной магии.

Как и тот фактор, например, что драконы летают сами, да еще и груз в виде человека могут нести. Или то, что тяжеленные болары летают по небу, словно легонькие мыльные пузыри.

Конечно, и всепланетную магию пытались изучить, раскрыть и научиться ею пользоваться, но пока подобные тайны и не думали открываться.

Совсем недалеко от первой, отряду попалась вторая Корова. Потом еще несколько. И над каждой они старались пролететь, а Кремон хоть поверхностным взглядом узнать свою спасительницу. Пока знакомых отличий он не обнаружил. Но зато болары от души полюбовались, как животное великан переползало вполне большой остров, оставляя за собой продавленную колею из чистой, перепаханной земли без единого корешка или листика. Широченная и высоченная пасть сгребала по пути движения все: начиная от Габусов, ядовитых деревьев с вонючей жидкостью в стволе; и кончая желтым тростником, двухцветные листья которого обладали режущей, словно нож кромкой и острой ядовитой колючкой в навершии. Но и естественно, что в пасть попадала вся та живность, которая не успела убраться с дороги.